— Этот не стал бы бросать вызов Спящему в его собственныхвладениях. Их царство лежит вне Небес и Преисподней. Здесь мы можем повелеватьим, но, когда связь разорвана, они способны взять своё. — Демон подался вперёд.— Думаешь, твой генерал поделится ещё одной душой?

Галеона махнула рукой на его вопрос, размышляя, что можносказать Злорадному. Она знала имя человека, название его корабля, но какая втом польза? Судно может плыть куда угодно! Если бы только человек проболтался оместе назначения до того, как демон все испортил! Если бы…

— Он сказал «Лат», — выдохнула ведьма. — Ну конечно!

— У тебя есть идея?

— Лат Голейн, Ксазакс! Наш дурень направляется в Лат Голейн!— Глаза женщины удовлетворённо расширились. — Он идёт к нам, как я сразу исказала!

Жёлтые глаза чудовища вспыхнули.

— Ты уверена?

— Абсолютно! — Галеона издала гортанный смешок, сводивший сума многих мужчин, но нисколько не повлиявший на демона. — Я должна тотчас жерассказать Августасу! Это на время придержит его! — Она подумала ещё немного. —Возможно, я даже сумею убедить его бросить вызов пустыне. Ему нужен Лат Голейн;вот и ещё одна причина захватить его!

Ксазакс одарил её тем, что у богомолов считается озадаченнымвзглядом.

— Но если человек Злорадный бросит своё войско на ЛатГолейн, он наверняка потерпит поражение… А-ах! Этот понимает! Как умно!

— Я не знаю, что ты имеешь в виду… и у меня нет большевремени спорить с тобой. Я должна сообщить

Августасу, что доспехи плывут к нам, словно мы же их ипризвали.

Она выскользнула из шатра, оставив демона наедине с егопланами. Ксазакс взглянул на пол, где совсем недавно лежало тело несчастногоофицера, и вновь посмотрел на полог палатки, за которым исчезла темнокожаяколдунья.

— Да, доспехи плывут к нам, — прощёлкал богомол, и егофигура начала расплываться, вновь превращаясь в тень. — Любопытно, что подумаетоб этом твой генерал, хотя… а если он не достигнет Лат Голейна…

Глаза Норрека мгновенно открылись:

— Ради всего святого…

Он остановился, едва не свалившись с койки. Лампа потухла,но Норрек видел достаточно, чтобы убедиться, что остался единственнымобитателем каюты. Женщина, склонившаяся над ним, — эту картину он наверняка нескоро забудет, — очевидно, была порождением его сна. Что именно она делала,ветеран сказать не мог, разве что настойчиво хотела поговорить с ним.

«Прекрасная женщина, желающая лишь поговорить, навернякаявляется за твоим кошельком», — сказал как-то Фаузтин Сэдану Тристу, после тогокак последний едва не лишился своего скудного жалованья из-за одной воровки. Нокакой вред могла причинить Норреку женщина из сна, особенно с учётом его и безтого отчаянной ситуации?

Жаль, что он проснулся. Возможно, если бы сон продлился ещёнемного, оказалось бы, что он более приятный. Наверняка уж получше его прошлыхночных кошмаров.

Подумав о кошмарах, Норрек попытался вспомнить, что же насамом деле разбудило его. Нет, не женщина. Дурное предчувствие? Нет, тоже несовсем точно. Скорее, ощущение чего-то зловещего, наползающего на него, когдатемнокожая искусительница склонилась ниже…

«Ястребиный огонь» жёстко тряхнуло, и Норрек таки полетел скойки. Упал он у самых дверей каюты, которые, лязгнув, сами собой открылись.

Сам бы Норрек никогда не среагировал так быстро, но рука влатной перчатке метнулась по собственной воле, схватилась за дверной косяк и непозволила беспомощному солдату кубарем покатиться к наружным поручням,проломить их и плюхнуться в штормовое море. Норрек подтянулся, переползая набезопасное место, потом тяжело встал на ноги, которые, как и руки, уже сноваподчинялись ему.

Разве капитан Каско больше не командует своим экипажем? Еслиони не будут осторожны, то закончится все тем, что ветер и волны разорвут«Ястребиный огонь» в клочья!

Цепляясь за что придётся, он начал пробираться к носу. Рёвволн и непрерывный рокот грома мешали услышать моряков, но ведь наверняка Каскодолжен разносить их сейчас за беспечность. Конечно, капитан постарается, чтобыкоманда…

На палубе «Ястребиного огня» не оказалось ни души.

Отказываясь верить своим глазам, Норрек посмотрел наштурвал. Кто-то, воспользовавшись прочным линём, закрепил рулевое колесо водной позиции, создав, по крайней мере, хоть какое-то подобие управления. Однакона том вся забота о корабле и кончалась. Канаты свободно болтались, повинуясьбезумию бури. Один парус порвался, и прореха грозила расшириться, еслинемедленно что-нибудь не предпринять.

Экипаж, должно быть, внизу. Какой же безумец покинет вполнепригодный корабль, пусть даже такой, как «Ястребиный огонь», посреди свирепогошторма? Каско уж точно собрал всех в кают-компании, чтобы обсудить какие-нибудьсильнодействующие меры. Наверняка все именно так…

Спасательная шлюпка, которая должна была висеть как раз там,где он сейчас стоял, исчезла.

Норрек быстро бросил взгляд за перила, но увидел толькобьющиеся о корпус тросы. Нет, тут поработал не несчастный случай — кто-тонамеренно спустил шлюпку на воду.

Он перебегал от перил к перилам, и страх его толькоусиливался. Команда оставила «Ястребиный огонь», бросив и судно и Норрека намилость шторма…

Но почему?

На этот вопрос он уже знал ответ. Солдат вспомнил выражениялиц экипажа после того, как доспехи призвали демонов для починки мачты. Страх иужас, направленные вовсе не на латы, а на человека, носящего их. Командаиспугалась силы, которой, как они решили, обладает Норрек. С самого началапутешествия их охватывало беспокойство, стоило ему спуститься за похлёбкой.Даже тогда они понимали, что он не обычный пассажир, а случай с мачтой лишьподтвердил правильность догадок.

Не обращая внимания на дождь и ветер, боец снова вернулся кперилам, пытаясь рассмотреть за завесой пенных брызг шлюпку. К сожалению, онинаверняка отчалили уже несколько часов назад, воспользовавшись его изнеможениемпосле вызова слизней. Неважно, что тем самым они скорее всего обрекли себя насмерть в бурном море; моряки больше боялись за свои вечные души, чем засмертные тела.

Но что теперь делать Норреку? Ведь бессмысленно надеятьсядоплыть до земли на «Ястребином огне» самому, а тем более придерживаясь курсана Лат Голейн!

Треск за спиной заставил отчаявшегося солдата резкоповернуться.