Рядом с Рэми хотелось выглядеть самой сильной, смелой, ловкой… В общем, такой как он. Я боялась, что увидев мой страх или слёзы дракон сильно разочаруется.

– Вы с друзьями можете провести предварительную тренировку, не ослабляя блокиратор, – ответил Мигель, – тебе нужно вспомнить все страхи и добровольно взглянуть им в лицо. Представить худшее из того, что может произойти и самое жуткое, что может подкинуть твоя память в тот миг, когда Икимо ослабит блокиратор.

Что ж, не самое приятное занятие, но это мой шанс не ударить в грязь лицом на настоящей тренировке!

– Ментальный Дар зависит не только от силы Искры, но и от душевной гармонии, – продолжил Рэми, – боевые маги и берсерки могут превращать ярость и боль в силу, но для менталистов срыв подобен смерти. Их Дар чувствует внутренний шторм и всегда оборачивает его против самого мага.

О подобном даже не подозревала, а ведь это объясняло, почему Змей заблокировал мою магию! Его тренировки всегда основывались именно на боли и страхе, ни о какой гармонии даже речи не шло.

– Морфалы ближе к природе и магии духов, поэтому их ментальный Дар изначально стабильнее и завязан на инстинктах и животном чутье, – добавил Рэми, заметив недоумённый взгляд совы – К тому же вы, Вивьен, росли вместе с этой Силой и привыкли не пускать эмоции слишком глубоко.

– Ну да… – растерянно пробормотала подруга, – я когда злюсь, всегда внутренние щиты ставлю.

– Для вас это дело привычки, – кивнул дракон, – Шанни предстоит этому научиться. Но ваша помощь и опыт очень нужны, как и дружеская поддержка. Если всё же решите потренироваться, я не стану вам мешать, – добавил, вновь переведя взгляд на меня, – при мне ты никогда не отпустишь эмоции, Волчонок.

– Да, – не стала спорить, – но я благодарна вам за предупреждение и немедля начну тренировку.

– Хорошо, – Мигель ободряюще улыбнулся и вновь прижал кулак к груди, как тогда, во время ритуала, – оставляю тебя в надёжных лапах, Волчонок. И верю, у вас всё получится.

ГЛАВА 11: Семь грехов Змея

Едва за генералом закрылась дверь, я невольно коснулась нового браслета и вновь покосилась на мешочек с кристаллами. Красный амулет притягивал взгляд, напоминая о том, что благодаря Змею у меня абсолютный иммунитет к большинству ядов, включая очень редкие. Только от воспоминаний о том, какой ценой я заполучила его, пробирала оторопь…

– Змей скорее бы повесился на собственном хвосте, чем позволил ужикам использовать определители яда! – прошипела, до боли сжав кулаки.

Злость захлестнула с головой, и я не пыталась сдерживать её. Наоборот, позволила эмоциям вскипеть, вспоминая, как трое провинившихся ужиков едва не погибли на моих глазах от ядов Вальтера. На них он отрабатывал новые виды отравы, проверяя, как она будет работать на врагах, и лишь в последний момент всё же дал бедолагам противоядие.

Это случилось незадолго до моего бунта. Я не первый раз задумывалась о побеге и знала, что друзья поддержат меня, но всякий раз останавливала проклятая Печать. С ней далеко не уйти, но отправив меня на съедение Теням, Змей подписал себе приговор.

– Яды – ещё цветочки, – добавила Ви, едва моя злость начала стихать, сменяясь злорадством. – Лучше вспомни тренировки болевого порога по его личной методике! Вот где главный ужас!

Подруга мигом сообразила, в каком направлении нужно двигаться, и вскоре к ментальному штурму присоединился Марчелло.

– А его проклятые печати чего стоят? – кот выгнулся дугой и яростно вздыбил хвост, а я невольно вздрогнула, царапнув ногтями по браслету.

Последнее ударило по нервам сильней всего, и гнев уступил место страху. Я прекрасно помнила каждый миг нанесения ненавистной Печати! Стоило закрыть глаза и Змей снова был рядом… Я слышала его леденящий душу голос и буквально кожей чувствовала, как по плечу скользит стальное перо, смоченное кровью Теней.

– Тварь! Как же я тебя ненавижу! – закричала, в отчаяние закрыв глаза руками.

До этого я сдерживалась, не хотела выглядеть слабой. Боялась, что мой страх станет для Змея победой. Но как же мне хотелось выдрать эти воспоминания с корнем, сжечь, развеять по ветру вместе у уцелевшими Аспидами!

И страшнее всего, что я до сих пор оставалась частью клана…

– Печать… – прошептала, опустив руки и уставившись перед собой невидящим взглядом, – я так боюсь, что она со мной навсегда.

После снятия клейма у Марчелло и Ви остались проплешины и яркие, заметные шрамы. Но Икимо предупредил, что мех и перья постепенно отрастут, и даже обещал подобрать у знакомого морфала-целителя нужные зелья. Скоро они станут нормальными, свободными, смогут забыть о прошлом. А я для них теперь постоянная угроза.

– Я очень переживаю, что Змей сможет выйти на вас по моей Печати, – прошептала, переведя взгляд на застывших в напряжении морфалов.

Они не спешили успокаивать меня, помня о предупреждении генерала. Хотя я чувствовала, как тяжело им это даётся.

Но сейчас нельзя отступать. Я должна не затолкать страхи в самый тёмный и глухой угол своей души, а пережить, пропустить их сквозь себя и отпустить.

– А ещё я боюсь, что знаю не обо всех свойствах Печати и Змей сумеет подчинить меня с помощью уцелевшей части клейма…

– Стоп! – перебила меня Ви. – Этот страх предлагаю придушить на корню. Как ментал могу сказать одно, управляющие плетения нельзя наслаивать в одном амулете, даже если они направлены на разных существ. Учитывая, что Змей воздействовал на паразита, он никак не мог вплести в клеймо ещё одно контролирующее заклинание, даже самое полудохлое.

– Вальтер гений, хоть и ненормальный, – напомнила, – его методы часто за гранью…

– Шанни, нет! – воскликнула Вивьен. – Я признаю, что Змей невероятно умён и коварен, но это абсолютно нереально и противоречит законам ментальной магии и артефакторики! При всей гениальности он не сумел бы совместить два управляющих плетения в одном амулете.

– Но печать двуслойная, – привела последний аргумент.

– Всё равно, нет, – подруга покачала головой и деловито нахохлилась. – Этот страх списывай в утиль, Шанни. По поводу того, что через тебя Змей может найти нас, Рэми сказал, что