Так и хочется ответить:

– Ага, валяйте. А еще у вас останется два часа доработы, так можно почту разносить, чтобы время зря не пропадало. А по выходным– вагоны с углем разгружать.

Это я к чему? К тому что если вам не хватает денег, то ненадо страдать ерундой, разбрасываясь на кучу работ и подработок. Станьте лучшимв своей профессии! И тогда вы будете получать такую зарплату, какую захотите,при этом трудиться нормальный рабочий день и полноценно отдыхать.

Эту мысль я и постаралась донести до Натальи.

– Ты должна профессионально расти. Сейчас ты работаешьверстальщицей в заштатном журнале, так? А тебе надо устроитьсяхудожником-дизайнером в крупный издательский холдинг. Там хорошо платят, и тыбез проблем сможешь погасить кредит.

– Звучит заманчиво, – вздохнулаНатоптышева, – но только как я туда устроюсь? У меня нет знакомых, которыемогли бы меня пропихнуть.

– При чем тут знакомые? Ты сама кузнец своей биографии!Расскажи-ка мне, что ты сделала для своего профессионального роста в этом году?Какие дизайнерские программы освоила? Какие курсы закончила?

– Ничего я не сделала, мне не до того было, –обозлилась Наталья.

– Ну так делай! Неужели ты думаешь, что твои проблемырешатся волшебным образом?

Неожиданно она засмеялась:

– Ты угадала, я как раз об этом думаю. Лежу, бывало, впостели, и мечтаю: вот было бы здорово, если бы сейчас появилась фея и сказала:«Хороший ты человек, Натуля! Вот тебе за это тридцать тысяч долларов!» Хватит,чтобы долг отдать, и еще на шубу останется!

– А чего так мало-то? – ехидно поинтересоваласья. – Почему не миллион?

– Ну что ты, – серьезно ответила Наташа, –миллион – это же нереально!

Трясясь в вагоне метро, я вспоминала прошедший день. Вот такживешь и думаешь, что ты самая несчастная на всем белом свете. Нет у тебя никвартиры, ни мужа. А когда познакомишься поближе с другими женщинами, топонимаешь – все мы в одной лодке. У Тони с Наташей когда-то был полный набор: имуж, и квартира, и уверенность, что любовь продлится до конца жизни. А чтотеперь? Обе оказались у разбитого корыта. Сдается мне, что пресловутое семейноесчастье – это миф, который придумали сами дамы, чтобы вызывать зависть уподруг.

Что-то давненько я не встречала жену, которая была бысчастлива в браке. Разве что Вера Субботина, по ее словам, жила с супругом душав душу. Но кто знает, сколько пикантных подробностей она от меня утаила?

Правильно говорят: для счастья женщине нужен мужчина, длянесчастья вполне достаточно мужа.

Надо быть честной перед самой собой. Расследование зашло втупик. Я обнаружила, что ни Наталья, ни Антонина не причастны к преступлениям.Что же делать? Может быть, более внимательно присмотреться к другим сотрудникамредакции?

Взять, к примеру, Павла Хроленка. Фотограф ведет себястранно: стоит обратиться к нему с каким-нибудь вопросом, как он шарахается отменя словно черт от ладана. Почему он все время настороже? Это оченьподозрительно. И хотя Павел мало похож на 40-летнюю блондинку, я решилапознакомиться с ним поближе.

Настал момент, когда мы с Хроленком оказались в редакцииодни. Помешивая в чашке чая сахар, я с невинным видом поинтересовалась:

– А вот интересно, легко ли содержать сфинкса?

Павел сосредоточенно смотрел в компьютер, делая вид, будто унего много работы.

– Ну, кошку породы донской сфинкс, – продолжалая. – А то мне предлагают взять, а я боюсь, что они капризные, на них неугодишь…

Хроленок продолжал отмалчиваться. А я гнула свое:

– Собака в моей комнате не поместится, а сфинкса мнедаром отдают. Ты, Паш, что думаешь?

– Это зависит от воспитания, – наконец вступил вбеседу фотограф. – Вот у моей сестры есть сфинкс, так он даже геркулеслопает. А у ее подруги точно такая же кошка признает только парную телятину исвежую печенку. Будет два дня сидеть без еды, но к обычному сухому корму непритронется.

Я чуть не подпрыгнула от этих слов.

– У твоей сестры есть сфинкс? И часто ты с нейобщаешься?

– С кем? С сестрой или с кошкой? – рассмеялсяПавел.

– С обеими.

– Бывает, сестра просит подвезти ее то к ветеринару, тона дачу. В общественном транспорте неудобно с кошкой толкаться.

– А у тебя и машина есть? Какая? – допытывалась я.

Тут парень опять принял насупленный вид:

– Слушай, у меня дел невпроворот, не отвлекайболтовней.

– Ну назови хотя бы марку!

– «Нива», – буркнул Павел.

Я выглянула в окно. Около подъезда была припаркована толькоодна «Нива» – белая. А ведь именно такая машина сбила Веру Баринову…

Я подошла к фотографу со спины и прошептала ему в ухо:

– А Веру ты знаешь?

Павел так резко вскочил, что компьютерное кресло откатилосьв другой угол.

– Не знаю.

– Прямо-таки ни одну Веру не знаешь?

Вместо ответа он отрицательно покачал головой.

– А почему же ты тогда желаешь ей смерти?

Хроленок переменился в лице.

– Бред какой-то, – пробормотал он, – никому ясмерти не желаю.

И, схватив со стола пачку сигарет, выбежал в коридор. Япоследовала за ним.

Павел стоял у открытого окна, смотрел на поток машин,несущихся по шоссе, и курил. Разглядеть выражение его лица было невозможно.

Я встала рядом, несколько раз глубоко вдохнула свежийморозный воздух. Наконец решилась спросить:

– Почему ты так с ней поступил?

Павел с силой вдавил окурок в пепельницу и закрыл окно.

– Она сделала тебе что-то плохое? – не отставалая.

Хроленок посмотрел мне прямо в глаза:

– Да она мне всю жизнь под откос пустила! А ведь ятолько хотел ей помочь.

Боясь спугнуть невиданную удачу, я затаила дыхание. Разгадкаблизка! Еще несколько наводящих вопросов, и я узнаю секрет всей этой истории.Но Павлу не требовались понукания.

– Вера сама просила сделать ей ребенка, –продолжал он, – чуть ли не на коленях умоляла. Клялась, что не предъявитко мне никаких претензий. Я поверил ее честному слову, и что вышло?

Такого я не ожидала. Вот это новость! Значит, один изВериных детей – от фотографа? Но кто именно? Наверное, старшая девочка, ведьВера упоминала, что она рождена не в браке. Или младшенький не от мужа? Но дажеесли это так, то зачем убивать Веру? У миллионов мужчин растут дети на стороне– и ничего! Просто голова идет кругом.