Мы продолжали обход, Ник отпускал небольшие замечания, шутки, постоянно держался рядом, почти как защитник, пусть и не совсем телохранитель. Мимо прошел мужчина в футболке Ливерпульского полумарафона. Еще один обогнул нас; за отворот его шапки были заткнуты ламинированные телефонные карточки, точно зубцы короны. Курица клевала землю у входа во французскую школу, организованную волонтерами. Рядом с колонкой какой-то мужчина стирал в миске с водой футболку. Несколько человек заряжали телефоны от бензиновых электрогенераторов. Парень, почти подросток, сидел на белом пластиковом садовом стуле рядом с гигантским озером жидкой грязи, и ему подравнивали брови. Когда солнце начало клониться к горизонту, мы присоединились к группе эритрейцев в одной из больших палаток, чтобы выпить кофе. Женщина из группы танцевала, дети носились вокруг столов, мужчины, который привез нас, и след простыл. Мне, естественно, становилось немного не по себе. Здесь я должна сказать, что принадлежу к числу женщин, приезжающих на вокзал как минимум за час до отхода поезда.

Согнав, наконец, всех обратно в машину – на это потребовался почти час, – водитель Имор ухитрился сразу же съехать со всеми нами в канаву. Вот тогда-то позвоночник превратился в ножовку, ногти впились в бедра, и я инстинктивно зарылась лицом в грудь Ника. Как ни странно, этот метод – пригнуться и закопаться в мужской торс – был почти таким же, как тот, к которому я прибегла в последние часы родов, укусив Ника в живот. Но до этого, как говорят авторы любовных романов, было еще далеко.

В итоге все разрешилось столь же просто, сколь и чудесно. Не дожидаясь сигнала клаксона, подошла толпа человек в сорок, неся куски дерева, камни и обрезки пластика. Два парня раскопали землю под шасси, десять полезли в канаву, чтобы приподнять машину, около двадцати уперлись в багажник, чтобы обеспечить колесу сцепление, и после пары фальстартов и громкого гомона автомобиль удалось вызволить. Разномастная группа эритрейцев, сирийцев, иракцев, афганцев, суданцев, чадцев, эфиопов и пакистанцев, для которых не было никакой выгоды, которые не знали нас и были засунуты нашими правительствами в этот временный загон полной безнадеги, стояли в грязи, помогая нам вернуться в теплые и сухие дома.

По дороге в Дувр на пароме, пребывая в том странном товарищеском настроении, накатывающем, когда вы только что провели пятнадцать часов бок о бок в месте невыразимых мучений, мы с Ником бродили по сувенирному магазинчику, играли в «переспать, жениться, убить» с помощью игры «угадай кто» в дорожном варианте. Я воспользовалась возможностью и спросила, не католик ли он (и не будет ли по этой причине возражать против небольшого легкого секса до брака). Он сказал, что нет. Вероятно, у него есть девушка, подумала я. Стараясь вести себя как можно непринужденнее, спросила, есть ли у него подруга. Ответ отрицательный. И тут же внутри что-то распахнулось настежь.

Пьяные поцелуи на офисной рождественской вечеринке, флирт у коробки картриджей для принтера, переглядывания до задержки дыхания и седьмого пота во время еженедельного совещания отдела статистики или улыбки над горкой запеченного картофеля в столовой – многие люди встречают партнера благодаря работе. По данным исследования, организованного Британским конгрессом профсоюзов, одна из каждых пяти пар, состоящих либо в браке, либо в гражданском партнерстве, познакомилась именно так25. Когда у меня еще была работа с полной занятостью, мне повезло свести непрофессионально близкое знакомство с несколькими людьми либо на работе, либо благодаря работе, и в официальной роли, и через фриланс-поручения, которые я добывала на стороне, так что я вполне готова в это поверить. Увы, с тех пор как я оказалась выпихнутой из журнала на полный фриланс, было больше шансов завязать общение с пуховым одеялом, чем со свободным, привлекательным мужчиной-натуралом. Но это – моя личная проблема, вызванная самозанятостью.

Когда заканчиваешь третий десяток и начинаешь четвертый, возможности знакомиться с незанятыми, приятными, здоровыми людьми вне работы подворачиваются пугающе редко.

Разумеется, выйди на люди – и кого только не встретишь! Мужчин, которые носят джинсы, похожие на небесно-голубую клейкую пленку. Женщин, коллекционирующих мотивационные цитаты на кусках плавника. Людей, которые изъясняются почти исключительно мемами. Людей, заказывающих картофельное пюре с доставкой на дом. Тех, кто до сих пор спит на диване, зовет друзей «чуваками», верит в рекламу шампуня, считает кокаин личностью, носит веселенькие носки, делает татуировки школьных прозвищ и умудряется разговаривать с собеседником по сорок пять минут, не задав ни одного вопроса. Поезжай на званый вечер – и сможешь познакомиться с мужчинами, которые в помещении не снимают вязаных шапок; женщинами, которым приходится спрашивать продавцов, как называется цвет этого джемпера. Людьми, желающими открыть передвижную закусочную и торговать лапшой с лобстером. Теми, кто ностальгирует по прозрачным пластиковым коробкам для компакт-дисков. Людьми, которые в разговоре как бы случайно упоминают о своей зарплате, носят фестивальные браслеты, купили квартиры с помощью родителей, ходят в крохотных белых носочках-следках, похожих на женские ежедневные прокладки, помнят всех соседей по дому и спрашивают, занималась ли ты когда-нибудь сексом в доме на дереве.

Выйди в интернет – и будешь час за часом, пока не онемеют пальцы, набирать сообщения сотне людей, у которых в профиле каким-то чудесным образом оказались те же четыре фотографии, что и у остальных: у озера, в костюме на чьей-то свадьбе, во время дружеской попойки, с младенцем на руках и заголовком: «Это – не мой племянник!» Будешь прокручивать сообщения, где тебя называют «роскошным созданием» или «редкой жемчужиной», за которыми следует либо вихрь гнусных гадостей, если не ответила в течение пятнадцати секунд, либо конкретное и предельно гинекологическое описание того, что он хочет с тобой сделать (обрати внимание, это всегда «я хочу» – никто не спросит, чего хочешь ты). Можешь познакомиться онлайн с людьми, которые оказываются на десять лет старше своих фотографий, до сих пор живут с родителями, хотят трахнуть соседку по квартире, поэтому готовят почву для «тройничка». Или ненавидят домашних животных, считают, что стабильные отношения «вымрут раньше, чем стационарные телефоны», носят фотографии родителей в бумажнике, работают по шесть вечеров в неделю и желают развлекаться до четырех утра в свой единственный выходной во вторник. Еще гадают на Таро, носят флиски, едят сырой лук, знают твоего бывшего, болеют экземой, компульсивно лгут, не имеют совершенно никакого чувства юмора, пьют протеиновые коктейли перед сексом или посылают тебе фото нового велосипеда и ты только с третьего взгляда понимаешь, что над седлом нависают их бритые яйца.

Разумеется, можно