Веснин открыл дверь.

Мальчишка продолжал стоять, не делая даже попытки войти.

— Заходи, Кирилл.

Корсаков молча вошел.

— Что случилось? — спросил Валентин.

— Закрой дверь, — тихо попросил Кирилл.

На мгновение Веснину стало не по себе. Он закрыл оба замка,повернулся к Кириллу, который не раздеваясь стоял рядом. Наверняка он толькочто плакал, но сейчас его лицо казалось окаменевшим.

— Что происходит?

— Можно мне у тебя переночевать?

Валентин поправил очки. Осторожно произнес:

— Кирилл, если ты поссорился с мамой, то стоит позвонить и…

Лицо мальчишки дрогнуло.

— Ты не понимаешь.

Их взгляды встретились, и Веснину вдруг захотелось —отчаянно, до боли, не понимать и дальше…

— Мне надо где-то переночевать, — серьезно, совершенно непо-детски сказал Кирилл. — Если у тебя нельзя, то я просто еще кому-нибудьпозвоню, ладно? У меня жетонов нет, и денег мало.

Веснин сдался почти без боя.

— У меня можно. Но только объясни… нет, вначале умойся и…

Кирилл покачал головой.

— Валя, я тебе ничего объяснять не буду. Совсем ничего. Непотому, что не доверяю. Просто впутывать не хочу.

Веснин молчал, глядя как Кирилл разувается и аккуратновешает куртку.

— Одень тапочки, пол холодный.

Кирилл послушно кивнул.

— Ты взрослый парень, и должен понимать, — снова началВеснин. — Если я не позвоню Людмиле Борисовне, то буду выглядеть… э… идиотом,не соображающим, что она волнуется.

— Сейчас я уйду, — ровным голосом сказал Кирилл.

Веснин капитулировал.

— Я подогрею чай.

Кирилл молча прошел в комнату. Валентин машинально задвинулв угол брошенные им у дверей кроссовки. Постоял, глядя на телефон.

Когда через минуту он вернулся из кухни, Кирилл сидел накровати, глядя на прокручивающийся в очередной раз ролик.

— Поставить какой-нибудь фильм? — спросил Веснин.

Кирилл не успел ответить — зазвонил телефон. Валентин молчаотступил в прихожую, поднял трубку. Он был уверен, что знает, чей голос сейчасуслышит.

Звонок матери Кирилла был, конечно, лучшим выходом изположения.

— Алло, Валя?

— Добрый вечер… — не отводя взгляда от Кирилла сказалВеснин.

— Слушай, ты один?

— Нет, — деревянным голосом ответил Валентин. — У менясейчас ты сидишь.

— Угу. Ясно. Тогда все в порядке. Скажи какую-нибудь цифру.

— Семьдесят девять, — послушно сказал Валентин.

— Семьдесят девять. Это чтобы ты не думал, что говоришь смагнитофоном. Пока.

Веснин опустил запикавшую трубку на рычаг.

— Я ничего не стану объяснять, — равнодушно повторил Кирилл— тот Кирилл, который сидел рядом.

— Ладно, — легко согласился Валентин. Грань междуреальностью и бредом оказалась неожиданно тонкой… и перейти ее не стоило труда.

Она подступила. Безликая и всемогущая. Непрощающая.

Тьма.

Карамазов застонал.

Когда приходили такие сны, он не мог проснуться пособственной воле.

— Я ПРЕДУПРЕЖДАЛА, — сказала тьма.

Лица. Снова те шестеро…

— ОНИ РАВНЫ ТЕБЕ…

Его вновь тащило сквозь темноту. Полет вне направлений.Безграничная свобода… свобода раба на длинном поводке.

— СМОТРИ…

Словно вспышки во тьме. Лица…

— УБЕРИ СЛАБЕЙШИХ, — шепнула тьма. — ВСЕ ОНИ БУДУТ УБИВАТЬДРУГ ДРУГА. ВРЕМЯ РАБОТАЕТ НА ТЕБЯ — ПОКА ТЫ ИМ НЕИЗВЕСТЕН. СТРАВИ СИЛЬНЕЙШИХ,УБЕРИ ЛЕГКИЕ МИШЕНИ.

— Кто они?

Карамазов не сразу понял, что закричал. Заговорил с тьмой.Разбил ту стену, что всегда превращала его в молчаливого слушателя.

— А КТО ТЫ? — спросила тьма, ускользая.

Она не ждала ответов. Им… им всем не нужны ответы…

…Илья поднял лицо от подушки. Жадно втянул воздух.

Этот кошмар не мог длиться долго.

Либо он сойдет с ума, либо уничтожит клиентов. Иного недано.

Почему-то ему показалось, что как только одна из мишенейуйдет, сразу станет легче.

Он выполз из-под одеяла, секунду тупо смотрел в заваленныйрукописями пол. Сегодня ему надо было появиться на работе…

К черту!

Сегодня он устранит мальчишку и старика.

Теперь он знал, где они.

Теперь он не оставит им шансов.

Илья прошел в ванную, тщательно побрился. Налил себе стакансока, поколебался, потом открыл висящую на стене аптечку.

Таблетки — это отрава. Но он чувствовал себя слишкомразбитым для серьезной работы.

Илья мрачно посмотрел на бумажный конвертик. Потом вытряхнулиз него маленькую белую таблетку, бросил в рот, торопливо запил. Говорят,фенамин пьют подводники, если нет времени на отдых. Теперь он сможет гонятьклиентов сутки, двое — без всякого сна, с обострившейся до предела реакцией ивыносливостью.

«Без всякого сна…» — он усмехнулся, вспоминая тьму. Ну-ка,дотянись, если он не уснет.

Надо было сделать многое. Договориться об оружии — хорошеморужии, с которым он займется настоящей, трудной работой. Съездить в старыйдачный район, где укрылся старичок. Навестить парня, у которого спряталсямальчишка.

И, возможно, пощупать самую сложную мишень…

В купе они вошли, стукнувшись плечами. Словно не замечаядруг друга. Слава усмехнулся, закидывая сумку на верхнюю полку.

— Добрый вечер…

Ярослав невольно поморщился, услышав его голос. Он былненатуральный… слишком бодрый и дружелюбный. Неужели и он так всегда говорит,входя в вагон?

Старуха-казашка, сидящая у окна, дружелюбно закивала.Похоже, по-русски она не знала ни слова. Мужчина — сын? — стоящий рядом,кивнул, что, очевидно, заменило приветствие.