Они договорились снова поехать в Вайтфилд, чтобы ее родителимогли познакомиться с матерью Вильяма.

— Вы знаете, я уже не ожидала, что у меня будут дети,после определенного момента в своей жизни… и тут родился Вильям, это был дар Господний.Он никогда, ни на мгновение не принес мне разочарования. Он оставалсяблагословением всю мою жизнь. Теперь он нашел Сару, и я получила двойноеблагословение. — Эдварду было так приятно слышать это, что на глазах егонавернулись слезы, и к концу вечера они все чувствовали себя старыми друзьями.Он пытался убедить ее приехать в Нью-Йорк со своим сыном, но герцогиня Вайтфилднастаивала, что она слишком стара и слаба и долгое путешествие будет для нееутомительно. — Я даже в Лондоне не была четыре года. К тому же мне нехотелось бы обременять вас, когда вы будете так заняты. Я подожду, когда онивернутся в Лондон. А тем временем позабочусь о некоторых изменениях в домеВильяма. Боюсь, что мой сын не имеет представления о том, что им необходимо ичто должно сделать Сару счастливой и дать ей уют. Я хочу внести кое-какиеизменения в его простом маленьком доме, чтобы ей было там уютнее. Мне кажется,им нужен теннисный корт, не так ли? Я слышала, что буквально все увлечены этим,а бедный Вильям так старомоден.

Когда они вернулись вечером в отель, Эдвард не переставализумляться, как повезло их дочери полюбить такого человека, который души в нейне чаял, и даже свекровь так заботилась об их счастье и уюте.

— Слава Богу, — сказал он вечером своей жене,когда они переодевались.

— Она удачливая девочка, — согласилась Виктория,но считала, что ей самой тоже повезло, и нежно поцеловала мужа, вспоминая своюсвадьбу, и свой медовый месяц, и то, как счастливы они были тогда. Онарадовалась, что Саре тоже выпало узнать это счастье. Ей пришлось пережить такоеужасное время с Фредди, бедное дитя вовсе не заслужило этого. Но судьбапосылает ей теперь гораздо больше. Вильям был больше чем жизнь, он былблагословением всей жизни.

В последний день перед отъездом Сара просто разрывалась начасти, ей нужно было сделать тысячу дел, а Вильям хотел, чтобы она как следуетосмотрела его дом в Лондоне. Он купил его, когда ему было восемнадцать лет, ипрекрасно подходил для холостяцкой жизни, но Вильям сомневался, что Саре будетудобно в нем. Он хотел узнать, не желает ли она, чтобы он присмотрел что-нибудьпобольше, или они подождут до тех пор, пока вернутся из Франции, где собиралисьпровести медовый месяц, после рождественских праздников.

— Дорогой, мне здесь нравится! — воскликнула Сара,когда осмотрела хорошо спланированные и исключительно аккуратные комнаты. Домбыл небольшим, но не меньше, чем квартира, которую они занимали сФредди. — Думаю, он превосходен, пока, во всяком случае.

Она не могла вообразить, что им понадобится больше комнат,пока у них не появится ребенок. Внизу располагались большая солнечная гостиная,полная прекрасных книг в старинных переплетах, которые Вильям привез изВайтфилда несколько лет назад, уютная кухня, опрятная столовая, достаточнобольшая, чтобы можно было принять гостей, а наверху большая, очень красивая иявно мужская спальня. В доме было две ванные комнаты: одна, которой пользовалсяон, и другая внизу, для гостей. Саре они показались превосходными.

— Как насчет шкафа? — Он старался не забытьничего, это было для него ново, но больше всего он хотел сделать Сарусчастливой. — Я отдам тебе половину моего. Я могу перевезти большую частьодежды в Вайтфилд. — Он был удивительно уступчив для человека, которыйвсегда жил один и никогда не был женат.

— Я не привезу много одежды.

— У меня превосходная идея. Мы будем ходитьобнаженными. — Он стал игривее, зная, что скоро она будет его женой.

Саре понравился его дом, и она заверила его, что не нужноискать для нее другой.

— Тебе очень легко угодить.

— Подожди, может быть, я стану сварливой, когда мыпоженимся.

— Если ты станешь сварливой, я буду тебя бить, это непроблема.

— Весьма оригинально. — Она удивленно приподнялаброви, и Вильям рассмеялся.

Он едва мог дождаться того момента, когда он сможет раздетьее и любить несколько дней подряд. Хорошо, что она уплывала на следующее утро.

Вечером они обедали вдвоем, и Вильям неохотно проводил ее вотель.

Вильям предпочел бы отвезти ее к себе домой, чтобы онипровели вместе последнюю ночь, но решил вести себя как человек чести, чего быэто ни стоило ему.

— Нелегко, понимаешь, — пожаловался он, — этачепуха, касающаяся приличий. Я могу появиться в Нью-Йорке на следующей неделе ипохитить тебя, ждать до декабря бесчеловечно.

— Бесчеловечно, — согласилась она, задумчиво глядяна него, но они оба считали, что следует подождать, хотя она теперь не совсемпонимала, почему это казалось таким важным им обоим. Она была свободна и могланачать новую жизнь с чистой страницы. Сара страстно надеялась, что у них сВильямом будет много детей. Они говорили о пяти или шести, по меньшей мере очетверых, и такая перспектива ему явно понравилась. Все, что предстояло им всовместной жизни, волновало его, и они с нетерпением ждали дня бракосочетания.

— Ты не хочешь зайти на минуту? — предложила она,когда они стояли перед ее номером.

Он кивнул. Ее родители давно уже легли спать, и ему хотелосьпобыть с ней еще немного перед тем, как она уплывет завтра утром. Он прошел вномер, Сара положила на стул свою шаль и сумочку и предложила ему бренди, но онотказался.

— Пойдем и посидим рядом, мисс Сара.

— Ты хорошо будешь себя вести? — Сара посмотрелана него, подтрунивая, и он рассмеялся.

— Нет, если ты будешь так смотреть, а может быть,совсем не буду, пойдем и сядем на минуту. За такой долгий срок я заслужилдоверие.

Он сел на обтянутый ситцем диван, Сара опустилась рядом сним. Вильям достал что-то из кармана.

— Закрой глаза, — попросил он улыбаясь.

— Что ты собираешься со мной делать? — Оназасмеялась, но послушно закрыла глаза.

— Нарисовать тебе усы, глупая… Что ты думаешь, ясобираюсь делать?

Но прежде чем она успела ответить, Вильям поцеловал ее и,взяв ее левую руку, надел на палец кольцо. Она почувствовала холод металла ивзволнованно посмотрела на палец. У нее перехватило дыхание от того, что онаувидела. В полумраке комнаты на ее руке сверкал прекрасный бриллиант стариннойогранки, совершенно круглый, в двадцать карат.

— Мой отец заказал это кольцо для моей матери уГаррада, когда они обручились. Она хочет, чтобы оно было твоим.

— Это обручальное кольцо твоей матери? — Сарасмотрела на него глазами, полными слез.

— Да. Мы долго говорили об этом, я собирался купитьтебе новое, но она захотела, чтобы это принадлежало тебе. Она не может носитьего больше из-за артрита.