Но это потом. Подход к Тёмному Дайверу надо искать от своих.

Перед входом в ресторан я замедляю шаг. Дерево, камень,циновки…

Решено. Камень.

Покушаем блюд европейской кухни…

У входа на стене плакат. Нарочито торопливым, неразборчивымпочерком написано: «День чешской кухни».

Здорово.

Кидаю взгляд на стойку бара. В европейской части ресторана,на приготовлении коктейлей, иногда работает сам Андрей, хозяин заведения.Обычно, конечно, вместо него программа-бармен…

А вдруг?

Подхожу.

— Привет. Это я, Леонид.

Андрей поднимает голову. Хмурится, глядя на меня. Ирасплывается в улыбке.

Сразу улучшается настроение.

Редко я сюда захожу последнее время. А последние два года неназываюсь. Не хочется выслушивать вопросы, не хочется, чтобы жалели и утешали.

— Надо же… Лёня, всё за наш счёт! Как ты?

— Нормально. Много не выпью, я на работе.

Андрей понимающе кивает:

— Слышал, что кто-то из дайверов ухитряется работать… так идумал, что ты. Чего не появлялся-то?

Вот так!

Забился в угол. Сдыхал себе потихоньку. Пианино таскал.Поставил крест и на себе, и на будущем.

В то время как все знают — из тупика найден выход. Кто-то издайверов работает.

— Работал… — уклоняюсь я.

Андрей ловит за рукав пробегающего мимо официанта. Взглядомуказывает на меня.

— Почётный клиент. За счёт заведения. Быстренько!

Официант застывает в ожидании. Недолго, меню мне не нужно.

— Печено вепрево колено и кружку светлого «Будвайзера». И —действительно быстро.

Официант уносится на кухню.

— Ладно, мешать не буду. — Андрей разводит руками. К стойкеуже приближается очередной клиент. — Подойду потом, ладно?

— Слушай, а что говорят-то о работающем дайвере?

Андрей морщится:

— Да ничего конкретного. Просто какой-то дайвер работает вДиптауне… уже с год, кажется.

Идиотизм!

Я ухитряюсь целый год не знать про коллегу, нашедшего выход!

А самое печальное, что это очень плохой знак. Если бывозродились все дайверы, я бы об этом узнал. Значит, Тёмный Дайвер предпочитаетоставаться одиночкой.

Очень, очень печально…

Для кого именно — решим попозже.

Оглядываю зал, выбирая свободное местечко. И вдруг натыкаюсьна знакомое лицо.

За одним из столов сидит, поджав ноги и мрачно уставившись втарелку, рыжеволосый мальчишка.

Подхожу, сажусь напротив. Спрашиваю:

— Почему не на работе?

Илья награждает меня мрачным взглядом исподлобья.Спрашивает:

— Ты кто такой?

Да, действительно…

— Леонид. Шкафчик слева от твоего.

— А… — Он проявляет проблеск дружелюбия. — Привет, Лёня…Чего ты так вырядился?

— Ну, не в мотоциклетном же шлеме гулять.

Сжимая губы, Илья изучает меня, потом говорит:

— Фиговая морда. Ты и впрямь рисовать не умеешь. Хоть илучше, чем мотоциклист.

— Спасибо, утешил, — отвечаю я. Мне уже несут «печеновепрево колено» — жареную свиную ногу. Изумительно вкусная вещь. И сервированаона, как положено — на грубой деревянной доске, изрезанной ножами, с горкамихрена и горчицы, лучком и огурчиками…

Конечно, это блюдо не совсем для завтрака. Но если не спалцелую ночь можно посчитать завтрак поздним ужином?

— Гадость, — изрекает Илья, с отвращением взирая на блюдо.

— Сам ты гадость, — отбиваюсь я. Судя по пустым упаковкам отсоуса, Илья ел в «Трёх поросятах» макдональдовские гамбургеры. У каждого своипричуды, впрочем…

Отрезаю изрядный кусок мягкого, сочного мяса. Отправляю врот и запиваю хорошим глотком пива.

— Лады, приятного аппетита, — бормочет Илья, вставая.

— Так чего ты не на работе? — всё-таки уточняю я, разделываясвиную ногу.

— О! — Илья останавливается. — Я тебя ещё не пытал! Тыслыхал про Храм Дайвера-в-Глубине?

Вначале я поперхиваюсь куском мяса, кашляю и только потомпытаюсь ответить:

— Д-да… Слышал.

— Точно? — Илья вновь садится напротив. — Давай рассказывай!Где это? И возьми мне пива, ага?

Делаю большой глоток, подзываю официанта, пытаясь собратьсяс мыслями.

Что-то сегодня слишком много сказано о дайверах, ненаходите? Недосилов, тебя бы сюда… историк-теоретик… мастер умных слов.

— Ты что, никогда этого сладкого вранья не слышал? —спрашиваю я. Очень резко, я невольно становлюсь злым и циничным. Защитнаяреакция организма…

— Слышал, только совсем мало.

— Два года назад весь Диптаун слухами полнился.

— Меня тогда в глубине ещё не было. Ты давай, говори!

— Когда все дайверы передохли, — начинаю я.

— По-настоящему? — у него округляются глаза.

— Да нет… — Я отодвигаю великолепное творение виртуальногоповара и не менее виртуальной свиньи. — Если бы. Ну… когда они стали никому ненужны.

— Рассказывай! С самого начала!

Недоумённо смотрю на Илью. Какого дьявола? Неужели такбыстро тает слава?

— Никто из посещающих глубину не в силах выйти из неёсамостоятельно, — говорю я.

— Это все знают…

— Ты же просил «с начала»? — уточняю я. — Тогда — слушай сначала.

Это как выдавливать гнойник. Больно, противно и приятно.

— Дип-программа, созданная Дмитрием Дибенко, вызывает учеловека особый вид гипнотического состояния, — говорю я. — Человек, увидевшийдип-программу, причём не важно, на мониторе компьютера или на экранах шлема,впадает в состояние контролируемого психоза — глубину. При этом он воспринимаетнарисованный мир как настоящий. А если добавить звук, объёмное видение отвиртуального шлема, тактильные ощущения от комбинезона, то иллюзия будетполной. Подсознание добавляет запахи, вкус, всё то, что не предусмотренопрограммистами. Как ты понимаешь, этот ресторанчик нарисован, еды этой несуществует, я сижу у себя дома, ты — у себя…