нас с тобой будет хорошо! А за эти дни с тобой я прожила больше жизней, чем все люди, вместе взятые…

Жаль, конечно, но время летело, а корабль от нас был уже совсем близко. На носу стоял капитан, окруженный со всех сторон солдатами, он нам махал рукой очень живо, даже не представляя себе, сколько горя было нам принесено этими руками.

– Вот мы снова с вами встретились, мистер Линк! Жаль, конечно, но с остальными членами вашей команды мне не удалось познакомиться: уж очень они умно от меня скрылись. Но я не расстраиваюсь, ведь у меня есть вы! Только вот отчего вам вдруг захотелось навестить Мэри? Ну да ладно, все, что мне надо я узнаю, когда будете за решеткой!

– И я вас тоже рад видеть…

Больше не говоря ни слова, мы с Линком поднялись на борт, после чего солдаты нас разделили и повели Сэма в неизвестном мне направлении. Капитан Хартинсон крепко меня обнял и начал что-то говорить, но что именно, меня не интересовало. Я лишь смотрела вслед солдатам, уводившим любовь всей моей жизни куда-то вглубь корабля. И даже когда Сэм пропал из виду, я все равно продолжала смотреть, но на этот раз уже в пустоту.

– Мэри, вы меня слушаете?

– А нет, то есть да, то есть не совсем…

– Наверное, у вас шок! Пойдемте со мной, для вас приготовлена восхитительная каюта, скоро вам принесут горячий обед и чай. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома.

– А что будет с пиратом?

– Пока мы его будем допрашивать, а потом, когда доставим на сушу, суд решит, что с ним делать. Но вы не волнуйтесь, здесь без шансов! Его однозначно казнят!

– Что? Казнят? Нет, его нельзя казнить! Он хороший человек, поверьте же мне! Он меня спас!

– Пойдемте, мисс Бэррон, в каюту, где вы успокоитесь, отдохнете, поедите и согреетесь. Там мы поговорим наедине.

Когда я зашла в комнатку, то она показалась мне очень уютной и красивой, но в моей памяти мгновенно всплыла та каюта, в которой я провела самую счастливую часть своей никчемной жизни. И все сразу показалось пустым и безжизненным, потому что без Сэма, без любви и в полном одиночестве. Лишь бог знает, как мне хотелось развернуться и пойти, нет, побежать в ту сторону, куда повели Линка, обыскивая каждую каюту и открывая каждую дверь. Но позволила я себе лишь пару слезинок, что мне не удалось удержать в себе, и это не осталось без внимания.

– О, Мэри, отчего ты плачешь? От счастья, что наконец-то оказалась среди всей той роскоши, в которой привыкла жить?

– Да, более двух недель мне хотелось увидеть спасательный корабль…

– Так почему этот капитан пиратов вернулся за тобой?

– Я же и говорю: не надо ему причинять страдания и боль, потому что он хороший человек!

– Я не буду с тобой спорить, потому что, судя по тому, как вы друг на друга смотрели, ты его знаешь намного лучше, чем я.

От этих слов мне должно было бы стать не по себе, однако сейчас мои эмоции никак не проявились.

– Мистер Хартинсон, объяснитесь!

– Извините, наверное, мне показалось…

– Но в любом случае, если бы не Сэмюель Линк, меня бы уже и в живых-то не было! Зато вы меня бросили там, в море, а ведь моя лодка была продырявлена.

– Вы вините меня, хотя дыру в лодке, скорее всего, сделал ваш «ангельский» пират. Но смею признаться, что я действительно подверг вас опасности, за что прошу прощения.

– Вы не понимаете, что мне пришлось испытать! На тот грузовой корабль, что плыл во Францию, напали пираты, а все люди, в том числе и капитан, покинули судно еще заранее, оставив меня в гордом одиночестве. Разве такой поступок можно назвать достойным? Зато пираты, которых вы так рьяно ненавидите, взяли меня с собой, чтобы отвести в Англию, причем меня никто не похищал.

– Мэри, допустим, что ты говоришь правду. Но, поверь, есть множество людей, пострадавших от его рук, и даже если капитана нельзя наказывать за похищение, за огромное количество убийств и грабежей вполне можно. А сейчас отдыхай!

– Но…

– Я сказал, чтобы вы отдыхали. Возле двери стоит двое солдат, если вам что-то понадобиться, то скажите им.

– А куда вы пойдете?

– Глупые вопросы задаете, Мэри Бэррон! Конечно, общаться с пиратом, у которого от хороших деяний скоро вырастут крылья. А вам бы я порекомендовал вести себя как жертва, а не как соучастница.

– На что вы намекаете?

– Когда все узнают о вашем неожиданном спасении, к вам будет повышенный интерес. И если вы будете рассказывать, что пираты вовсе не такие, как о них думают, а белые и пушистые, то вскоре вас сочтут ненормальной.

– Зато это будет правдой!

– Иногда правду лучше держать при себе, мисс Бэррон, к тому же вы сами не понимаете, о чем говорите. А теперь отдыхайте и ни в чем себе не отказывайте.

После недолгой беседы я осталась в каюте совсем одна, полностью предоставленная сама себе. И как я только могу сидеть взаперти, когда где-то неподалеку страдает Сэм?

Вдруг я услышала стук в дверь, и мое сердце забилось чаще. Но нет, это всего лишь принесли еду, горячую, вкусную и свежую, коей я была лишена около двух недель. С самого утра, а точнее со вчерашнего вечера я ничего не ела, однако, несмотря на это, в горло даже кусок не лез. А когда в моем сознании прорисовывались ужасающие сцены избиения Сэма, к горлу даже подступала тошнота. Закрыв глаза, я все видела, будто стояла рядом, или мне так просто казалось. Вот Линк сидит на стуле посреди какой-то грязной клетки со связанными за спиной руками, весь избитый, в запачканной кровью рубашке, но все же с гордым и непоколебимым выражением лица. А Хартинсон ходит перед ним с важным видом туда-сюда, туда-сюда, изредка задавая вопросы, на которые не получал ответов. И вот тогда один или даже несколько солдат приступали к своему черному делу, издеваясь над Линком нечеловеческим способом. То, что Сэм не предаст своих братьев-пиратов, рассказав об их местоположении, я знала наверняка и другого просто не ожидала бы.

Ходить из одного угла комнаты в другой мне постепенно надоело, и я села на кровать, где стоял поднос с уже остывшей едой. Не знаю зачем, наверное, из-за безделицы, но я решила слегка перекусить и в итоге съела все без остатка. Встав с подносом в руках, я пошла к двери, с другой стороны которой