Я так и не спросила про недуг Истола. Дурная голова!

Врезавшись в мужчину, я крепко его обняла и далеко не сразу почувствовала неладное. Так и стояла, прижимаясь к нему, пока чужое тело почему-то каменело и как будто почти не дышало.

— Ваше… Благородие? — удивленно промямлили мне в макушку.

— Что-то не так, Амадин? — опасливо спросила я, медленно разжимая руки, запрокидывая голову, чтобы встретить непонимание на чужом лице.

— Амадин? — Изумление лишь усиливалось. — Простите, Ваше Благородие, но мое имя Пейкар из рода Елинсевт, и… Признаться, я совсем не помню, как оказался здесь и почему… вы здесь со мной.

— Пейкар? — повторила я потерянно, делая шаг назад.

— Именно так. Простите, что не представился по всем правилам, — искренне покаялся он, и это были уже другие глаза — просто карие, совсем не такие. На меня Амадин смотрел так, будто я действительно его сокровище. — А где ваш плащ? А впрочем, это неважно. Вот, возьмите мой.

Я не стала дожидаться, пока представитель одного из аристократических родов снимет с себя плащ и вручит его мне. Торопливо развернувшись, обняла себя за плечи и спешно отправилась во дворец.

Где-то позади меня еще несколько раз окликали, но весь мир для меня померк, а в душе поселился холод, никак не связанный с погодой. Теперь вопросов у меня снова было больше, чем ответов. И я надеялась получить их все действительно скоро.

В зал я вернулась, никем не замеченная, и, лишь когда встала на постамент рядом с повелителем, все взгляды обратились ко мне.

— Вы позволите, Ваше Величие? — спросила я тихо, чтобы меня услышал только естий.

— Конечно. Мы ведь это согласовали.

Получив еще одно согласие, убедившись, что наши договоренности в силе, я вышла вперед, жестом призывая приглашенных гостей к тишине.

— Уважаемые дамы и господа, я искренне благодарна всем вам за то, что вы нашли время и пришли на этот праздник, устроенный в мою честь, — произносила я заготовленную речь, так же заготовленно улыбаясь. — Завтра в Доме Покинутых состоится день открытых дверей под моим непосредственным руководством. Это будет первое мероприятие, подготовку к которому осуществляю я лично, а потому я буду искренне рада вашей поддержке и вашему присутствию. Спасибо. Будьте добры, разнесите пригласительные.

Последняя фраза уже была обращена к многочисленным слугам, снующим по бальному залу. По моей команде они должны были вручить каждому присутствующему одно пригласительное, которое не позволяло ответить отказом потому, что являлось именным.

На этом первый в моей жизни бал был закончен, а игра… Игра — она началась.

Короли не вечны,

Вечна борьба за трон

— Доброго дня. Рады вас видеть… — раздавала я улыбки направо и налево, встречая весь свет Абтгейца в относительно небольшом холле Дома Покинутых.

В особняк, принадлежащий глеции Бендант, гости могли попасть исключительно по пригласительным, но на самом деле я позвала каждого, кто мог пожертвовать хотя бы десяток айлинков. Среди них были Леукус и Ионтин, галеции Лугстар и Вантерфул.

А вот галеций Браушт среди приглашенных так и не появился. Ему не смогли вручить открытку, хотя посыльный приходил к его столичному дому и управлению трижды только за сегодня. Конюх из его особняка за небольшую взятку поведал, что хозяина еще несколько недель назад отправили в важную командировку, срок которой не был обозначен.

Хотелось бы думать, что к этому был причастен Астер Лугстар, но даже его руки не имели такой длины. Отослать главу управления по особо важным делам из столицы мог разве что только естий.

Зачем? Ответа на этот вопрос у меня не имелось.

Натянутые улыбки, реверансы и поклоны только из вежливости. Я видела всех их насквозь — всех этих избалованных властью аристократов. Несмотря ни на что они считали себя выше меня, но им приходилось действовать по правилам игры, если они хотели и дальше пользоваться расположением повелителя.

А его участие в их делах было велико. На днях мне довелось подслушать разговор естийя и Истола. Они беседовали в кабинете властителя на повышенных тонах, но разобрать из их слов получилось мало, а иначе бы я была застигнута.

Теперь я точно знала, что повелитель находился в долгах как в шелках. Даже бал, устроенный в мою честь, был оплачен из кармана моего жениха, а не из казны. Слуги, еда, званные вечера, наряды и прочие расходы. Естий много лет жил в долг, расплачиваясь за свои невозвраты землями, важными объектами вроде рудников и поблажками.

Но самое страшное, что долги он имел не только внутри земель. Мы должны были почти всем соседям.

Все проходило как по маслу. Воспитанники Дома Покинутых отлично справлялись со своими ролями, показывая свою версию нашумевшего спектакля по произведению Ролли Броля. Аристократия даже расщедрилась на скудные хлопки, а кое-кто не пожалел нескольких монет, что простучали по полу.

Напитки, закуски, украшения, сделанные своими руками, — они неявно высмеивали всю нашу подготовку, хотя она была ничуть не хуже, чем во дворце. Однако пыл их присмирел, стоило девушкам в одинаковых светло-розовых платьях появиться на импровизированной сцене.

Старшая Сестра сама занималась Аизтой и другими воспитанницами и свое дело всегда доводила до конца.

Заняв место за клавикордом на небольшой скамеечке, Аи положила пальцы на клавиши и сделала глубокий вдох. Голоса у нее не имелось от рождения, но музыкальным талантом Всевышний ее не обделил.

Рядом с клавикордом в линеечку выстроились еще четыре девушки. Исполнять они собирались любовный романс. Когда я впервые услышала его, то тоже ощущала себя странно. Словно мир вокруг меня наконец-то остановился, а я смогла оглядеться по сторонам.

Оглядеться и понять, что главное в жизни — это любить и быть любимой. Без любви — к себе, к другим — эта жизнь просто не имела смысла.

— Я слышал, ты интересовалась одним особым заклинанием. Заклинанием поиска крови.

Взглянув на подкравшегося ко мне Ионтина, я вновь обратила свой взор на сцену.

Для меня в бальном зале среди прочих стульев стояло кресло Старшей Сестры — словно и вместе, но как бы отдельно ото всех. Однако я предпочитала стоять в самой середине помещения, где рассредоточенные рядом гвардейцы не давили на меня так сильно.

Облокотившись на высокую стойку, что располагалась за рядами занятых стульев, я наблюдала за всем происходящим со стороны.

— Павлиция, ты со мной не разговариваешь? — никак не отставал галц Лугстар, попытавшись приблизиться, но шпага одного из гвардейцев не дала ему это сделать.

Медленно совершив шаг назад, Ио заметно сглотнул, явно во всей красе ощущая острие, коснувшееся его шеи. Осознав, что разговора не будет, он решил идти ва-банк: