— Какой он?

Гарри пожал плечами.

— Женщины находят его симпатичным… умный… холодный… —Он взглянул на девушку в упор. — Каким, по-твоему, может быть человек,убивший мою мать? — Тана съежилась под его взглядом, не находя, что емуответить. Она уже жалела, что задала этот вопрос, но Гарри обнял ее за плечи ипроводил до дверей. — Не забивай себе голову, Тэн: это было очень давно.

Но она не могла последовать его совету, считая, что Гарри незаслуживает одиночества: он такой красивый, остроумный, такой порядочный… и вто же время избалованный, дерзкий на язык, дурашливый. Когда они завтракали вномере в первый раз, он выдавал себя за англичанина; во второй раз вдруг заговорилс французским акцентом. Официантки не знали, что о нем и думать, а они с Танойдержались за бока от хохота. Можно было предположить, что он паясничает таквезде, и на обратном пути ей вдруг показалось, что ее жизнь вдвоем с матерью вих унылой квартирке не так уж и плоха.

В любом случае это лучше, чем роскошный и холодный декор вотеле «Пьерра». Номера там огромные, повсюду хром и стекло, предметы роскоши,рассчитанные на толстый кошелек. На полу невероятных размеров белые ковры, настенах бесценные произведения живописи — но и только. Никто там его не ждет,когда он приезжает из университета, никто не будет ждать ни завтра, нипослезавтра. Гарри всегда остается один на один с батареей бутылок вхолодильнике, с глазу на глаз со шкафом, заполненным дорогими костюмами, да ещес ТВ.

— Привет, мам, это я! — закричала она с порога.Джин бросилась ей навстречу и прижала ее к груди.

Лицо матери сияло от счастья.

— О, беби! Ты замечательно выглядишь. — Этарадостная встреча вновь заставила ее подумать о Гарри и обо всем, чего онлишен, несмотря на его богатство и громкое имя. У него нет того, что имеет она,Тана. Ей вдруг нестерпимо захотелось, чтобы он был счастлив. Джин смотрела надочь такими счастливыми глазами, что Тана в кои-то веки и сама почувствовала радостьоттого, что она дома. — Я увидела твои сумки и не могла понять, куда тыподевалась.

— Мне надо было повидаться кое с кем. Я не думала, чтоты вернешься так рано.

— Сегодня я ушла с работы пораньше по случаю твоегоприезда.

— Извини, мам.

— К кому ты ездила? — Джин, как всегда, хотелосьзнать, что делает ее дочь, с кем встречается, но Тана уже отвыкла давать отчетв своих поступках. Она помолчала, решая, надо ли рассказывать все. Потомзаставила себя улыбнуться.

— Я была в отеле «Пьерра», у Гарри Уинслоу. Ты его врядли помнишь.

— Как не помнить! — Джин выказала живейшийинтерес. — Он сейчас в городе?

— У него там постоянный номер. — Тана сказала этопо возможности безразличным тоном. В глазах матери отразились смешанныечувства. Это хорошо, что он такой состоятельный и такой солидный, чтобы платитьза номер в дорогой гостинице, однако для Таны бывать там рискованно.

— Вы были одни? — озабоченно спросила Джин. Танарассмеялась.

— Конечно. Мы ели сандвичи и смотрели ТВ. И то, идругое абсолютно безопасно, мам.

— И все же… Мне кажется, что тебе не следует… — Онавыразительно посмотрела в глаза своей красавицы дочери.

Лицо Таны помрачнело.

— Он мой друг, мам.

— Он — молодой мужчина. Никогда нельзя предвидеть, чтоможет произойти в такой ситуации.

— Я знаю это лучше, чем ты думаешь! — Ее глазавдруг стали жесткими. Она знала это слишком хорошо. Только случилось такое не вгостинице, а в заполненном гостями доме ее обожаемых Дарнингов, в собственнойспальне отца Билли. — Я знаю, кому можно доверять.

— Ты слишком молода, Тэн, чтобы судить об этом.

— Нет. Я уже взрослая. — Тана сидела с каменнымлицом. То, что сделал с ней Билли, перевернуло всю ее жизнь. Она теперь имеетпечальный опыт, и если бы почувствовала хоть малейшую опасность со стороныГарри, то никогда не вошла бы в его номер, тем более не осталась бы в нем.Интуиция ей говорила, что его можно не опасаться. Гарри совсем не то, что сынлюбовника ее матери. — Мы с ним просто друзья.

— Как ты наивна, Тана! Между юношами и девушками неможет быть дружбы. Это противоестественно.

Глаза Таны изумленно распахнулись: она не верила своим ушам.

— Как ты можешь говорить это, мам?

— Но это правда! Если он приглашает тебя в номер,значит, у него есть что-то на уме. Может, он хочет улучить момент, а ты об этоми не подозреваешь. — Внезапно она улыбнулась. — Ты считаешь, у негосерьезные намерения, Тэн?

— Что значит «серьезные намерения»? — Тана едвасдерживала себя. — Говорят тебе, мы только друзья!

— А я говорю, что не верю в такую дружбу. — ТеперьДжин улыбалась почти интригующе. — Знаешь, Тэн, это был бы неплохой улов.

Это было уже слишком! Тана вскочила на ноги и окинула матьпрезрительным взглядом.

— Что он, рыба, по-твоему?! Я не хочу никого «ловить»!Я не желаю выходить замуж, не хочу, чтобы меня продавали, точно вещь. Я хочуучиться и иметь друзей.

Можешь ты это понять? — В ее глазах стояли слезы,отражавшиеся в глазах Джин.

— Почему непременно надо так раздражаться по любомуповоду? Раньше ты не была такой, Тэн. — Печальный голос матери разрывал ейсердце, но она уже не владела собой.

— Раньше ты не давила на меня так.

— Разве я на тебя давлю? — Джин страшнообиделась. — Ведь я тебя почти не вижу, Тэн. Мы встречаемся два раза вполгода, какое же может быть давление?

— Еще какое! «Выездной вечер», намеки в адрес Гарри,бесконечные разговоры о том, что надо не упустить добычу,«пристроиться», — что это, по-твоему? Ради всего святого, мам! Мне тольковосемнадцать лет.

— Тебе уже почти девятнадцать. А что впереди? Когда жеты собираешься думать об этом, Тэн?

— Не знаю. Может быть, никогда. И что из того? Может, явообще не хочу выходить замуж. Если мне хорошо, какое кому дело?

— Матери до всего есть дело, Тэн. Я хочу видеть тебяженой хорошего человека, хочу, чтобы у тебя был свой дом, были дети…

Джин теперь плакала в открытую: она всегда хотела этого длясамой себя и в конце концов осталась одна… Любимый человек навещает ее лишьизредка, а теперь она теряет и дочь… Она наклонила голову и зарыдала. Танаподошла и крепко ее обняла.

— Не надо, мам, перестань… Я знаю, что ты хочешь мнедобра, но позволь мне идти своим путем.

Мать посмотрела на нее огромными грустными глазами.

— Ты хоть понимаешь, кто такой Гарри Уинслоу?

— Да, — негромко ответила ей Тана. — Он мойдруг.

— Его отец — один из богатейших людей в СоединенныхШтатах. Даже Артур Дарнинг нищий в сравнении с ним. — «АртурДарнинг! — невесело подумала Тана. — Единственное мерило всему».