ракет, возможно, и далековато, но для гиперпривода моего дредноута это как с печки на лавку.

Прыжок занял меньше секунды. Я настолько этого не ожидал (а ЭфЭр и не предупредила), что даже не успел встать с кресла капитана на мостике. С такими скоростями только через галактики и перемещаться…

Корабль вышел из гиперпространства и отключил генераторы искажения гравитации, после чего на экранах появилась чёткая картинка.

Система Альфа Центавра встретила нас тремя солнцами, хотя третье, которое нам и нужно, светило еле заметно. Но именно на его орбите была планета, теоретически пригодная для жизни.

Грязно-коричневый шар выглядел отталкивающе. Не верилось, что жизнь здесь физически возможна. Это, конечно, не газовый гигант, на котором твёрдой поверхности днём с огнём не сыщешь, но всё же, по сравнению с Землёй, Проксима Центавра Би казалась жалкой.

– Планета в приливном захвате красного карлика, поэтому светлая сторона должна быть стерильна, а тёмная слишком холодна. Предлагаю спуститься на краю этих зон.

– Давай.

В этот раз никаких фрегатов и иже с ними – дредноут сам приземлялся на планету, заодно сканируя поверхность всеми своими приборами.

Пока садились, я вспомнил, о чём хотел спросить мою помощницу.

– Кстати, тебе никто не докучал на орбите Земли? Ракетами в дредноут не пулялись?

– Нет, сэр. Земляне, безусловно, вели поверхностное сканирование корабля с помощью имеющихся поблизости космических аппаратов, но я не стала их сбивать. Даже электромагнитного защитного поля достаточно, чтобы вызвать помехи в сигналах, из-за чего получить детальные данные о нас невозможно. А насчёт ракет и других видов оружия… Извините, капитан, но технологии вашей расы не представляют угрозы для дредноута.

– Да нет, я не в обиде. Наоборот, даже рад, что всё прошло без кровопролития.

Тем временем до мостика долетел хоть и приглушённый, но довольно громкий гул – это вышли на полную мощность гравигенераторы. Дредноут, игнорируя сопротивление скудного озонового слоя, вошёл в атмосферу, и моему взору предстала пустынная равнина, гладкая как стол.

Через минуту корабль плавно коснулся местной земли, и шум генераторов затих.

– Ну и где мы встали?

– В безопасной зоне, сэр. Сейчас я проведу анализ верхних слоёв почвы. Да, если вам интересен состав атмосферы, то, боюсь, без скафандра вам не обойтись.

Сказала так, будто я когда-либо без него обходился, тоже мне.

Но после адски быстрого гиперпрыжка мне не терпелось выйти из корабля и… кхем, поисследовать.

– Ты сканируешь? – через пять минут назойливо осведомился я.

– Да, сэр, но датчики не регистрируют в данном квадрате никакой активности, вплоть до геотермальной.

– Тогда летим к ближайшему, эм, морю? Тут же есть вода?

– Если вы о единственном месте скопления жидкости, находящемся на другой стороне экватора, то выполняю.

Гравитаторы натужно взвыли, видимо, не успев охладиться, и здоровенная туша дредноута тяжело оторвалась от поверхности.

– М-да, планета слишком неприветлива, – пробормотал я, пока мы летели к местной луже – сложно было назвать километровое серое блюдце морем.

Вокруг простиралась всё та же безнадёжная пустыня. Причём даже без песка – довольно сильный ветер даже пылинки сдуть не мог. О ветре, к слову, доложила ЭфЭр. Мол, он тут чуть ли не ураганный из-за приливного захвата. В итоге воздух носится от светлой стороны к тёмной, и так бесконечно.

Странно, что лужу не сдуло ко всем чертям. Кстати, вот и она.

Спустя десять минут созерцания коричневых пустошей наконец-то показалось серебристое пятно.

– Сядем где-нибудь в сторонке, а не то дредноут своим приземлением снесёт эту лужицу к чёртовой матери.

– Принято.

Выглядело озерцо как растёкшаяся по полу ртуть. Оно чуть бликовало, находясь одновременно рядом со светом и тенью.

– Ну, я пошёл собираться.

– Сэр.

– Что?

– Противоинфекционные...

– Да-да, точно.

– В медотсеке...

– Да иду я уже, иду.

После процедуры «иглоукалывания» больше ничто меня не останавливало.

Почти.

Блин, коридоры и правда слишком длинные для пешей ходьбы – несколько километров это вам не хухры-мухры. Надо всё-таки попросить ЭфЭр сделать что-то наподобие лифта или рельсового состава. Или лучше не надо? Чтобы вторженцы или инопланетные твари долго добирались до моей тушки? А я, а что я? Переживу, не сломаюсь от пробежки. Да, наверное, чёрт с ним, с лифтом.

Уже приноровившись, запрыгнул в тяжёлый бронескаф, взял импульсный дробовик с электровинтовкой и пошёл к одному из автодомов, стоявших рядком в грузовом отсеке.

– Слушай, а какой-нибудь калитки в люке дредноута не предусмотрено?

– Простите?

– Ну есть огроменный люк, это я знаю. Но, может, в том люке есть ещё люк?

– Поняла, сэр. Да, я так и собиралась сделать – открыть малый шлюз, являющийся частью транспортного. Вы ведь поедете в мобильном жилом комплексе?

– В нём самом.

Высадка прошла без происшествий, и вот я стою у края озерца, чья поверхность шла рябью в мою сторону. Странно, ведь ветер, чуть не сбивавший меня, облачённого в бронескаф с экзоскелетом, дул явно не в этом направлении.

– ЭфЭр, выведи на шлем... не знаю, индикатор направления ветра вокруг скафандра.

– Поняла, сэр, вывожу.

В поле зрения появилась штука, похожая на компас.

Странно, ветер дует в одну сторону, а рябь на воде колышется в другую.

– Я только что закончила первичный анализ жидности. Это не просто вода, сэр.

Ага. И волны здесь не просто волны.

Зато теперь ясно, почему поверхность колыхалась против ветра.

– Хех, – с некоторым отвращением усмехнулся я.

Передо мной был микроокеан, кишащий простейшими многоклеточными организмами.

Я немного наклонился, чтобы получше рассмотреть мелких темноватых червячков, извивающихся в склизкой субстанции.

– Ну что, ЭфЭр, как ты оцениваешь эту «жизнь»? Достойна планета называться обитаемой?

– Через десять-двадцать миллионов лет, сэр, при отсутствии внешних угроз здесь может появиться разумная жизнь.

– Ну это ты сильно хватила. За столько лет может произойти что угодно, вплоть до уничтожения планеты метеоритом.

– Разумеется, сэр.

– Ладно, насмотрелся, начинай сбор всего необходимого, – сказал я и развернулся к вездеходу, как вдруг почва под правой