Ральф взял второй лист. Элен писала:

Я собираюсь развестись с ним. Часть моего разума (онарассуждает совсем как моя мамочка) начинает буквально выть, когда я так резкоговорю об этом, но я устала обманываться насчет своего положения. Здесьпроводят психотерапевтические занятия, наподобие тех, во время которых люди,усевшись в кружок, за час используют по четыре коробки бумажных платков, но,представь, это помогает видеть вещи в их истинном свете и возвращаетспособность проще воспринимать происходящее. В моем случае простота заключаетсяв том, что человек, за которого я вышла замуж, превратился в опасного параноика.То, что иногда он бывает любящим и нежным, — всего лишь обманный маневр. Мненеобходимо помнить, что мужчина, некогда даривший мне собственноручно сорванныецветы, теперь иногда, сидя на крыльце, разговаривает с воображаемымсобеседником, с мужчиной, которого называет «маленький лысоголовый доктор».Разве этого не достаточно? Думаю, я знаю, как все это началось, Ральф, и, когдамы встретимся, я тебе обо всем расскажу, если ты, конечно, захочешь слушать.

Я вернусь в дом на Гаррис-авеню (хотя бы на время) ксередине сентября, если только найду работу… Впрочем, ни слова больше, так какэта тема пугает меня до смерти! Я получила записку от Эда — всего пару строк,но все равно, какое облегчение! — в ней он сообщает, что поселился в коттеджево Фреш-Харборе и согласен не вступать со мной в контакт. Он пишет, что оченьсожалеет о случившемся, но я сомневаюсь в его искренности.

Не то чтобы я ожидала получить от него послание со следамислез на бумаге или бандероль с отрезанным ухом, но… Сама не знаю. У меня такоеощущение, будто он и не извиняется вовсе, а просто пишет под диктовку. А можетбыть, я не права? К тому же он вложил в конверт и чек на семьсот пятьдесятдолларов, как бы намекая этим, что сознает свою ответственность. Все этохорошо, но мне кажется, больше всего я была бы счастлива услышать, что емупомогли с его ментальными проблемами. Согласно приговору, ему предписанывосемнадцать месяцев интенсивного лечения. Я рассказала об этом в группе, .-(смеялись, будто я шутила. Но мне не до шуток.

Иногда, когда я думаю о будущем, передо мной встают пугающиекартины.

То я вижу нас в очереди за бесплатной похлебкой, а то бредуна Третью улицу с Натали на руках в ночлежку для бездомных. Стоит толькоподумать об этом, как меня бросает в дрожь или я начинаю плакать. Понимаю — этоглупо; слава Богу, у меня ведь есть диплом об окончании библиотечного колледжа,но я все равно не могу избавиться от подобных мыслей. И знаешь, за что яхватаюсь, когда меня обступают ужасные видения? За слова, сказанные тобой в «Красномяблоке». Ты сказал, что у меня много друзей и что я непременно выберусь изэтого. Так что я уверена — у меня, по крайней мере, есть один друг. Самыйнастоящий друг.

С любовью,

Элен.

Ральф промокнул выступившие слезы — он стал слишкомслезливым в последнее время, возможно, из-за усталости — и прочиталпостскриптум в конце страницы и на полях справа:

P.S. Мне бы хотелось, чтобы ты приехал, но мужчинам сюда«вход воспрещен» по причинам, вполне тебе понятным. Нам даже советуют вообщеумалчивать о своем месте пребывания!

Э.

Пару минут Ральф сидел с письмом Элен на коленях, задумчивоглядя вдаль. Был конец августа, все еще лето, но листья тополей уже начиналиотливать серебром, когда ветер играл с ними, и в воздухе все чаще чувствовалосьдыхание прохлады. Надпись в витрине «Красного яблока» гласила: «ВСЕ ДЛЯ ШКОЛЫ!НЕ ЗАБУДЬТЕ ЗАЙТИ!» А где-то на окраине Ньюпорта, в большом фермерском доме,где избитые женщины пытаются снова сложить по кусочкам свои разбитые жизни,Элен Дипно моет зимние рамы, готовя их к долгой зиме.

Он аккуратно вложил письмо в конверт, пытаясь вспомнить,сколько времени Элен и Эд были женаты. Лет шесть или семь, не меньше. Кэролайнзнала бы наверняка. "Сколько же необходимо мужества, чтобы поджечь трактори урожай, который выращивался шесть или семь лет? — спросил он себя. — Сколькоже требуется мужества, чтобы сделать это, когда столько времени ушло напознание того, как правильно подготовить землю, и когда лучше, и сколько нужнополивать, и когда снимать урожай? Столько же, чтобы сказать: «Я хочу отделатьсяот этого гороха, он мне не подходит, уж лучше я попробую кукурузу или бобы».

— Много, — ответил он, снова вытирая глаза. — Чертовскимного, лично я так считаю.

Внезапно Ральфу очень захотелось увидеть Элен, повторить теслова, которые она так хорошо запомнила, а он произнес тогда почти механически:«С тобой все будет хорошо, ты справишься, у тебя много друзей».

Казалось, от весточки Элен спал тяжкий груз с его плеч.Ральф встал, положил письмо в задний карман брюк и направился к площадке дляпикников. Если ему повезет, он найдет там Фэя Чепина или Дона Визи и сыграетпартию в шахматы.

2

Но облегчение от письма Элен ничуть не смягчило ситуацию сбессонницей; преждевременные пробуждения продолжались, и ко Дню Труда Ральфоткрывал глаза уже около 2.45 утра. К десятому сентября — в тот день Эд Дипноснова был арестован, теперь уже в компании с еще пятнадцатью мужчинами, —продолжительность сна Ральфа в общей сложности свелась часам к трем, и ончувствовал себя чуть ли не инфузорией под микроскопом. "Я всего лишьодинокое простейшее, — думал Ральф, глядя на Гаррис-авеню из своего кресла. Онсожалел, что не может смеяться.

Число опробованных им надежных народных методов продолжалорасти, и Ральфу все чаще приходила в голову мысль, что он уже вполне всостоянии написать забавную книжонку на эту тему… Если (в этом и заключаласьвся проблема) ему удастся выспаться, чтобы хоть как-то восстановить способностьмыслить логически. К концу лета он уже постоянно забывал, куда подевал своиноски, а мысли его все время возвращались к неудачной попытке отыскать вкухонном шкафу бульонный кубик в тот день, когда была избита Элен. С тех пор,однако, он не скатывался до ощущения себя одноклеточным, потому что емувсе-таки удавалось хоть немного поспать ночами, но Ральф ужасно боялся сновадойти до подобного состояния — а возможно, и дальше, — если дело не пойдет напоправку. Временами (обычно к 4.30 утра) — Ральф мог поклясться в этом — ончувствовал, как усыхает его мозг. Спектр знахарских средств оказался необычайноширок — от великого до смешного. Лучшим примером первого являлась разноцветная,восхваляющая чудеса Миннесотского института проблем сна в Сент-Поле. Аобразчиком последнего можно было назвать Магический Глаз, амулет на все случаижизни, рекомендуемый такими бульварными газетенками, как «Всенародныйсправочник» и «Внутренний взгляд». Сью, продавщица из «Красного яблока», купилаодин и презентовала его Ральфу. Ральф взглянул на грубо намалеванный голубойглаз, взирающий с медальона (который, по его мнению, первоначально служилфишкой для игры в покер), и почувствовал, как внутри у него все холодеет. Емукое-как удалось подавить ужас и найти в себе силы добраться до дома, благодаряБога за эту милость.