заговор. Не добежавши к страшным старухам, дорогу преградили уже два оборотня. Щелкая звериными пастями, они перли на воеводу, вертя перед собой мечами. Никита решил принять бой, он отступил на шаг назад, и тут же совершил резкий бросок копьем, ранив в бок одного человека-волка, тот выронил меч и завыл от боли.

'И то хорошо', - подумал Никита, разворачиваясь к другому.

Второй страж обрушил свои ятаганы на щит Никиты. От тяжелых ударов сыпались искры, и раздавался противный скрежет. Бешено молотя оружием, всей звериной мощью давил на воеводу он. Никита собрав все силы оттолкнул противника, и когда тот потерял равновесие, воевода проткнул его насквозь копьем.

Первый раненый зверь, смог очухаться и подняться на ноги. Он одним махом сиганул к богатырю, намереваясь атаковать его сзади. Воевода, услышав шум за спиной, резко обернулся к противнику. Каменный пол, обагренный кровью, оказался не слишком устойчивым для таких быстрых маневров, и витязю пришлось ловить равновесие, чтобы не упасть.

Оборотень яростно рассекал мечом воздух, пытаясь зарубить богатыря. Но внезапно со спины его вонзился меч, выйдя с обратной стороны. Смертельно раненный монстр недоуменно оглянулся и обливая кровью Никиту, гулко завалился рядом. Князь Веденей подав руку Никите, улыбнувшись, сказал:

- Я кажется вовремя, воевода.

- Секунда в секунду, князь. Еще немного и мы с вами могли, никогда не свидится, - отшутился Никита.

Перехватив копье, воевода ринулся на страшных старух толпившихся поодаль. Ворожеи выпустив когти и показав мертвые лица, отчаянно сражались. Никита не щадя, пронзал их оружием, освобождая колдовские тела от темных душ.

Закончив с ведьмами, воевода бросился к столбу спасать Алешу и остальных пленников. Никита осторожно снял Алексея, предварительно разрезав веревки, стягивавшие его конечности, и уложил на пол возле стены. Алеша находился без сознания. Никита растер затекшие руки и онемевшие ноги, потом влил в рот несколько капель лечебного зелья. Алеша после этого задышал ровнее и Никита облегченно выдохнул. Князь выставил дозор в первом и втором проходе и подошел к воеводе:

- Твой племянник спасен, воевода, но в неважном состоянии.

- Да, князь, ему нужен отдых, эти твари чуть не принесли его в жертву Змею, это большое потрясение для парня, - ответил взволнованно воевода.

- Давай доставим твоего родича, в город, мой лекарь его быстро поднимет на ноги, - предложил Веденей.

- Один момент, князь, сейчас выступим, осталось одно небольшое дельце, надо найти камень-руну, она где-то здесь, точно, - заявил воевода, кивнув на мерцающий щит.

Никита взялся обходить зал в поисках руны. Обойдя жертвенник, и не обнаружив ничего, двинулся в другой конец зала, где стояли лавки и стол. В углу чертога пространство закрывалось ширмой и оказавшись там воевода откинул ее. С виду все выглядело как обычная стена, но он понимал, что эта занавесь, не просто так висит тут. Обследовав стену, он отыскал камень-рычаг и надавил на него. Прошло несколько мгновений и каменная дверь начала подниматься вверх.

К удивлению Никиты в глубине хода мерцал свет, от вставленных в стену факелов. Вниз вели стоптанные от времени ступени. Обнажив оружие, Никита начал осторожно спускаться, князь Веденей следовал сзади. Минуя лестницу, богатыри слышали за стеной близкое шелестение тяжелого тела, утробное урчание и тихий усыпляющий рокот. Холодный пот выступал на лицах витязей, чувствуя рядом неизвестного монстра.

Спустившись, воевода с князем оказались в освещенной комнате. В дальнем ее конце, виднелся стол, уставленный разными колдовскими зельями и приборами, посередине его стояла чаша. Кубок был искусно вырезан из черепа человека и украшен по кругу самоцветными камнями. В чаше распространяя мерцающий свет, лежал синий камень, руна Любви.

Никита взял руну, и шуршание за стеной усилилось.

- Самое прекрасное чувство на Земле это любовь. Обладающий руной Любви может использовать ее силу, как во благо, так и со злым умыслом, - сказал воевода, держа священный камень.

Князь приблизился к чаше, покрутил ее в руках и произнес:

- Я не знаю, что там за тварь шуршит, но она мне сильно не нравиться, давайте, воевода отсюда поскорее убираться.

- Да, уходим, дело сделано, руна у меня, - ответил Никита, спрятав камень в заплечный мешок.

Как только богатыри покинули тайную комнату, дверь сама начала опускаться вниз.

- Довольно искусная работа, дорогая наверно, позаимствую я ее, все равно она тут уже никому не понадобиться, - сказал, хитро улыбаясь князь Веденей, положив чашу-череп себе в суму.

Вернувшись к Алеше, Никита увидел, что он уже сидел, опираясь о стену. Воевода опустился на колени и обнял товарища.

- Никита Иванович, это вы, как я рад вас видеть, вы не представляете, что здесь творилось. Эти твари хотели принести нас в жертву, - сказал, содрогнувшись Алеша.

- Знаю, дорогой мой, знаю, все прошло, успокойся, страшные ведьмы сами принесены в жертву.

- Спасибо, Никита Иванович, что спасли меня, всю жизнь буду помнить заботу и дружбу вашу, - проговорил Алеша взволнованно.

- Ну что ты, родной, я не мог поступить по-другому, ведь ты мой друг и тем более племянник, - утешал товарища Никита.

И так они сидели, обнявшись, некоторое время.

Князь отдал приказ отправляться в обратный путь. Алешу и троих его товарищей по несчастью, посадили на телегу, стоявшую возле храма, и начали подъем на бархан. Добравшись до коней, дружину встретил рассвет, они обнаружили, что магваны оставленные и связанные ночью, сбежали. Перегрызли крепкими зубами веревки и скрылись.

- Ну, туда им и дорога. Нам меньше забот, - выругался князь, поднимая огрызки веревок. - По коням!

Отряд выступил в сторону города. Солнце уже припекало, и песок золотился вокруг. Барханы начинали работу, под воздействием пустынного ветра. К полудню отряд достиг побережья, и дружина заметила магванский корабль, поднимавший парус, сшитый из лошадиных шкур и уходивший в море.

- Вот они уже где собаки. А, пес с ними! - махнул снова рукой князь и повернул коня к городу.

Прибыв в Ан-Авазар, Алешу отнесли в покои и позвали знахаря. Лекарь сказал, что ничего страшного, шишка на голове и синяки скоро пройдут, а пока нужно