— Если бы не этот ее смех…

Селби открыл перед Красоткой дверцу машины и сел рядом с нейна заднее сиденье. Брэндон занял место впереди.

— Куда едем? — спросил Ормонд, садясь за руль.

— Многоквартирный дом «Фримел», — ответила Элеонора.

— Понятно.

— А нельзя отключить сирену, чтобы не пугать народ? —спросила Красотка.

— Вы что, не хотите добраться домой побыстрее? — парировалинспектор.

— Хочу, но не так быстро.

— Прокатимся с ветерком, — принял решение Ормонд, включаясирену и красную мигалку на крыше.

— Многие люди, наделенные властью, очень любят еедемонстрировать, — буркнула Элеонора Харлан, усаживаясь поудобнее на заднемсиденье.

Большая полицейская машина помчалась по шоссе, точноторпеда, разрезая замерший поток транспорта.

Элеонора, повернувшись к Селби, заметила:

— В конце концов, это всего лишь вопрос времени.

— Что именно?

— То, что Ева решила покончить счеты с жизнью.

— То есть?

— А разве вы не знаете?

— Нет.

— Еве не давала покоя мысль о ее матери и о собственномбудущем.

— А причем здесь это?

— Она хотела получить все сразу.

— От кого?

— Когда вы решили во что бы то ни стало получить желаемое, —со смехом ответила Красотка, — не имеет значения — от кого. Ну а когда вытерпите неудачу, вам некуда отступать, кроме как в пропасть небытия…

В этот момент из-за поворота наперерез им выскочила машина —за рулем, вероятно, сидел пьяный водитель. Ормонд нажал на тормоз, и пассажировшвырнуло вперед. Красотка умолкла. В следующую секунду инспектор обошелнезадачливого автомобилиста, и полицейская машина, не снижая скорости, плавнопонеслась дальше.

— Так что вы говорили? — спросил окружной прокурор.

— Ничего, — коротко бросила Красотка.

— А мне показалось, вы что-то говорили.

— Вам показалось. — Она насмешливо покачала головой.

— Откуда вы все это знаете? — не сдавался Селби.

— Возможно, вычитала в книгах или увидела в кино, — сухоответила Элеонора.

Селби посмотрел на нее, ища предлога продолжить разговор ивызвать девушку на откровенность, которую вдруг сменила угрюмаянастороженность.

— Я полагаю, Ева Даусон часто посылала домой денежныепереводы, — заметил он.

— Вот как?

— У меня создалось такое впечатление.

— С чего вы взяли?

— Так я понял из показаний свидетеля. При расследованиитакого дела, как это, приходится встречаться с массой людей, и каждый стольконаговорит! Поди разберись, где правда, где ложь.

— А что плохого в том, что она посылала деньги матери?

— Ничего плохого, просто я подумал, что это характеризуетчеловека.

— Ну, разумеется, характеризует. Кто с этим спорит? —согласилась Элеонора Харлан и снова замолчала.

Через несколько минут инспектор Ормонд выключил сирену и,полуобернувшись, бросил:

— Почти приехали.

— В этой жизни, — вдруг прервала Красотка свое угрюмоемолчание, — надо уметь приспосабливаться к обстоятельствам. Воспринимать вещитакими, какие они есть. Заводить друзей. Как правило, от них толку мало, развечто поразвлечься и выпить, но шанс остается всегда. В одном случае из тысячиможет повезти.

Но единственный способ сорвать куш — играть чисто.

— Вы работаете? — спросил Селби.

— Конечно я работаю. Я готовлю почву, завожу нужныезнакомства, чтобы потом сделать правильную ставку. Ошибка Евы была в том, чтоона…

— Пришли, — объявил инспектор Ормонд, останавливаясь передбольшим многоквартирным домом.

— Продолжайте, пожалуйста, — обратился Селби к девушке,проклиная про себя быструю езду инспектора.

— Мне нечего добавить. У нее оказался лишь один выход изположения, и ей пришлось воспользоваться им.

Тем временем инспектор Ормонд вышел из машины и распахнулдверцу со стороны пассажиров.

— А теперь, дорогие мои, — обратилась к мужчинам девушка, —может быть, обойдемся без полицейских грубостей и будете вести себя с дамой какполагается джентльменам? Я не хочу, чтобы соседи подумали, что меня доставилидомой под конвоем.

На мгновение мелькнули из-под коричневой юбки ноги,изображение которых украсило бы любой стенной календарь, и она грациозновыскользнула из машины. Быстро подойдя к парадной двери, Элеонора Харланвставила ключ в замок. Он щелкнул, и инспектор Ормонд толкнул дверь. Они вошлив парадное и, с трудом втиснувшись вчетвером в дребезжащий лифт, поднялись начетвертый этаж.

Девушка провела спутников по коридору, устланному истертымковровым покрытием, до своей квартиры и отперла дверь. Стоявший за ее спинойинспектор Ормонд, осторожно отодвинув ее плечом в сторону, первым вошел вприхожую и включил свет.

Квартира оказалась более чем скромной. Казенного виданеудобная мебель, знавшая лучшие времена, не придавала ей уюта. И хотяпомещение содержалось в чистоте, чистота эта была сродни дезинфекциикаким-нибудь разрекламированным антисептиком. Ковер на полу выцвел и износился,а эстампы в простых сосновых рамах, развешанные по стенам, наверное, видали насвоем веку не одних хозяев.

— Что-то вы, девушки, не очень-то постарались украсить своегнездышко, — заметил инспектор.

— А ради чего нам стараться?

— Разве у вас не бывают гости?

— Бывают, — ответила Красотка, — но сразу же уводят наскуда-нибудь поужинать. Наведи мы в квартире уют, и не успеешь опомниться, каккакой-нибудь лодырь сядет тебе на шею, примется тебя лапать, а ты за ним едвауспевай мыть тарелки. Нет уж, увольте!

Ормонд расхохотался, услышав такой ответ.

— Так вы знаете, где у вас этот самый нож? — спросилБрэндон.

— Знаю, где он должен быть, но не уверена, что он лежит там.Я не торчу здесь целыми днями, а как вы сами понимаете, обслуга в любой моментможет войти в квартиру. Впрочем, мы в ней ничего ценного не держим.

— Давайте взглянем, — распорядился Ормонд.

Элеонора Харлан прошла в спальню, включила свет и, открывстворку шкафа, вытащила из него чемодан.