Я приподнялся на локте и оглянулся на него через плечо. Онвыпрямился и сидел, уставившись на прилипшую к пальцам жемчужно-белую сперму.

– Господи Боже, ты этого добивался? – спросил я. –Увидеть в своих руках эту вязкую белую массу?

Он посмотрел на меня с несчастным видом. С ужаснонесчастным.

– Разве это не означает, – спросил я, – что времяпришло?

В его глазах читалась такая мука, что я не отважилсяприставать к нему с дальнейшими расспросами.

Сонный, ослепленный, я почувствовал, что он перевернул меняна спину, сорвал тунику и куртку, а затем чуть приподнял и... Далее последовалонападение, укус в шею... Сердце сжалось от резкой боли, но не успел яиспугаться, как она ослабла. Я опустился рядом с ним на ароматную постель изаснул, прижавшись к его груди, согревшись под одеялами, которыми он укрыл насобоих.

Когда я открыл глаза, стояла глубокая ночь. Благодаря ему янаучился безошибочно чувствовать приближение утра. Но до утра было еще оченьдалеко.

Поискав глазами Мастера, я увидел, что он стоит в изножьекровати, одетый в свой самый изысканный красный бархат. На нем были куртка сразрезами на рукавах, плотная туника с высоким воротником и красный бархатныйплащ, отороченный горностаем.

Тщательно расчесанные волосы, едва заметно натертые маслами,мерцали. Он откинул их назад, открыв чистую, прямую линию лба, а на плечахзакрутил в искусственные локоны. Выглядел он, однако, очень печальным.

– Господин, что случилось?

– Мне нужно уехать на несколько ночей. Нет, не потому что яна тебя сержусь, Амадео. Одно из моих обычных путешествий. Я и так уже давноопаздываю.

– Нет, Мастер, пожалуйста, только не сейчас! Прости меня,умоляю тебя, только не сейчас! Что мне...

– Дитя, я ухожу, чтобы увидеться с Теми, Кого СледуетОберегать. У меня нет выбора.

Сначала я ничего не говорил. Я старался разгадать подтекстего слов. Его голос упал, и слова эти он произнес нерешительно.

– А кто они, Мастер? – спросил я.

– Может быть, когда-нибудь я возьму тебя с собой. Я испрошупозволения... – Он не закончил.

– Зачем, Мастер? Когда тебе требовалось чье-то позволение?

Я хотел сказать это простодушно и искренне, но словапрозвучали чересчур дерзко.

– Ничего страшного, Амадео, – сказал он. – Япериодически испрашиваю позволения у своих Старейших, только и всего. У когоеще мне спрашивать?

Он казался усталым. Он сел рядом со мной, наклонился ипоцеловал в губы.

– Старейшие, сударь? То есть Те, Кого СледуетОберегать, – такие же создания, как и ты?

– Будь добр к Рикардо и к остальным. Они тебябоготворят, – сказал он. – Они проплакали все время, пока тебя небыло. Они даже не поверили, когда я сообщил им, что ты возвращаешься домой.Потом Рикардо увидел тебя с этим английским лордом и пришел в ужас, что яразорву тебя в клочья, и в то же время боялся, что англичанин тебя убьет. Унего неплохая репутация, у твоего английского лорда, он стучит ножом по столу вкаждой таверне. Тебе обязательно связываться с заурядными убийцами? Когда делодоходит до любителей лишать людей жизни, тебе нет равных. Когда ты пошел кБьянке, они не посмели рассказать мне об этом и воображали всякие красочныекартинки, чтобы я не прочел их мысли. Как же они понятливы и сообразительны!

– Они любят тебя, мой повелитель, – сказал я. –Слава Богу, ты простил меня за все те места, где я побывал. Я сделаю все, чтоты пожелаешь.

– Тогда спокойной ночи. – Он поднялся, собираясьуходить.

– А на сколько ночей ты покидаешь меня, Мастер?

– Самое большее – на три, – бросил он через плечо.Высокая, величественная фигура в плаще направилась к двери.

– Мастер.

– Да?

– Я буду очень хорошо себя вести, как святой, – сказаля. – Но если не получится, ты отхлещешь меня еще раз?

Как только я увидел на его лице гнев, я немедленно раскаялсяв сказанном. Зачем я все это говорю?

– Только не уверяй меня, что имел в виду не это! –сказал он, прочитав мои мысли и услышав мои слова, прежде чем я успел ихпроизнести.

– Нет. Я просто ненавижу, когда ты уходишь. Я подумал –может быть, если я поддразню тебя, ты не уйдешь.

– Что ж, я уйду. И лучше не дразни меня. Это будет самымблагоразумным с твоей стороны.

Уже в дверях он передумал и вернулся к кровати. Я ожидалсамого худшего. Он ударит меня и уйдет, не поцеловав шрам.

Но все произошло иначе.

– Амадео, пока меня не будет, подумай об этом,– сказал он.

Я смотрел на него протрезвевшими глазами. Все его поведениевынуждало меня хорошенько поразмыслить, прежде чем проронить хоть слово.

– Обо всем, сударь? – спросил я.

– Да, – сказал он. Потом он подошел поцеловатьменя. – Ты хочешь остаться таким навсегда? – спросил он. – Воттаким, какой ты сейчас, – таким молодым мужчиной?

– Да, Мастер! Навсегда, с тобой! – Мне хотелось сказатьему, что я умею делать все, что умеют мужчины, но это прозвучит ужасно глупо, ктому же ему это может показаться неправдой.

Он любовно положил руку на мою голову, отводя волосы назад.

– Два года я следил, как ты взрослеешь, – сказалон. – Ты достиг своего полного роста, но ты маленький, у тебя детскоелицо, и, несмотря на отменное здоровье, ты хрупкого сложения, еще не тоткрепкий мужчина, в которого, несомненно, должен превратиться с годами.

Я был слишком зачарован, чтобы перебивать. Даже когда онсделал паузу, я продолжал молчать.

Он вздохнул, глядя в сторону, как будто не мог подобрать слова.

– Этот английский лорд угрожал тебе кинжалом, но ты неиспугался. Помнишь? Еще двух дней не прошло.

– Да, сударь, это было глупо.

– Ты запросто мог умереть, – сказал он, приподнимаябровь. – Запросто.

– Сударь, пожалуйста, раскройте мне эти тайны, – сказаля. – Расскажите, как вы получили свою силу. Доверьте мне свой секрет.Господи, сделайте так, чтобы я остался с вами навсегда. Меня не волнуют моисобственные суждения по этому поводу. Я подчинюсь вашим.

– Ну конечно подчинишься, если я выполню твою просьбу.