— Наверное, ей за это хорошо заплатили?

— О нет, что вы! — Хоскинз, похоже, был шокирован подобнымпредположением. — Я слышал, она знала леди Стаббс еще до замужества и саманастояла, чтобы сэр Джордж приобрел это имение.

— Вот с кем мне обязательно надо поговорить, — сказалинспектор.

— О, эта старая леди все примечает. От ее глаз ничего неукроется.

— Нужно непременно с нею побеседовать, — загорелсяинспектор. — Интересно, где она сейчас?

Миссис Фоллиат в это время находилась в большой гостиной. Ине одна, а в обществе Эркюля Пуаро. Когда он сошел, она нервно вздрогнула.Потом, снова откидываясь на спинку кресла, пробормотала:

— А, это вы, мосье Пуаро.

— Прошу прощения, мадам. Я вас потревожил?

— Нет-нет, нисколько. Я просто присела немного отдохнуть. Яуже не так молода. Эта история.., совсем выбила меня из колеи.

— Понимаю, — выразил сочувствие Пуаро. — Прекрасно васпонимаю.

Миссис Фоллиат, зажав в маленьком кулаке носовой платок,безучастно смотрела в потолок, а голос ее был глух от волнения.

— Страшно даже думать об этом. Бедная девочка. Бедная,бедная девочка…

— Да-да, — скорбно пробормотал Пуаро.

— Совсем еще ребенок, — продолжала миссис Фоллиат. — Жизньее только начиналась. Страшно об этом думать, — повторила она.

Пуаро пытливо на нее взглянул. Ему показалось, что онапостарела лет на десять с того момента, как он видел ее в роли любезнойхозяйки, принимающей гостей. Лицо было осунувшимся, на нем четко обозначилисьморщины.

— Вы только вчера говорили мне, мадам, что мир так жесток.

— Я так говорила? — Миссис Фоллиат едва заметно вздрогнула.— Да, это правда… О, я только сейчас начинаю понимать, насколько это верно. — Исовсем тихо она добавила:

— Но я не думала, что может случиться.., такое. Пуаро сновапристально на нее посмотрел. — Но вы все же предполагали, что что-то непременнослучится? Что же именно?

— Нет-нет.., я говорю.., вообще.

— И все же вы ожидали, что что-то произойдет — что-то изряда вон выходящее, — настаивал Пуаро.

— Вы меня не правильно поняли, мосье Пуаро. Я только хотеласказать, что никак нельзя было ожидать подобного несчастья во время такогопраздника.

— Леди Стаббс сегодня утром тоже говорила о жестокости.

— Хэтти? О, не говорите мне о ней, пожалуйста, не говорите.Думать о ней не хочу. — Она умолкла, но потом спросила: — А что она говориланасчет… жестокости?

— Это касалось ее кузена Этьена де Суза. Она сказала, что онжестокий, что он плохой человек. И еще сказала, что боится его.

Пуаро внимательно смотрел на нее, но она лишь непонимающепокачала головой.

— Этьен де Суза? Кто это?

— Ах да, вас ведь не было за завтраком. Я совсемзапамятовал, миссис Фоллиат. Леди Стаббс получила письмо от своего кузена,которого она не видела лет с пятнадцати. Он сообщал, что навестит ее сегодня —ближе к вечеру.

— И он приходил?

— Да. Он был тут примерно в половине пятого.

— Несомненно, вы имеете в виду довольно привлекательногозагорелого молодого мужчину, который пришел со стороны причала?

— Да, мадам, это и был мистер де Суза.

— Я бы на вашем месте, — вдруг с жаром заговорила миссисФоллиат, — не обращала внимания на то, что говорит Хэтти. — Она вспыхнула,увидев, что Пуаро изумленно вскинул брови, но продолжала: — Понимаете, онаточно ребенок, и суждения у нее совсем как у ребенка — плохой, хороший. Никакихполутонов. Я бы не стала принимать всерьез то, что она наговорила об этомЭтьене де Суза.

Удивление Пуаро росло.

— Вы ведь знаете леди Стаббс очень хорошо, — медленнопроговорил он, — не так ли, миссис Фоллиат?

— Вероятно так же, как и все. Возможно, впрочем, лучше, чемее муж. И что из этого?

— Какая она на самом деле, мадам?

— Что за странный вопрос, мосье Пуаро.

— Вам ведь, верно, известно, мадам, что леди Стаббс нигде немогут найти?

— Так она сбежала, да? Понятно.

— Вам это кажется нормальным?

— Нормальным? Ну, не знаю. Хэтти довольно непредсказуемоесоздание.

— Вы не думаете, что она сбежала потому, что у нее нечистасовесть?

— Что вы имеете в виду, мосье Пуаро?

— Ее кузен сегодня вскользь упомянул, что она с самогодетства несколько отставала в развитии. Вам, вероятно, известно, мадам, чтоумственно отсталые люди не всегда способны собою управлять.

— Что вы хотите этим сказать, мосье Пуаро?

— Такие люди, как вы сами говорите, очень непосредственны,совсем как дети. В приступе ярости они способны даже убить.

Миссис Фоллиат вдруг страшно разгневалась:

— Я не позволю вам говорить о ней такие мерзости! Хэттиникогда не была злой! Она была чуткой, добросердечной девушкой — пусть и неособенно умной. Хэтти не способна никого убить. — Она посмотрела ему в лицо.Грудь ее вздымалась, она никак не могла успокоиться.

Пуаро был вконец озадачен.

Тут в гостиную весьма кстати пожаловал констебль Хоскинз.

— Я ищу вас, мэм, — произнес он извиняющимся тоном.

— Добрый вечер, Хоскинз. — Миссис Фоллиат снова была самалюбезность, как и подобало хозяйке имения. От недавней запальчивости неосталось и следа. — Да что случилось?

— Инспектор просил засвидетельствовать вам свое почтение, онхотел бы переговорить с вами. Если, конечно, это вас не затруднит, — поспешилдобавить Хоскинз, тоже заметивший ее расстроенный вид.

— Конечно, меня это не затруднит, — сказала миссис Фоллиат,вставая. Пуаро тоже почтительно поднялся, а когда миссис Фоллиат и Хоскинзвышли, снова сел и, сосредоточенно нахмурившись, уставился в потолок.

— Мне очень неприятно беспокоить вас, — сказал инспекторБланд, когда миссис Фоллиат опустилась на пододвинутый констеблем стул. — Но яподумал, что вы, вероятно, знаете всех тут в округе и сможете помочь нам.