Увидав личность, стоящую на пороге, я с трудом подавилусмешку. В наш просторный холл ввалился маленький, толстый мужчина, похожий наребенка, одетого как клоун. Пиджак в черно-белую клетку, малиновая рубашка,зеленые брюки, светло-рыжие ботинки. Довершал картину ярко-оранжевый платочек,торчащий из нагрудного кармана.

– Здрасте, – пропищал клиент. – У меняназначена встреча с Элеонорой, владелицей частного детективного агентства«Ниро».

– Сюда, пожалуйста, – я показал рукой в сторонукабинета Норы. – Вас ждут.

«Клоун» бодро прошествовал вперед, я двинулся за ним. Имея почтидвухметровый рост, я порой задаюсь вопросом: а как ощущают себя мужчины ростомс табуретку? Вот наш потенциальный клиент, например. Ему небось без постороннейпомощи в магазине не обойтись, или он покупает лишь тот товар, который лежит науровне его носа?

Вкатившись в просторную комнату, которая теперь служит у насофисом агентства «Ниро», коротышка увидел Нору, сидящую в кресле, и сраздражением воскликнул:

– Вы инвалид?

– И что? – Нора вздернула вверх брови.

– Мне нужен детектив.

– Это я.

– Но у вас ноги парализованы.

– Так не голова ведь, – справедливо заметилаЭлеонора, совершенно спокойно относящаяся к подобным ситуациям. – Длядетектива главное мозг, а он у меня работает четко.

– Ноги тоже понадобятся, – уперся «клоун».

– Вон они стоят, – усмехнулась хозяйка.

– Где? – недомерок завертел башкой в разныестороны.

Мне пришлось вмешаться:

– Ноги – это я. Мы работаем в паре.

Коротышка выпятил нижнюю губу, потом втянул ее, затемповторил маневр раз, другой, третий. Нора стала медленно бледнеть. Я с тревогойглянул на хозяйку, иногда она бывает несдержанна.

Но тут «клоун» произнес гениальную фразу:

– Витя Потворов поклялся мне, что вы можете все!

Нора ухмыльнулась, я расслабился: похоже, она решилаоставить «малыша» в живых.

– «Все» – это, пожалуй, слишком, – усмехнуласьхозяйка. – С высотного здания МГУ я прыгать не стану.

«Клоун» поморгал, потом расхохотался, вытащил из карманаогромный, размером с пододеяльник, носовой платок, громко высморкался и сказал:

– Лады! Уважаю юморных людей. Значит, мы договоримся.Вы шутки любите?

– Смотря какие, – быстро сказал я.

– Веселые, – уточнил коротышка, аккуратно сложил«пододеяльник», сунул его в карман своего попугайского пиджака и внезапносказал: – Я – парильщик.

– Кто? – хором спросили мы с Норой, потом онауточнила: – Пиарщик? Работаете в рекламном агентстве?

– Нет. Я парильщик, – повторил гость.

Я пребывал в глубоком недоумении, а Нора воскликнула:

– Парильщик? Это банщик? Людей парите? Веником?

– О господи, – закатил глаза недомерок, –сейчас попробую объяснить.

– Да уж, сделайте одолжение, – кивнулаНора, – а для начала представьтесь!

– Виктор Николаевич Бугаев, можно просто Витя.

Я постарался сохранить на лице бесстрастное выражение. Вотуж кому совершенно не подходит эта фамилия. Фитюлькин, Крошкин, Малюткин,Колобков, в конце концов, но Бугаев!

– И я парильщик, – произнес Виктор.

За то время, что Нора забавлялась игрой в сыщика, в еекабинете побывала прорва людей самых разных профессий, но парильщик появилсявпервые. И оказался он, вопреки ожиданию, не банщиком, а человеком, который…держит пари.

Честно говоря, я сначала не очень хорошо понял, о чемтолкует Виктор, а когда разобрался, то в очередной раз удивился человеческойфантазии и изворотливости.

Когда в нашей стране случилась демократическая революция,товарищ Бугаев работал в райкоме партии инструктором. Пост он занималнебольшой, вращался маленьким винтиком в огромной машине, но те, кто жил в тегоды, хорошо знает, что местечко в райкоме было очень даже теплым, оно предполагалоне только вполне приличную зарплату, но и существенные привилегии: хорошиепродуктовые наборы, получение от государства квартиры без очереди в домеулучшенной планировки, возможность приобретения машины по льготному списку, нуи всякие мелочи, типа путевки на юг в ведомственный санаторий и пошива костюмав спецателье. Главным же было обладание бордовой книжечкой с тисненной золотомнадписью: «Районный комитет КПСС». При виде этого документа продавцы вмагазинах делались улыбчивыми, врачи в больницах любезными, сотрудники ГАИсговорчивыми. Жил себе Виктор и не тужил, карьера его медленно шла в гору, итут на тебе! Демократия!

Кем только не работал потом Бугаев, пытаясь выбраться извнезапно свалившейся на него нищеты. Собственно говоря, Витенька провел юностьбез забот. В институте стал активным комсомольцем, на третьем курсе занял постосвобожденного секретаря местного комитета ВЛКСМ, затем попал в горком этоймолодежной организации, оттуда стартовал в райком. Кое-кто из членов ЦК КПССточно так начинал свой путь к вершинам власти. И неизвестно, что бы ждалоВитеньку, но в середине жизни крылья ему подрезали капитально. Когда райкомыупразднили, Бугаеву пришлось идти на биржу труда, и вот там-то и выяснилось,что он ничего не умеет делать, только руководить другими, опираясь на политикупартии и правительства. По специальности он устроиться не мог, так как получилв свое время диплом «на халяву». Фактически Витя занятия на последних курсахпрогулял, с головой уйдя в комсомольскую работу. Некоторое время он болталсябез дела, некоторые из его бывших коллег подались в бизнес, другие запили, но уВиктора не получилось ни первое, ни второе. Он развелся с женой и подрабатывалвсякой ерундой, один раз даже нанялся выгуливать собак. В общем, жизнь казаласьбеспросветной, от прежнего благополучия осталась лишь квартира. Жена неожиданнопроявила благородство и уехала к маме, оставив жилплощадь бывшему мужу.

Однажды от полной тоски Витя забрел в пивной бар и устроилсяу стойки на высоком стуле. Бармен методично подталкивал к посетителямразноцветные кружки с хмельным напитком, причем вытаскивал их из-под прилавка вопределенном порядке: синяя, желтая, красная, синяя, желтая, красная…

Когда очередной мужик, взяв желтую кружку, отошел от стойки,сидевший около Вити парень усмехнулся:

– Ща следующему в красную нальет.

– Не, – вяло отреагировал Витя, – в зеленую!