Виго замолчал. Молчал и я, переваривая его слова. Уж слишком все это было необычно.

— Выходит, одолеть Корригана сможет только более злой человек?

— Я так не говорил, — покачал головой Виго.— Дело в том, что сила не связана непосредственно с понятиями морали. Взгляни на это дерево — ветер шевелит его листья. Ветер — это просто ветер, он ни хороший, ни плохой. В то же время он может принести бурю, может разрушить твой дом и даже убить тебя. А может в летний зной пригнать тучи и дать полям живительную влагу. Так и сила, ее можно определить как способность живого суще­ства воздействовать на Жернова. Другое дело, что получить силу можно разными способами. Самый быстрый способ — пойти по пути зла. Зло на ред­кость притягательно, оно позволяет даже ничто­жеству ощутить свою значимость и величие. Бели же на этот путь встает талантливый и сильный человек, последствия могут быть ужасны. Имен­но этот путь в свое время выбрал Корриган, и я не смог его остановить. Именно этим путем пытаешь­ся сейчас идти ты, думая о мести. — Виго вздох­нул.— Да, Корриган силен — сильнее, чем когда бы то ни было. Но ты никогда не сможешь сравняться с ним, идя по его пути.

— Но есть и другой путь?

— Есть, но он очень сложен. И я сомневаюсь, что ты сможешь по нему пройти. Я ведь говорил, что у тебя нет таланта к этим вещам, и этого уже никак не изменишь. В то же время Боги до сих пор тебя не покинули — а это о чем-то да говорит.

— И что же мне делать?

— Для начала принеси из ручья ведро воды,—

усмехнулся Виго, — а там посмотрим.

* * ♦

Наверное, это был первый случай, когда они не сошлись во мнениях. Ядвига выступала за то, чтобы покончить с Любомиром раз и навсегда, для этой цели она уже подложила под короля смазливую ба­ронессу Голлербах, преданную ей душой и телом. Стоит дать ей знать, и к утру короля не будет.

Корриган хотел повременить и не убивать Лю­бомира сразу: достаточно будет обвинить его в без­волии, в неспособности управлять государством и прочих страшных грехах. Уже одного того, что он не уберег принца — бедный Иржи! — достаточ­но, чтобы отстранить его от власти. Правда, судь­ба Иржи до сих пор точно неизвестна, но есть все основания полагать, что принц уже встретился со своей покойной матушкой. Впрочем, это уже част­ности. Что касается Любомира, то его можно отпра­вить в бессрочную ссылку и через год-другой тихо- мирно удавить. Авторитет Любомира крайне низок, все знают, что страной реально правит Корриган. И вряд ли кто будет протестовать, если именно он займет место свергнутого короля. А если таковые все же найдутся, на них он всегда найдет управу.

— Ты прав, милый, — сказала Ядвига, выслу­шав соображения Корригана. — Немногие посмеют возражать против твоего восхождения на престол. Но я не пойму, зачем тебе лишние проблемы? Пока Любомир жив, он представляет для тебя опасность.

Под его знаменами могут собраться все твои вра­ги, и если вдруг объявится Иржи, твое положение заметно осложнится.

Была ночь, Корриган и его возлюбленная ле­жали в постели, отдыхая после любовных утех. Глядя на Ядвигу, Корриган едва заметно улыбал­ся: у него были все основания полагать, что себе эта очаровательная ведьма уже приглядела ме­сто королевы.

— У короля все еще много сторонников, — ле­ниво возразил он. — Его смерть может наделать много шума.

— Все зависит от того, какая это смерть, — воз­разила Ядвига. — Людей чаще помнят не по тому, как они жили, а по тому, как они умерли. Краси­вая смерть способна придать вес даже заурядному ничтожеству. С другой стороны, постыдная смерть способна превратить в ничто даже величайшего из монархов. И уж, конечно, нашего бедного Любоми­ра такая смерть превратит в пыль.

— И какую же смерть ты ему уготовила? — усмехнулся Корриган.

— О такой смерти втайне может мечтать каж­дый мужчина, — по губам Ядвиги скользнула улыбка. — Он умрет ночью, ублажая свою лю­бимую баронессу. Умница баронесса в ужасе за­кричит, в комнату вбегут стражники и увидят чрезвычайно пикантную картину: мертвого Лю­бомира на красавице-баронессе. Уверена, что уже днем об этом будет знать весь город. Вряд ли кто- то посмеет обвинить тебя в причастности к этой смерти.

Корриган молчал, обдумывая предложение Яд­виги. Умна чертовка, ничего не скажешь. Любомир и вправду будет превращен в пыль.

— Скажи, — спросил он, взглянув на Ядви­гу, — а мне ты не устроишь однажды что-нибудь подобное?

— Что ты, милый, — улыбнулась Ядвига. — Я тебя для этого слишком уважаю. Твоя смерть будет чрезвычайно величественной.

Корриган засмеялся.

— Именно этим ты мне и нравишься.

— Я знаю об этом. — Ядвига прижалась к его груди. Она немного помолчала, потом поцеловала Корригана, провела рукой по его волосам. — Так как же быть с Любомиром? Отдашь его мне?

— Забирай, — согласился Корриган и устало вздохнул. — Разве могу я тебе отказать? — Он при­поднялся, взглянул на Ядвигу, его ладонь сколь­знула по девичьему телу.

— Опять? — с улыбкой спросила Ядвига, пода­вшись ему навстречу.

— Почему бы и нет? — пожал плечами Корри­ган. — Или ты возражаешь?

— Ну что ты, милый, — снова улыбнулась Яд­вига. — Я только хочу попросить тебя об одном одолжении.

— И о чем же именно?

— Сущие пустяки. Пожалуйста, постарайся не опередить нашего бедного Любомира. Уж слишком ты тяжело дышишь.

* * *

Уже больше месяца они жили в Ларгосе, малень­ком захолустном городке, очень пыльном и грязном. Вчера прошел дождь, Райв уныло смотрел на покры­тую слоем грязи улицу и думал о том, что принцу здесь совсем не место. Да и им тоже. Барон отошел от окна, взглянул на Яну и сидевшего рядом с ней Иржи. Принц что-то рисовал карандашом на листке бумаги.

— Ты сегодня совсем хмурый. — Яна посмо­трела на Райва.

— Мне надо в Канкар... — Барон тихо вздох­нул.— Здесь я ничего не могу сделать, эти трусы боятся пойти со мной.

— Я ведь предлагала тебе выход, — пожала плечами Яна.

— Стать предводителем толпы оборванцев? — грустно усмехнулся барон. — Что обо мне поду­мают?

— Разве так важно, что о нас подумают? Важ­но, что ты можешь сделать, важно верить в то, что ты делаешь. Тебя знают, за тобой пойдут. Я могу собрать две сотни бойцов, они пойдут за тобой в огонь и в воду.

— Это из тех, что я не добил в прошлый раз? — криво усмехнулся Райв. — Ты всерьез считаешь, что они пойдут за мной?

— Пойдут. Я ручаюсь за это.

— Ну да. И в первый удобный момент кто-ни- будь из них оттяпает мне голову и принесет ее Корригану. Пять тысяч монет — это очень боль­шие деньги.

— Ты несправедлив, Райв. Ты очень плохо зна­ешь этих людей. Они по-своему честны, и нет для них ничего хуже предательства. И в леса они по­дались не от хорошей жизни.