Ответом стал удивленный, смущенный смех. Сью оставаласьодной из немногих девочек в школе, которые пока еще не остерегались общения сЕленой. Но теперь по ее виду можно было заключить, что она резко изменила своеотношение.

— Ты хочешь сказать, — нерешительно промолвила Сью, — что онтоже под твоей опекой? Или…

Смех Елены прозвучал очень резко.

— Я имею в виду, что он опасен, — рявкнула она. — И я нешучу.

Девочки молча на нее посмотрели. Резко развернувшись накаблуках, Елена спасла их от неловкой ситуации, которую мог спровоцироватьвероятный ответ. Забрав Бонни из кружка поклонниц Алариха, она направиласьвместе с ней к шкафчику Мередит.

— Куда мы идем? А я думала, мы собираемся поговорить сКэролайн.

— Уже не собираемся, — отозвалась Елена. — Подожди, пока мыдоберемся домой. Тогда я скажу тебе, почему.

— Просто не могу в это поверить, — сказала Бонни часомпозже. — Я имею в виду, я тебе верю, но не до конца. Не могу поверить в то, чтокасается Кэролайн.

— Это все Тайлер, — уточнила Елена. — Далеко идущие планысоставил именно он. Это к нашему разговору о том, что мужчины не очень-тоинтересуются дневниками.

— На самом деле мы должны быть ему признательны, — вмешаласьМередит. — Потому что благодаря ему, у нас есть время до Дня основателей, чтобыхоть что-то предпринять. Так почему ты, Елена, говоришь, все это должнослучиться в День основателей?

— У Тайлера есть зуб на Феллов.

— Но ведь они все уже умерли, — заметила Бонни.

— Для Тайлера это, похоже, особого значения не имеет. Явспоминаю, как он говорил что-то такое на кладбище, когда мы осматривалигробницу его предков. Тайлер считает, что Феллы украли у его предков право бытьоснователями городка — что-то в таком духе.

— Послушай, Елена, — серьезно обратилась к ней Мередит, — аесть в дневнике что-то еще, что может повредить Стефану? Помимо той истории состариком, я имею в виду.

— Разве этого недостаточно? — Елена с неудовольствиемчувствовала на себе неподвижный взгляд темных глаз подруги. Ей было не совсемясно, о чем спрашивает Мередит.

— Вполне достаточно, чтобы заставить Стефана сбежать изгородка, как они и говорили, — согласилась Бонни.

— Достаточно, чтобы перед нами встала необходимость отобратьу Кэролайн дневник, — сказала Елена. — Единственный вопрос — как это сделать?

— Кэролайн сказала, что она спрятала дневник в каком-тонадежном месте. Вероятно, имеется в виду, у себя дома. — Мередит задумчивопокусывала нижнюю губу. — Послушайте, ее единственный брат учится в восьмомклассе, верно? А ее матушка не работает, зато часто ездит за покупками вРоаноук. Вы не знаете, у них по-прежнему есть служанка?

— А что? — осведомилась Бонни. — Какая разница?

— Ну, мы же не хотим, чтобы кто-нибудь вошел, пока мы будемобшаривать дом.

— Пока мы что будем делать? — возмущенно пропищала Бонни. —Брось, ведь ты это не всерьез!

— А что мы должны делать? Просто сидеть и ждать Дняоснователей? Позволить Кэролайн прочитать дневник Елены перед всем городом?Ведь она бесцеремонно его похитила, выкрала из твоего дома. Мы просто должнывернуть его себе, — хладнокровно изрекла Мередит.

— Нас поймают и выгонят из школы. Если вообще не посадят втюрьму. — Бонни умоляюще повернулась к Елене. — Скажи ей, Елена.

— Ну-у… — На самом деле подобная перспектива даже у Еленывызывала определенную неловкость.

И больше всего ее угнетала мысль вовсе не об исключении илитюрьме, а о том, что их просто поймают на месте преступления. Высокомерное лицомиссис Форбс, полное праведного гнева, всплыло у нее перед глазами. Затем егосменило презрительно смеющееся лицо Кэролайн, пока ее матушка нацеливала наЕлену обвиняющий перст.

Кроме того, войти в чужой дом с целью обыскать его, пока тамникого нет, казалось таким… таким неправильным. Это было вопиющее нарушениезакона. Елена страшно возмутилась бы, если бы кто-то проделал такое с ней.

Хотя, с другой стороны, с ней такое уже проделали. Кэролайнвторглась в дом Бонни, и сейчас в руках у нее находилась самая что ни на естьличная собственность Елены.

— Давайте мы все-таки это сделаем, — тихо предложила Елена.— Но очень осторожно.

— Можем мы хотя бы как следует обсудить это? — нерешительноспросила Бонни, переводя взгляд с сосредоточенного лица Мередит на Елену.

— Не о чем тут говорить. Ты пойдешь с нами, — твердо сказалаей Мередит, — Ты же обещала, — добавила она, видя, что Бонни собралась опять ейвозразить.

— Но та клятва на крови состояла только в том, чтобы помочьЕлене заполучить Стефана! — воскликнула Бонни.

— Вспомни, — возразила Мередит. — Ты поклялась сделать все,что Елена попросит в отношении Стефана. Там ничего не говорилось о том, чтоклятва действует только до того момента, когда Елена его заполучит.

Рот Бонни беспомощно раскрылся. Она посмотрела на Елену,которая с трудом сдерживала смех.

— Чистая правда, — торжественно подтвердила Елена. — И тысама сказала: «Клятва на крови означает, что тебе придется держаться ее в любыхобстоятельствах».

Бонни закрыла рот и выдвинула вперед подбородок.

— Да, действительно, — угрюмо согласилась она. — Теперь явсю жизнь обязана делать все, что Елене понадобится в отношении Стефана. Что ж,чудесно.

— Я не стану злоупотреблять вашей помощью, — сказала Елена.— И я вам это обещаю. Клянусь…

— Не надо! — воскликнула Мередит, внезапно посерьезнев. — Ненадо, Елена. Ты можешь потом пожалеть.

— Ты что, тоже пророчествами занялась? — осведомилась Елена,а затем спросила: — Так собираемся ли мы на час-другой заполучить ключ от домаКэролайн?

9 ноября, суббота

Мой милый Дневник!

Извини, что так долго не писала. Просто в последнее время ябыла либо слишком занята, либо слишком угнетена, чтобы тебе писать.

А иногда и то, и другое.

Кроме того, после всего случившегося я просто боюсь вести дневник.Но мне обязательно нужно к кому-нибудь обратиться, потому что сейчас на всейЗемле нет ни одно живого существа, с которым я была бы абсолютно откровенна.