— А тебе останется, — жестоко заявил Харви, —только объяснить, что ты делала на крыльце этого самого дома в округеСанта-Дельбарра.

Она покачала головой. Стэнвуд облокотился о столик.

— Ну ладно, детка, хватить меня дурачить. Я же говорилтебе, что Прессман и его жена были на грани разрыва. Я говорил тебе, что онбольшой любитель красоток. Я еще говорил тебе, что, если он не вернется вконтору, у меня будет шанс выкрутиться… Ты могла попробовать одним выстреломубить сразу двух зайцев. Я думаю, ты все ловко подстроила. Предположим, вмашине, на которой ты ехала, кончился бензин. Тебе пришлось прошагать сполмили, прежде чем ты наткнулась на его домик. Тебе, конечно, страшно нехотелось его беспокоить, но больше нигде не было телефона, только у него, и тыспросила, не будет ли он так любезен позвонить, чтобы кто-нибудь приехал ипомог тебе с машиной. Ты была почти уверена, что в этот утренний час ты вряд лисможешь кому-нибудь дозвониться.

Внезапно маска снисходительной любезности, с которой онаслушала его рассказ, слетела с ее лица. Оно стало холодным и жестким.

Ты почему сказал: “В этот утренний час”? — спросилаона; слова, казалось, легко слетали с ее губ.

— Да потому, что если бы ты решила провернуть такоедело, то наверняка выбрала бы именно предутренний час: когда слишком поздно длятого, чтобы он мог отказать тебе, и слишком рано для того, чтобы ему самомузаняться твоей машиной.

Она одарила его сияющей улыбкой. — Ты хотел быподставить меня, да, дорогой?

— О чем это ты?

— Да ведь это ты поехал туда и либо случайно выронил моюпудреницу из кармана пиджака, когда убивал его, либо сделал уже намеренно послеубийства. Я так думаю, ты надеялся, что меня оправдают, если я смогу доказать,что действовала в целях самообороны.

— Детка, ты сошла с ума.

— Хорошо, — вдруг сказала она. — Я возьму этона себя.

— Что именно?

— Я скажу, что была там, чтобы защитить тебя.

— Но ты ведь действительно была там?!

— Конечно была, дорогой.

— Ну, черт возьми, ты ничего не должна говоритьокружному прокурору.

— Но почему? Мне, например, кажется, что это именно то,что ты хотел.

— Ева, послушай меня! Была ты, в конце концов, там илинет?

— Конечно, я там была, дорогой, — если это тебепоможет выкрутиться.

— Проклятие! — пробормотал Стэнвуд, с облегчениемвздохнув.

Ева Реймонд оглянулась, подзывая к столу официанта.

— Еще один коктейль для меня, — велела она.

Сумерки уже начали сгущаться, когда Грэмпс Виггинс аккуратноприпарковал машину, пользуясь зеркалом особой конструкции, установленным набагажнике, которое было задумано специально для того, чтобы присоединять к нейтрейлер.

Милдред, одетая в кокетливый фартук, появилась в дверяхкухни и с угрюмым лицом наблюдала за его манипуляциями.

Пока Грэмпс возился с трейлером, он не замечал ее, затем онподнял голову и улыбнулся.

— Привет, Милдред.

— Привет, Грэмпс.

— Меня изругали последними словами.

— Это что! Считай, что ты еще ничего не слышал.

Грэмпс вылез из машины, обошел вокруг нее и прицепил к нейтрейлер. Замкнув крепящее устройство, он поднялся на крыльцо.

— Ну давай теперь ты высказывайся.

— И что я должна сказать, Грэмпс?

— Ну, например, какого черта я уехал и закрыл вам выездиз гаража и все такое.

Она расхохоталась.

— У тебя мания преследования.

— Да нет, мне действительно жаль. Я как-то забыл осуществовании машины Френка. Торопился очень, понимаешь, а трейлер нужно жебыло где-то оставить.

— Да ладно, это, в конце концов, не так важно. Френквполне может обойтись без машины, ведь в городе полным-полно такси, а тем болеедля официальных поездок у него есть служебная машина… Что-нибудь съестное утебя есть?

— Нет.

— Тогда входи и устраивайся. У меня еще немного дел накухне.

— А где Френк?

— Он еще в офисе. Сегодня у него тяжелый день. Грэмпсвошел на кухню и с порога заявил:

— А в этом доме есть что-нибудь выпить?

— Ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать, и невздумай опять попробовать меня соблазнить какой-либо своей дьявольской смесью.Тот последний коктейль, который мы готовили по твоему рецепту, заставил менязабыть об ужине, мясо подгорело, а Френк был вообще на себя не похож.

— Ничего подобного, — возразил Грэмпс. — Налице его было написано самое невинное удивление. Он вообще был слабый. Исогласись, голова от него наутро совершенно не болит, так ведь?

— Не болит, не болит.

— Ну вот, а ты почему-то сердишься. А самой-то коктейльпонравился.

— Но послушай, Грэмпс, болит наутро голова или нет, этоеще не самое главное в жизни. Мне бы хотелось еще по возможности ясносоображать.

— Но я же тебе говорю, он был слабый. Подожди минутку,я сейчас сбегаю и выпью глоточек, даже не буду тратить время, чтобы смешатькоктейль… Ты точно не составишь мне компанию?

— Точно, абсолютно верно, даже не рассчитывай наменя, — заявила она?

— Да, кстати, раз уж об этом зашел разговор, на ужинтебя ждет рубленое мясо.

— Ну, — промурлыкал Грэмпс, — рубленое мясо —это вещь. — Но добавил с изрядной долей сомнения: — Когда его правильноприготовят.

— Пожалуйста, без инсинуаций, — оборвала онаего. — Попробуй только скажи, что мясо не вкусное. В этом случае тебебудет позволено только наслаждаться его запахом снаружи.

— А лук ты туда положила?

— Ну еще бы!

— А чеснок?

— И чеснок, только немного.

— А чеснок, протертый с солью, у тебя есть?

— Есть.

Ну ладно, положи мне немножко на тарелку, я потом самдобавлю в мясо, если понадобится, — попросил Грэмпс. — Все-таки мясобез чеснока не мясо.

Он отправился на задний двор, отпер дверцу своего трейлера,прошел в крошечный закуток, который он сам именовал кухней и налил себестаканчик смеси собственного изобретения. Вернувшись в дом, он увидел Милдред,накрывавшую на стол к ужину.

Грэмпс попробовал мясо, добавил чеснок с солью, сновапопробовал и одобрительно кивнул.

— Ты еще приготовила подливку?