мне, наконец-то «протрезвел» и, как-то странно взглянув на нас, отвернулся и побрел в сторону. Всего на миг, на какой-то короткий миг, перед тем, как он, понурившись, отошел, наши взгляды пересеклись, и я увидел в красных зрачках горечь невыносимой тоски.

Ого... Я ведь даже не подумал, что испытывает сейчас демон, когда девчонка, которую он только что защищал, не думая о своей жизни, шарахается от него, как от вселенского зла... Азель...

Слева неприятно заныло. Неужели я могу испытывать сочувствие к какому-то Темному? К дроу? К сопернику, которого готов был придушить собственноручно совсем недавно... Никогда не думал, что даже не словом, а взглядом можно так смертельно ранить... Я не знаю, есть ли у меня совесть в том понимании, какое вкладывает в это слово Аня, но сейчас она, эта «совесть», меня грызла...

Анька, сама того не ведая, сделала выбор и, черт возьми! я не был абсолютно счастлив. Все-таки предпочитаю честную драку, поединок, чем вот так... Я слишком хорошо знаю, как чувствуешь себя, когда понимаешь, что ты - изгой. Ты - не такой, как все... Я всегда думал - Азелю все по-барабану, что многие его сторонятся, но то, что от него отвернулась Анька - отвернулась именно сейчас, было как-то неправильно... даже мне стало его жаль...

- Азель? - окликнул я, перетаскивая Аньку к себе на колени и все пытаясь выяснить, что с ее рукой.

Демон только мотнул головой, пытаясь вернуться в «человеческий» облик. По его телу пробегали судороги. И если бы я не видел, что его так же трясло, когда он вызывал боевую трансформацию, я бы решил, что плечи парня трясутся... от рыдания? Нет... Темный не может реветь, как девчонка... нет...

Я усмехнулся, прогоняя дикое предположение, и занялся своей девочкой, уткнувшейся мне в грудь. Но как только я дотронулся до ее запястья, она тоненько взвыла, переходя на шипение:

- Больнооо... ссс... Риииль, как больно...

- Прости, родная моя, прости, - я уткнулся щекой в ее макушку, сам готовый шипеть от боли в израненном лице, покрытом мелкими ссадинами от острых камней и песчинок.

Но только лишь наши пальцы встретились, я ощутил, как на руке проступает рисунок-тату, почему-то не ласково, а обжигающе-горячей струйкой охватывая предплечье, словно кто-то плеснул кипятком. Ауч! Листья, обычно травянистого цвета, сейчас были почти черными, но, тем не менее, вязь рисунка не поменялась, насколько я мог увидеть под кровавыми потеками на своей руке. Аня тоже заерзала - видимо и она испытывала неприятные ощущения от «проснувшейся» татуировки. Только это длилось ничтожно малое время. Мне показалось, что Аня испугалась нового ощущения и как-то странно-затравлено взглянула на меня, но тут жжение сменилось волной прохладной живительной Силы, которая стремительно помчалась по крови, выстраивая первоначальную структуру наиболее поврежденных тканей. Я дернулся, почувствовав, что на месте укуса твари на моей ключице словно стянули края разошедшейся кожи и мышц. Ощущения были до того болезненны, что я, не выдержав, заорал. Анька также подхватила мой крик, только схватившись за запястье, до которого она минуту назад боялась дотронуться. Значит, и у нее сработало по тому же принципу.

Я заставил себя заткнуться, едва не теряя сознание от накатившей слабости, и еще крепче уцепился за человечку. Солнышко мое, ты ведь не привыкла к такой боли...

- Прости, Аня... - снова зашептал я ей в макушку, пока она, стиснув зубы, пыталась восстановить дыхание. Я никогда не посмел бы причинить ей боль, но в тот момент не увидел другого выхода - она же не простила бы себе, «поджарив» Темного... Но о ком я думал, выкручивая ее руку, о жизни демона или о душевном состоянии моей Аньки - трудно сказать... Достаточно того, что я не знаю точно - был ли у нее перелом или просто вывих... буду надеяться, что вывих...

Я никогда раньше ни с кем не был связан Обрядом, поэтому не могу понять, правильно ли сейчас произошло наше «излечение». По теории, при экстремальных обстоятельствах взаимная связь восстанавливает лишь жизненно важные функции, по крайней мере, до тех пор, пока опасность не минует. Поэтому воспользоваться нашей связью для полного «излечения», не прибегая к помощи Целителей, мы с Анькой сможем лишь в Школе... только почему же так больно в этот раз?

А сейчас достаточно и того, что опухоль на ее запястье спадает на глазах и она удивленно крутит кистью, пробуя, не болит ли больше. А я, хоть и чувствую дискомфорт в раненом плече, вполне могу держать в ней меч... Кстати...

Я оглянулся.

Магиня Мариса справилась с «насекомыми», которые выбрались из горящего леса, и сейчас орала на ребят, чтобы те убирались отсюда. Девчонки и не возражали, но Волк рвался к нам...

- Это приказ!!! Вы на третьем курсе Боевой магии, и не научились до сих пор исполнять команды?! - донесся до меня хорошо поставленный командирский голос боевого мага Марисы. - Отставить рассуждения! Марш в портал!

Ничего себе. Ребята пристыжено притихли и не посмели ослушаться. Думаю, ни Волк, ни Вик не были с ней согласны, но приказы не обсуждаются. А я всегда считал ее слишком молоденькой для Наставницы... не зря она работала только со старшими.

Аня встрепенулась и закрутила головой, пытаясь подняться на ноги:

- Ника?! Ребята?

- Все нормально, все живы, Мариса отправляет их порталом в Школу. Идти можешь?

Я вскочил на ноги и рывком поднял Аньку, протянувшую мне руку.

- Пошли, нам тоже надо убираться отсюда...

- Азель... - Анька наткнулась взглядом на бездумно раскачивающегося вперед-назад Темного, сидевшего с закрытыми глазами, скрестив ноги, и совершенно не обращающего внимания на то, что творится вокруг. Такое ощущение, что у него вдруг не стало смысла больше бороться...

Я невольно уцепился за ее плечи, не желая отпускать ее, но она лишь вздрогнула и не решилась подойти к демону.

- Азалекс! - все же окликнула Аня. И я почувствовал, что даже имя его произнести ей удалось с трудом.

Теперь вздрогнул он и медленно повернулся, стараясь не встречаться с нами взглядом.

- Азель, пойдем, - я кивнул в сторону Марисы, отправившей ребят и сейчас спешащей к нам.

- Угу, - неопределенно ответил Азель и начал подниматься. По-моему, он даже не обратил внимание на то, что я назвал его по имени... Какая ирония...

Азель поднялся и даже сделал в нашу сторону несколько шагов, глядя себе под ноги, но потом поднял голову и вдруг замер, уставившись куда-то в сторону