Его восхитительный ангел…

Нежные пальцы легли на его ладони — легко и доверчиво, пробудив небывалое воодушевление. Как же хотелось отринуть все сомнения и открыть Элизабет свое сердце! Разве не заслужила она, чтобы с ней были искренны? Разве способно было оскорбить ее настоящее верное чувство? Могло ли его прошлое, в котором незаконное рождение было меньшим из зол, запятнать ангела, или Элизабет бесконечно права в своем выговоре?

Новый раскат грома напомнил о долге, однако раздавшийся следом словно бы волчий вой вынудил Элизабет вздрогнуть и вцепиться Энтони в руки, заставив поверить в то, что ему не почудилось. Он слышал, что в Квантоке водятся лоси, но неужели тут можно было встретить и волков?

— Мисс Уивер!.. — самым спокойным тоном начал было Энтони, желая убедить Элизабет, что ей ничего не угрожает, однако она неожиданно улыбнулась и потянула его к двери. Он глянул вокруг, надеясь отыскать хоть какое-нибудь приспособление для защиты от волков, но Элизабет так крепко сжимала его руку, словно знала нечто, неведомое ему.

— Смотрите! — завороженно прошептала она, указывая куда-то на склон холма. Энтони послушно вгляделся в серую мглу, пытаясь понять, что она имеет в виду, и в свете вспыхнувших молний разглядел силуэт огромной черной собаки. Та стояла, не двигаясь, задрав голову к небу и оглашая долину предупреждающей гулкой песней.

Секунда — и видение исчезло вслед за молниями, и Энтони даже тряхнул головой, чтобы увериться, что ему не привиделось.

— Собака Гурта, — с необъяснимым почтением в приглушенном голосе проговорила Элизабет. — Вы не слышали легенды Квантока, мистер Рид? Впрочем, может, и к лучшему: уж слишком много мерзостей приписывают этому существу. Привидение-убийца. Похититель младенцев. Предвестник смерти. А дети считают его другом, способным отвести беду. Мама ребенком заблудилась во время грозы, и только благодаря Черному псу удалось разыскать ее живой и невредимой. А папа после встречи с ним выиграл свои первые скачки. Так что у нас в семье считают эту собаку своего рода ангелом-хранителем. Я всегда хотела увидеть ее своими глазами — не ради выгоды, а чтобы убедиться, что это не выдумки. Каждую грозу всматривалась в окна в надежде заметить черный силуэт. Но только сейчас… только с вами…

Она снова сжала его пальцы, которые все это время так и не выпускала из своих, и Энтони перестал бороться с собственным сумасбродством. Наклонился, прижался губами к ее руке. Пусть считает, что это простая признательность, — ему нужны были ее прикосновения, как воздух. Что он будет делать, когда это блаженство закончится, Энтони предпочитала не думать. Он пришел к Элизабет, подобно собаке Гурта, чтобы уберечь ее семью от беды, и не надеялся ни на какие выгоды. А в ответ получил так много, что мечтал бы навсегда остановить это мгновение — мгновение украденной нежности и восхитительного лукавства.

— Мистер Рид, если вы таким образом пытаетесь смягчить свою разоблачительную речь о том, что наш черный пес — лишь необъяснимое явление природы, предупреждаю вас, я буду отстаивать его принадлежность к чудесным силам со всей своей страстью! — заявила Элизабет, когда он, распрямившись, встретился с ней взглядом. Энтони улыбнулся: повторять прошлую ошибку у него и в мыслях не было.

— Я лишь надеюсь, что он будет столь же милосерден к вам, как к вашим родителям, — заметил он. — И осуществит именно то желание, которое для вас важнее всего.

Элизабет опустила голову, пряча вновь загоревшиеся щеки.

Она в этом, кажется, уже не сомневалась.

*безумец (ит.)

**Потому он и посылает на землю ангелов (ит.)

— Рассказывай! — приказала Эмили, забравшись с ногами на кровать старшей сестры и сделав такое внимающее лицо, как будто готовилась услышать страшную тайну.

— Рассказывать? — не менее искренне удивилась Элизабет. Она догадывалась, что желала знать младшая мисс Уивер, но никак не была готова поделиться своими переживаниями даже с ней.

— Ой, Лиззи, не пытайся меня провести! — сразу пошла в нападение Эмили. — Это папа мог поверить, что миссис Бенсон летом разожгла камин, когда она даже зимой экономит на дровах! А я точно знаю, что от тебя пахло костром! И если ты не хочешь, чтобы о нем тебя принялся расспрашивать папа, предлагаю не утаивать от меня ни одной подробности!

«Не волнуйтесь, мисс Уивер, — сказал ей Энтони Рид перед тем, как расстаться.

— Никто никогда не узнает, что вы были вынуждены провести это время наедине со мной».

Элизабет тогда нашла в себе силы поблагодарить его за заботу, до крайности смущенная не тем, как могла пострадать ее репутация после подобного приключения, а тем, что ни разу за время грозы не подумала ни о будущих неприятностях, ни о недопустимости такого поступка. Она должна была отказаться следовать за мистером Ридом изначально или, раз уж так промокла, принять его желание переждать дождь снаружи. Это было бы правильно и согласно девичьей стыдливости.

Но, великий боже, разве могла она отплатить ему столь неблагодарной монетой? После всего того, что он для нее сделал и что готов был сделать еще? У Элизабет даже тени страха или неудобства не мелькнуло в душе, словно бы она знала, что от мистера Рида не стоит ждать подвоха и тем более низости. Он не пытался за ней ухаживать, как полагалось жениху, но оберегал так, как преставало истинному джентльмены и самому доброму человеку. А Элизабет проникалась к нему приязнью каждую проведенную вместе минуту. И даже отругала себя за то, что не нашла в сердце радости, когда гроза прекратилась. Лишь разочарование от того, что ей приходилось покидать мистера Рида.

Энтони.

Энтони…

— Считаешь, у папы мало поводов для беспокойства, чтобы еще волноваться из-за твоих выдумок? — Элизабет все же постаралась уйти от ответа. Она знала, что, если попросить Эмили, та пообещает сохранить ее тайну в секрете. Но с ее непосредственностью ничего не стоило случайно проговориться, а уж местные сплетницы найдут, за что зацепиться и размотать клубочек до самой сути.

— Считаю, что лучше пусть он попереживает сейчас, чем сойдет с ума потом, — как-то слишком серьезно заявила Эмили, и Элизабет неожиданно подумала, что сестра уже достаточно взрослая, чтобы не оставить без внимания творившиеся с отцом странности. Наверняка она тоже измучилась за него и насочиняла бог знает что. И сейчас не понимает, с какой стороны ждать беды. Ей ведь никто не объяснил, в чем заключались его проблемы.

— Эмми, я никогда не дам папе повода огорчаться! — со всей искренностью пообещала Элизабет. — Но не распытывай меня, пожалуйста! Хотя бы не в этот раз!

Эмили прищурила глаза и с неудовольствием отвернулась. Однако покидать комнату сестры не спешила.

— Тогда завтра я спрошу у Джозефа, где мистер Рид провел сегодняшнее утро и пахло ли от него костром, когда он вернулся! — сообщила она.

Варианта, что мистер Рид все утро был в Кловерхилле, Эмили не рассматривала.