Стражник по имени Джон подбрасывал в костер хворост.

— Да, если поскачем быстро и дороги в хорошем состоянии. — Он злорадно усмехнулся. — И если вы больше не прибегнете к своим фокусам. — Он дернул головой.

Сесили проследила за его взглядом. Солдат решил, что ей удалось обвести Локлана вокруг пальца. Она увидела, что Локлан уже вышел и вместе со вторым стражником седлает лошадей. Его лицо раскраснелось от холода. Солнце едва взошло над горизонтом, небо было полупрозрачным, бледно-голубым. На горизонте, за переплетением ветвей, мерцала единственная звезда.

За ночь еще больше похолодало. На земле лежал тонкий слой снега, кучи палых листьев под деревьями покрывал иней.

Сесили, сидевшая в тени, отчетливо видела худое, угловатое лицо Локлана. Она вспомнила его горькие слова, грусть, чувство вины, которое он носит в себе столько лет, и невольно вздохнула. Она-то знала, что значит чувствовать себя виноватой. Знала, насколько ощущение вины способно испортить жизнь. Разве не носила она в себе много-много лет вину за смерть Реймонда? Вина камнем лежала у нее на сердце…

Теперь она знала, что мучает Локлана и что ведет его. Необходимость отомстить за близких, воздать по заслугам их убийцам. Если ей хочется избежать злой участи, ей следует убедить Локлана отомстить сейчас, сегодня же.

Она невольно поморщилась. Она успела привыкнуть к его обществу, к его защите, к тому, что он рядом. Как ни странно, ей не хотелось его терять. Да, приятно видеть его рядом с собой, но нельзя забывать, он во что бы то ни стало хочет доставить ее к королю. Если она хочет спасти свою шкуру, придется пойти на хитрость.

Сесили вышла на свет, юбки шуршали по заледеневшей земле, подметая палую листву. Локлан склонился над лоснящимся боком своего коня и поправлял подпругу. Сесили обошла коня сзади, его шкура блестела на солнце.

— Можно ли поговорить с вами, милорд? Наедине.

При ее приближении Локлан поднял голову, выпрямился, запустил мускулистые пальцы в свои ярко-рыжие волосы.

— Ступай внутрь, — приказал он Уолтеру, второму охраннику. — В чем дело?

Он положил руку на седло. Край плаща задрался, открыв тугие рукава его нижней рубахи.

Материя обтягивала широкие, мускулистые плечи.

— Вчера ночью… — Кровь прихлынула ей к лицу, нежная кожа зарумянилась.

Его голубые глаза неотрывно смотрели в ее нежное лицо, в изгибы чувственных губ.

— Сесили, мы оба повинны в том, что между нами происходит.

Его голос согревал ее.

— Не то! — пылко прошептала она. — Я имею в виду ваш рассказ о своих близких.

— И что же? — негромко спросил он. — Теперь вам известно мое прошлое и то, что я намерен сделать.

— Да, а вы вызвались отвезти меня к королю, что вас задержит. Если бы не я, сейчас вы во весь опор скакали бы на север!

— Мне показалось, вы не одобряете моего желания отомстить.

— С каких пор вам не все равно, что я думаю? — парировала Сесили. — Если мне не изменяет память, вы сказали, что я «забываюсь».

— Я извинился. — Локлан медленно провел пальцем по кожаной строчке седла.

Да, он извинился. Она поднесла пальцы к щеке и коснулась того места, где недавно побывали его губы.

Локлан улыбнулся, следя за ее бессознательным жестом. В ясном утреннем свете ее кожа казалась бархатистой, покрытой крошечными капельками росы. Рука у него дрогнула, мучительно хотелось дотронуться до нее, снова попробовать на ощупь эту бархатистую мягкость. Он сжал кулаки, ногти впились в мякоть ладоней. Сосредоточься, сурово приказал он себе, сосредоточься на том, что она говорит, а не на том, как она выглядит.

— Так вы поедете? — Она говорила быстро и радостно, с надеждой. — Вы же прекрасно понимаете, какое я для вас бремя.

— Чего вы сейчас добиваетесь? — насмешливо спросил он. Ее глаза сверкали как изумруды, зеленое пламя проникало прямо ему в душу. Прожигало его насквозь. У него перехватило дыхание.

— Чего добиваюсь? — с самым невинным видом переспросила Сесили, скрещивая руки на груди. Плащ пошел складками под ее руками.

— Бросьте, — проворчал Локлан. — Я не оставлю вас, пока не привезу в Эксетер, так что гоните всякие мысли об обратном. — Ее длинные тонкие пальцы были белыми, кончики пальцев посинели. Ей нужны перчатки, подумал он.

— Но я думала… думала, что вы хотите отомстить за своих близких. — Она опустила взгляд и посмотрела в землю.

— Хочу, — ответил Локлан. Но, как только слова слетели с его губ, он понял, что все не так. Он больше не был уверен в том, что должен поступить именно так. Что с ним?! Куда подевался его гнев?

— Так воспользуйтесь случаем, Локлан, и уезжайте.

Он покачал головой, решительно сжав губы.

— Я долго ждал, когда смогу поехать на север. Несколько лишних дней ничего не изменят. Простите, что разочаровываю вас, но вам не удастся от меня избавиться. — Порывшись в кожаной седельной сумке, он достал пару перчаток из грубой серой шерсти. — Вот, — сказал он, — они вам, конечно, велики, зато не дадут замерзнуть.

Сесили взяла перчатки, наградив его за заботу полуулыбкой. Но плечи ее горестно ссутулились. Больше она ничего не может поделать!

Они спустились с вересковой пустоши, когда солнце достигло зенита. Лошади шли гуськом по утоптанной тропе, проложенной через заиндевевшую траву и утесник. Далеко-далеко вдали, за широкой болотистой поймой реки, показались башни большого норманнского собора в Эксетере. Они поднимались из тумана, окутавшего долину, красновато-розовый камень мерцал в дымке рассвета, как будто башни парили в воздухе.

Однако на их пути лежал еще Халдонский лес. Огромная масса деревьев в форме огромной подковы занимала нижние склоны холмов.

Сесили натянула поводья и остановила свою серую кобылку.

— Вперед, Сесили! — крикнул Локлан сзади. — Почему вы остановились?

Она развернулась в седле, воротник плаща задел ей щеку.

— Локлан, лес лучше объехать. Там много разбойников. Ехать напрямик небезопасно.

Старший стражник развернул лошадь и подъехал к ним.

— В чем дело? — Он бесстрастно посмотрел на Сесили.

— Ехать через лес небезопасно, — повторила она.

— Я ездил через него и раньше, — нахмурился рыцарь по имени Уолтер. — И со мной ничего не случилось. Девчонка просто хочет потянуть время. На то, чтобы объехать лес, уйдет по меньшей мере еще день!

— Мы опытные бойцы, милорд! — воскликнул младший охранник, также подъезжая к ним. — И мы никого не боимся.

— Едем напрямик, через лес, — объявил Локлан, кладя конец всяким спорам.

Сердце у нее упало. Конечно, теперь, после ее неуклюжей попытки убедить его скакать на север, он не станет к ней прислушиваться. А ведь она говорила правду. Она слышала о Халдонском лесе много плохого. Говорили, люди въезжали в