— Вперед! — скомандовала Елена, выхватывая у нее дневник. —Ну, давайте же! Выключайте фонарики. Пробираемся к задней двери.

Но они уже и сами двигались. Мередит подталкивала Боннивперед. Елена быстро опустилась на колени и подняла матрас. Другой рукой онасунула дневник на место. Пружины кольнули ладонь, когда тяжелый двуспальныйматрас придавил ее руку. Еще несколько раз подтолкнув дневник подальше, Еленавстала и поправила покрывало.

Уходя, Елена еще раз лихорадочно оглядела комнату. Временипоправлять что-то еще уже не оставалось. Пока она с молчаливой поспешностьюдвигалась к лестнице, до нее донесся звук поворачивающегося во входной двериключа.

Дальше последовало что-то похожее на кошмарную игру впятнашки. Елена прекрасно понимала, что специально никто ее не преследует, но,тем не менее, ей казалось, будто семья Форбсов решительно настроена обнаружитьее в своем доме. Когда она повернула к лестнице, голоса и огни заполниликоридор. Елена убежала от хозяев дома в последний дверной проход по коридору, иони, как будто зная туда за ней последовали. Форбсы пересекли лестничнуюплощадку и оказались как раз за дверью главной спальни. Тогда Елена повернула ксоседней ванной комнате, но затем увидела, как под закрытой дверью оживаетполоска света, отрезая ей путь к спасению.

Елена оказалась в ловушке. Родители Кэролайн могли войти влюбой момент. Увидев двухстворчатую дверь, ведущую на балкон, Елена в тот жемиг приняла решение.

Снаружи воздух был прохладен. Отчаянно задыхаясь, оназаметила, что изо рта у нее идет пар. В комнате, оставшейся позади, вдругвспыхнул желтый свет, и Елена отступила еще дальше влево по балкону, стараясьостаться незамеченной. Затем последовал звук, которого она больше всегобоялась: ручка балконной двери щелкнула, и портьеры тут же раздулись внутрь.

Елена лихорадочно огляделась. Спрыгивать на землю былослишком высоко, а для альпинистского спуска никаких уступов было не видно.Оставалась только крыша, но туда тоже никак не вскарабкаться. Тем не менеекакой-то инстинкт заставил Елену попытаться, и она была на перилах балкона,нашаривая какую-нибудь зацепку над головой, когда на фоне тонких портьерпоявилась тень. Чья-то фигура почти уже показалась на балконе, когда Еленавдруг почувствовала, как кто-то хватает ее за поднятые руки и вытягиваетнаверх. Она машинально толкнулась ногами и в следующий миг оказалась напокрытой дранкой крыше. Пытаясь успокоить неровное дыхание, Елена повернулаголову, чтобы взглянуть на своего спасителя, — и обмерла.

— Не зря моя фамилия Сальваторе, — сказал Дамон. — Впереводе — спаситель. — Его белоснежные зубы сверкнули в темноте.

Елена опустила взгляд. Козырек крыши не давал толкомвзглянуть на балкон, но она явственно слышала, как там кто-то шаркает. Однакона погоню это совершенно не походило, и ничто не указывало на то, что словаДамона были услышаны. Вскоре до Елены донесся звук закрывающейся балконнойдвери.

— А я думала, твоя фамилия Смит, — откликнулась она на словаДамона, все еще глядя вниз, во тьму.

Дамон рассмеялся. Лишенный нервности, свойственной Стефану,его смех был невероятно привлекателен. И Елена вдруг почему-то подумала орадужных отблесках на вороньих крыльях.

Тем не менее этот смех не одурачил ее. Каким быочаровательным Дамон ни казался, он был так опасен, что это почти превосходилопределы человеческого воображения. Это лениво-грациозное тело было в десять разсильнее тела обычного человека. Эти томные темные глаза могли идеально видеть вночи. Эта длиннопалая рука, которая вытянула Елену на крышу, могла действоватьс невероятной стремительностью. И, самое страшное, острый разум Дамона былразумом убийцы. Хищника.

Елена ясно ощущала все это за егонепринужденно-расслабленной внешностью. Дамон резко отличался от обычногочеловека. Он так долго жил охотой и убийством, что позабыл все остальныеспособы добычи себе пропитание. И Дамон откровенно наслаждался этим, не борясьс природой, как это делал Стефан, а просто купаясь в удовольствии. У него неосталось никакой морали и никакой совести. И вот с таким существом Еленаоказалась наедине поздним вечером.

Она отшатнулась от него, готовая в любую секунду начатьотчаянно отбиваться. Елене следовало моментально собрать всю свою злость, помняо том, что Дамон проделал с ней во сне. С другой стороны лишний раз показыватьсвое раздражение никак не следовало. Дамон прекрасно знал, в какую ярость онадолжна была прийти, но он лишь рассмеялся бы, если бы Елена ему об этомрассказала.

Елена наблюдала за ним тихо, пристально, ожидая следующегоего хода.

Однако Дамон не двигался. Эти ладони, способные действоватьсо скоростью рассерженной кобры, неподвижно покоились на коленях. А вот такоевыражение лица Елена уже однажды у него видела. В тот первый раз, когда онивстретились, в глазах Дамона читалось то же настороженное, невольное уважение.Однако тогда в них проглядывало также и удивление. Теперь никакого удивлениятам и в помине не наблюдалось.

— Ты что же, не собираешься на меня орать? Или падать вобморок? — спросил Дамон, словно предлагая ей стандартные варианты.

Елена все так же молча за ним наблюдала.

«Да, Дамон гораздо сильнее меня и быстрее, — думала она, —но я вполне смогу оказаться у края крыши раньше, чем он до меня доберется».

В худшем случае могло последовать падение с высоты втридцать футов, но Елена была вполне способна пойти на риск. Все зависело отДамона.

— Я не упаду в обморок, — кратко отозвалась Елена. — И чегоради мне терять сознание? Мы сыграли в игру. Я повела себя глупо и в результатепроиграла. Тогда, на кладбище, ты предупреждал меня о последствиях.

Быстро улыбнувшись одними губами, Дамон отвернулся.

— Я мог бы сделать тебя моей Королевой Теней, — начал он, азатем, словно обращаясь к самому себе, продолжил: — У меня было много спутниц,девушек столь же молодых, что и ты, и женщин, первых красавиц Европы. Но тыединственная, кого мне хотелось бы всегда иметь рядом. Чтобы мы с тобойбезраздельно правили, забирая себе все, чего хотим и когда хотим. Чтобы болееслабые души боялись нас и нам поклонялись. Разве это было бы так уж плохо?

— Я как раз и есть одна из таких более слабых душ, —заметила Елена. — И мы с тобой враги, Дамон. Мы никогда не сможем стать другдля друга кем-то кроме врагов.

— Ты уверена? — Дамон внимательно на нее посмотрел, и Еленасмогла почувствовать силу его сознания, когда он аккуратно коснулся ее разума.