Обе версии случившегося были настолько туманны ипротиворечивы, что Ральф имел все основания сомневаться в их правдивости.Скорее всего, арестовали нескольких правонарушителей, чей энтузиазм перешел вседозволенные рамки. В таких местечках, как Дерри, подобное случается довольночасто; слухи разрастаются как снежный ком, переходя из уст в уста.

И все же Ральф не мог отделаться от ощущения, что на этотраз все гораздо серьезнее, в основном потому, что как в версии Билла, так и врассказе Луизы фигурировал Эд Дипно, а Эда уж никак нельзя назвать обывателем,протестующим против абортов. В конце концов, он был парнем, вырвавшим клокволос вместе с кожей из прически своей жены, пересчитавшим все ее зубы исломавшим ей челюсть только потому, что увидел ее подпись под петицией, вкоторой только упоминался Центр помощи женщинам. Он был парнем, которыйдействительно уверен, что некто, именующий себя Кровавым Царем — отличнаякличка для борца, подумал Ральф, — прибыл в Дерри, а его помощники вывозятнерожденные жертвы из города в крытых грузовиках (плюс в некоторых пикапах, гдечеловеческие зародыши прячут в бочонках с надписью «ОТ СОРНЯКОВ»). Нет, решилРальф, раз уж в этом деле замешан Эд, значит, это не просто случай с некимоголтелым дуболомом, нацепившим на себя плакат протеста.

— Пойдемте ко мне, — неожиданно предложила Луиза. — Япозвоню Симоне Кастонья. Ее племянница работает в регистратуре Центра. Есликто-то и знает, что же произошло на самом деле, то это Симона — уж онаобязательно позвонила Барбаре.

— Но я собрался в супермаркет, — помялся Ральф. Конечно, этоне то, но совсем маленькая: аптека находилась рядом с супермаркетом, в полуквартале от парка. — Я зайду к тебе на обратном пути.

— Хорошо, — улыбнувшись, ответила Луиза. — Мы ждем тебячерез несколько минут, ведь так, Билли?

— Конечно, — ответил Мак-Говерн, неожиданно заключая Луизу вобъятия.

Объем был велик, но ему все же удалось справиться. — А покаты принадлежишь только мне. О Луиза, эти сладкие мгновенья пролетят как одинмиг!

А за оградой парка несколько молоденьких женщин с детишкамив колясках наблюдали за ними, возможно, привлеченные жестикуляцией Луизы,становившейся просто грандиозной, когда та бывала чем-то взволнована. И теперь,когда Мак-Говерн, обняв Луизу, слегка наклонил женщину, глядя ей в глаза сиспепеляющей страстью плохонького актера, исполняющего последнее па знойноготанго, одна из мамаш что-то шепнула на ушко другой, и обе рассмеялись.Пронзительный, недобрый звук, заставляющий думать о царапанье мела погрифельной доске или о скрежете вилок по фаянсовой посуде.

«Посмотри на это забавное старичье, — как бы говорил ихсмех. — Посмотри на этих стариков, вообразивших, что они снова молоды».

— Прекрати, Билл, — попросила Луиза. Она вся пылала,возможно, не только потому, что Билл отколол одну из своих обычных шуточек. Онауслышала смех за оградой. Мак-Говерн, без сомнения, тоже слышал, но он считал,что они смеются вместе с ним, а не над ним. Иногда, подумал Ральф, несколькораздутое "я" может служить отличной защитой.

Мак-Говерн отпустил Луизу, затем, сняв федору, сделалпоклон, как бы извиняясь. Луиза, правда, была слишком занята своей кофточкой,выбившейся из юбки, чтобы обращать на него внимание. Румянец сходил с ее щек, иРальф заметил, что оно приобретает нездоровую бледность. Он надеялся, что Луизане больна чем-нибудь серьезным.

— Приходи, если сможешь, — вновь обратилась она к Ральфу.

— Обязательно, Луиза.

Мак-Говерн обнял ее за талию, на этот раз вполне естественнои дружески, и они вместе направились к дому Луизы. Глядя им вслед, Ральфвнезапно испытал сильнейшее ощущение deja vu <Уже виденное (франц.)>какбудто он уже видел их, идущих в обнимку, только в другом месте. Или в другойжизни. Затем, когда Мак-Говерн опустил руку, разрушив тем самым иллюзию, Ральфаосенило: да это же Фред Астер, ведущий темноволосую, довольно крупную ДжинджерРоджерс в провинциальный кинотеатр, где можно «танцевать» под мелодию ДжеромаКерна или Ирвинга Берлина.

"Какая чушь, — думал он, направляясь к аптеке. — Какаяерунда, Ральф.

Билл Мак-Говерн и Луиза Чесс так же похожи на Фреда Астера иДжинджер Роджерс, как…"

— Ральф? — вдруг услышал он голос Луизы и обернулся. Теперьих разделяла дорога. По Элизабет-стрит проносились машины, мешая им видеть другдруга.

— Что? — крикнул он в ответ.

— Ты выглядишь лучше! Более отдохнувшим! Ты наконец-то сталлучше спать?

— Да, — ответил он, подумав: «Еще одна маленькая ложь воспасение». — Ну разве я не говорила тебе, что ты сразу почувствуешь себя лучшес наступлением осени? До скорого!

Луиза помахала ему, и Ральф удивился, вдруг увидевярко-голубые лучики, исходящие от коротких, аккуратно подстриженных ногтейженщины. Они напоминали след, оставляемый в небе реактивным самолетом.

«Какого черта?..»

Ральф зажмурился, затем снова посмотрел. Ничего. Только Билли Луиза, идущие по улице к ее дому. Никаких ярко-голубых лучей, ничего… Нокогда взгляд Ральфа упал на тротуар, он увидел, что Луиза и Билл оставляютпосле себя следы на асфальте, следы, так напоминающие изображения ступней встаром пособии Артура Мюррея по обучению танцам. Следы, оставляемые Луизой,были молочно-серого цвета. У Мак-Говерна, побольше, но все-таки деликатные —темно-оливковые. Они светились на тротуаре, и до Ральфа, застывшего напротивоположной стороне Элизабет-стрит с отвисшей почти до груди челюстью,внезапно дошло, что он видит еще и тоненькие ленточки разноцветного дыма,тянущиеся от следов Луизы и Билла. А может, это всего лишь пар?

Городской автобус скрыл следы из вида, а когда он прошел, теисчезли.

На тротуаре не было ничего, кроме оставленного кем-то меломпризнания внутри полустертого сердца:

«СЭМ + ДИНИ = НАВСЕГДА».

«Эти следы не исчезли, Ральф. Во-первых, их здесь вообщеникогда не было. И ты это прекрасно знаешь».

Да, Ральф знал. Просто сначала он подумал, что Билл и Луизапохожи на Фреда Астера и Джинджер Роджерс, а затем развил эту мысль, придя кфантомам отпечатков шагов, как на схеме из пособия Артура Мюррея. Конечно, вовсем этом была странная логика. И все же — он испугался. Сердце в груди билосьбыстро, а когда Ральф на мгновение закрыл глаза, пытаясь успокоиться, он вновьувидел лучики, струящиеся из кончиков пальцев Луизы. «Просто мне необходимоотоспаться, — подумал Ральф. — Крайне необходимо. Если мне это не удастся, ещеи не такое померещится».

— Правильное решение, — пробормотал он и направился каптеке.