Внезапно один отросток ухватился за багор Каско и вырвал егоиз рук с такой силой, что капитан упал на палубу — раненая нога, в концеконцов, подвела старика. Несколько когтистых щупалец скрутили капитана ипотащили к чудовищу.

Норрек, конечно, помог бы, да только его неприятностиоказались едва ли не хуже. Щупальца обвились вокруг обеих ног, потомокольцевали грудь. Ещё два вырвали из рук солдата багор. А потом боецобнаружил, что взмывает в воздух и уже не может дышать, несмотря на магическуюброню.

Острые когти пробороздили царапины по левой щеке, и онзакричал. Где-то слышалась приглушённая, ругань Каско — видимо, смерть ужеприготовилась поприветствовать обоих гостей.

Вьющаяся спираль захлестнула шею Норрека. В отчаянии онвцепился в щупальце, хотя и был уверен, что всей его силы будет недостаточно,чтобы вырваться.

Латная перчатка налилась алым жаром.

Щупальце немедленно развернулось, отпуская горло, ноперчатка не разжалась. Другая рука Норрека, тоже яростно полыхающая,взметнулась и схватила отросток за верхнюю часть.

Остальные конечности чудовища отпрянули, оставивошеломлённого солдата висеть высоко над «Ястребиным огнём», крепко держасьруками за его щупальца. Ураганный ветер хлестал Норрека, но латы Бартукаотказывались отпустить гигантского монстра, даже когда тварь сама решилаосвободить захваченные щупальца. Норрек закричал, чувствуя, что руки еговот-вот оторвутся от туловища.

— Косори нити! — вопил рот. — Лазарай… лаза-рай!

И в левиафана ударила молния.

Создание содрогнулось, пытаясь избавиться от Норрека. И хотяперчаткам всё же удалось удержаться, было ясно, что доспехи Полководца ещё незакончили своей работы.

— Косори нимш! — повторили губы солдата. — Лазарай декадас!

Вторая молния угодила морскому чудовищу прямо в жуткий глаз,пронзив его, будто игла. Он лопнул, обдав Норрека и корабль душем горячихлипких брызг.

— Декадас!

Щупальце под пальцами Норрека становилось серым. Змеевидныйотросток цепенел, превращаясь в камень, с поразительной быстротой.

Левиафан отвердевал; многочисленные конечности застыли в техже положениях, в каких их застали последние магические слова. Болезненно-серыйцвет разлился по двум пойманным злополучным солдатом щупальцам, а потом перетёкна тело, за секунды перекрасив гигантскую тушу со всеми её бесчисленнымиотростками.

— Косори нимш! — воскликнул Норрек в третий и, как онподозревал, в последний раз.

Сполох молнии, ещё более яркой, чем прежде, поразил морскогодемона в пустую уже глазницу.

И жуткое чудовище раскололось. Вдребезги.

Перчатки разжались, выпуская крошащиеся щупальца,одновременно возвращая Норреку контроль над руками. Внезапно лишённый всякойподдержки, недоумевающий боец судорожно схватился за одну из массивныхконечностей, которая тут же рассыпалась в пыль.

И он вверх тормашками полетел на корабль, надеясь лишь, чтопогибнет, сломав шею о твёрдую палубу, а не утонет, погрузившись в свирепыеводы.

— Очень любопытно, — пробормотал капитан Джероннан,вглядываясь из-под ладони вперёд. — Похоже на спасательную шлюпку.

Кара прищурилась, но ничего не увидела. У капитана,очевидно, сверхъестественно острое зрение.

— В ней кто-нибудь есть?

— Никого не видно, но подождём. Я бы не стал рисковатьжизнью даже одного матроса, чтобы выгадать пару минут… надеюсь, ты понимаешьэто, госпожа.

— Ну конечно!

Она была так благодарна Джероннану, организовавшему этопутешествие. Он предоставил в её распоряжение свой корабль и свой экипаж — откого бы ещё колдунья получила все это? Плату он принял, только чтобы покрытьрасходы, и ни монетой больше. Каждый раз, когда девушка пыталась настаивать,лицо трактирщика-капитана становилось мрачнее тучи, предупреждая чернокудруюколдунью, что к бывшему морскому офицеру возвращаются воспоминания о егодочери.

Они провели два дня в открытом море, прежде чем Караосознала, что Джероннан действительно нуждался в этом путешествии не меньше,чем она. Если великан-трактирщик и раньше казался возбуждённым, то теперьвременами выглядел так, словно готов взорваться. Даже признаки надвигающейсянепогоды на западном горизонте ничего не могли поделать с его приподнятымдухом.

— Офицер Дрэйко!

На крик Джероннана обернулся худощавый горбоносый человек вотлично подогнанной офицерской форме и отсалютовал капитану. Дрэйко ничуть неогорчился, когда его хозяин объявил, что сам берёт на себя командование этимпутешествием. Помощник Джероннана несказанно уважал трактирщика и был емуискренне предан.

— Шлюпка по носу!

— Так точно, капитан!

И Дрэйко немедленно отдал приказ матросам готовиться принятьвыживших. Экипаж «Королевского щита» действовал быстро и слаженно, хотя,впрочем, этого Кара Ночная Тень как раз и ожидала Те, кто служили Джероннану,служили человеку, большую часть своей жизни следовавшему строгим правиламдисциплины. Это не означало, что он держал своих людей в ежовых рукавицах.Джероннан верил в добрые отношения между людьми — по нынешним временам редкоекачество в руководителе.

«Королевский щит» подошёл к одинокой лодчонке, и два матросанемедленно бросили тросы, притягивая шлюпку к борту. Джероннан и Кара наблюдализа их работой. Колдунья начала беспокоиться по поводу обнаруженного: Ониследовали примерно тем же курсом, по которому должен был двигаться «Ястребиныйогонь»; а что, если эта шлюпка с того судна? Неужели поиски Кары скороокончатся, когда выяснится, что добыча покоится на дне моря?

— На борту один человек, — пробормотал капитан Джероннан.

Действительно; на дне шлюпки лежал один матрос, но покакоманда пыталась зашвартовать её, Кара уже заметила явные признаки того, чтодля этого несчастного они прибыли слишком поздно.

Господин Дрэйко послал двоих посмотреть. Скользнув поканатам, моряки мрачно перевернули тело, лежавшее вниз лицом.

Глаза, которым не суждено больше видеть солнце и звезды,слепо уставились в небеса.

— Мёртв уже день, — крикнул один из матросов и поморщился. —Разрешите похоронить его, сэр.