Медленно скользнув внутрь, он наполнил ее так, как мог только Нико. Внезапно стало казаться, что его руки буквально везде, раздирают платье на части, оголяют ее грудь. Как ей хотелось в тот первый день в Риме. С этим человеком она впервые занялась любовью - с необузданным, сорвавшимся с привязи. Аврора хотела именно этого - и он дал ей. Эту страстную одержимость, эту силу. Снова, и снова, и снова. С таким жаром, словно вокруг них снова бушевали пожары. Только на этот раз они были в полной безопасности.

- Я продолжала хотеть тебя.

Он превращал кровь в ее венах в шампанское, открывал ей знания о таких частях тела, о каких она бы без него не узнала.

- Аврора! - Словно машина тормозит по гравию на полной скорости.

Каким блаженством было слышать свое имя.

- Нико…

Она обхватила его ногами и уткнулась носом в шею, вдыхая аромат человека, которого обожала. Ей хотелось задержать этот момент, запечатлеть вместе с запахами и образами. Но он нетерпеливо толкался внутри, требуя немедленного оргазма. На нее нахлынули все слезы и усталость этого дня, доводя до пика, и Аврора в смятении всхлипнула. Она просто не знала, что делать со всей своей любовью к этому мужчине. Кроме одного - отдать ее ему.

Вот тебе и элегантность. Нико помог Авроре спуститься со скамьи, застегнул ширинку и поднял с пола ее нижнее белье, чтобы избежать неловких сцен с няней. Он осмотрелся по сторонам и увидел на стене пятна от спагетти - остатки роскошного ужина, над которым она так старалась. Нет, конечно, это не было элегантно. Но он согрел пасту, а она натерла сыр. Они поели, даже не присаживаясь.

- Твой отец был прав.

- Я не разговариваю со своим отцом.

- Но он был прав. - Нико вытер пассату с ее подбородка. - Семья для меня все. Дай мне хорошую еду и семью, и этого достаточно. Чего еще я могу хотеть?

- Чтобы передразнить отца, нужно понизить голос.

- Но я не передразниваю его.

Снова они оказались в одной постели, но на этот раз занавески были раздвинуты. Их сердца бились ровно и спокойно, и они молча прижимались друг к другу. У Авроры все еще оставалось много вопросов, и от одного она не могла удержаться.

- Нико, где ты был весь день? - Она нетерпеливо посмотрела на него. - Так допоздна.

Она просто должна узнать.

- А ты сама как думаешь?

- Ты не хочешь знать мои мысли. В них ты был слишком во многих местах.

- Хорошо. Как ты думаешь, куда отправляется мужчина, если к нему приходит любовь всей его жизни?

Она побледнела.

- Я был в Силибри, говорил с твоим отцом.

- Ты сказал им, что Гэб - твой сын?

- Конечно.

Нико на мгновение замолчал. Ему стоило усилий не наброситься на Бруно и его жену за то, как они обошлись с Авророй. Он не мог вынести мысли, через что они заставили пройти дочь, когда она нуждалась в них сильнее всего. Но он напомнил себе, что вскоре они станут одной семьей.

- Что он сказал?

- Сопел и ворчал.

- А мама?

- Она спросила, что с тобой было все это время, а затем начала плакать. Спросила, как выглядит Гэб.

- Ей было достаточно просто набрать мой номер телефона.

- Конечно. Но они упомянули приложение для свиданий…

Аврора не смеялась.

- Их это напугало, - мягко проговорил он. - А затем твой отец вытащил бутылку…

- Лимончелло.

- Никогда не мог понять, почему он не перестал со мной разговаривать после того, как я отказался жениться на его дочери.

- Как и я. Я думала, что твое имя станет запретным в нашем доме, но он продолжал настаивать на том, чтобы ты приходил к нам.

- Он сказал, что это стало бы оскорблением, женись я на другой. Вот тогда он отказал бы мне от дома. - Нико улыбнулся смеху Авроры. - Он знал. Знал, что, когда той ночью ты ушла на торжество, у меня внутри все переворачивалось.

- Я надеюсь, он не знает о произошедшем на диване.

- Конечно нет, иначе я уже был бы мертв. И в любом случае такая милая девочка, как ты, никогда бы… - Он посмотрел на нее и улыбнулся.

- Аврора, он вытащил граппу, которую сохранил для этого момента.

- Ты сказал ему, что женишься на мне?

- Нет. Я сказал, что больше всего на свете хочу жениться на его дочери. Но затем добавил, что нам предстоит сперва кое в чем разобраться.

- Нико, не совершай ошибку. Я сильная.

- Знаю.

- И если ты женишься на мне, то познаешь всю силу моей любви.

- Аврора. Ты познаешь всю силу моей.

- Все, чего я хочу, Нико, - это полную силу твоей любви.

И все, чего она когда-либо хотела. Ей казалось, что она это получила, но червячки сомнений не оставляли ее. Вдруг он делает это ради сына? Словно отвечая на ее мысли, Гэб где-то далеко в доме заплакал.

- Мне нужно сходить к нему.

- Знаю.

Пусть даже с малышом была няня, чье резюме он проверил и перепроверил несколько раз. Лучшая няня, которая могла полюбить и маму, и младенца, но не занималась уборкой. Ни в какой форме.

- Гэб. - Аврора зашла в комфортную гостиную, в которой ее сын сосал из уже наполовину пустой бутылочки. - Я дам ему вторую половину и затем уложу снова.

Казалось, что за проведенное здесь время он успел подрасти. Аврора смотрела в его глаза, из голубых ставшие почти черными.

- Твой отец - самый сложный человек из всех, кого я знаю.

Она не отрывала взгляда от сына, от его длинных пальцев, ямочки на подбородке и ресниц, которые уже успела посчитать, в отличие от отцовских.

- Я люблю его и думаю, что он любит меня… - Она перешла на шепот. - Не на сто процентов и не так страстно, как я люблю его. Но, мой дорогой сын, я правда верю, что он пытается полюбить нашу маленькую семью.

Она понимала, что восемь лет отвержения не исчезнут за одну ночь.

Когда Аврора вернулась в спальню, Нико заметил, что она плакала. Как он мог своей холодностью причинить ей столько боли?

- Мы построим дом в Силибри.

- И ты будешь возвращаться домой в Рим…

- Нет. Мы будем возвращаться в Рим, а жить в Силибри.

- Нет.

Ее эмпатичное «нет» удивило обоих. Оно было мгновенным, пусть она никогда и не думала по-настоящему об их будущем с Нико. Аврора очень любила Силибри, но, хотя с этим местом у нее было связано множество прекрасных воспоминаний, там осталось много болезненных воспоминаний Нико - а теперь и Авроры. Ведь родители повернулись к ней спиной, когда она так в них нуждалась.