– Если я правильно их поняла, они собирались путемкакого-то сложного и замысловатого научного опыта вернуть последнего графаГэйра, неведомо куда пропавшего. А получились у них вы. И с вами творитсячто-то совершенно непонятное – вы безусловно не он, но в то же время по инымхарактеристикам и параметрам с ним ассоциируетесь. Вас это, возможно, удивит иобеспокоит, но вы – научный феномен. Вот вам и вся суть. Остальное –пространные и неудобоваримые научные подробности в виде формул, расчетов ижутких фраз, которых ни один нормальный человек не поймет… Я и не пыталась.Вряд ли вы захотите во все это вникать, если только не питаете патологическогоинтереса к науке.

– Не питаю. Конечно, есть некоторые вопросы, на которыеужас как хотелось бы получить ответ.

– Как-то?

– Например, какую роль во всей этой истории игралбеспокойный, простите за каламбур, покойник по имени Нохор? И почему вдругоднажды я перестал узнавать свой собственный мир?

– Ах, это… Опять же повторюсь, я не вникала в детали,но в общем и целом, как я поняла, ваше изъятие выглядело следующим образом.Когда они, извините, я повторяю их термин, нащупали вас, думая, что им удалосьнащупать графа Гэйра, то выяснилось, что вы находитесь невероятно далеко вовремени и никак нельзя выудить вас оттуда в одностороннем порядке, без вашейпомощи, без вашего внутреннего согласия и встречного стремления. Имтребовалось, чтобы вы страстно захотели расстаться с той вашей жизнью, чтобытаким образом ослабла энергетическая связь между вами и тем временем. Как этосделать? Они не могли воздействовать на вас непосредственно из-за огромностивременного расстояния. Вот и подыскали посредника. Как вы там говорите егозовут?

– Звали. Нохор.

– Вот его-то они и обработали, сделали слепым орудиемсвоей воли. И внушили ему задачу – перетянуть вас в его, Нохора, время. Откудавас уже без всяких сложностей забрали бы к нам. Но вы умудрились переиграть иего, и тех, кто дергал за ниточки. Вы убили этого… Нохора. Так что вариантпровалился. И тогда придумали – кстати, особо не надеясь на успех – вариантдругой. Если нельзя изменить человека, то это вовсе не означает, будто бынельзя изменить мир, в котором тот живет. Правда, вносить в миропорядоксерьезные изменения чревато, область совсем неизученная, можно доиграться докрупных неприятностей и для своего времени, но затронуть ничего не решающиепустяки, чуть подправить действительность – допустимо. Они подправили, причемсделали так, что изменения стали заметны одному вам. И неожиданно сработало. Выпотеряли слитность с вашим миром, цепь разорвалась, вы стали – перемещаемы…

– М-да, все это как-то чересчур…

– Неожиданно?

– И неожиданно тоже, и во всех прочих отношениях –чересчур. Перебор.

– Привыкнете, граф. Ко всему привыкнете. Когда всталвопрос о вашем будущем, сходство с графом Гэйром сыграло немаловажную роль.Здесь вновь начинаются сложные подробности, на сей раз не научные, агеральдические. Я, с вашего позволения, опущу и их. Будем надеяться, современем что-нибудь прояснится. Не беспокойтесь, вам это не грозит лишениемнынешних прав. Граф Гэйр, похоже, исчез безвозвратно.

– А могу я о нем узнать побольше?

– Увы, не от меня. Я сама его плохо помню, почти невидела. Говорят, он пропадал на земле, вечно затевал какие-то рискованныепредприятия. Вот и не вернулся из последнего. Не вздумайте последовать егопримеру.

– Ну, я даже не знаю, что здесь считается рискованнымпредприятием…

– В таких делах мужчины быстро осваиваются. Слышите? Невздумайте ввязываться в авантюры. У нас и без того хватает неприятностей слюбителями приключений…

– А мне казалось, что жизнь здесь размеренная и тихая.

– Здесь, в небе, – безусловно. Однако хватаетсорвиголов, не способных свыкнуться с размеренной тихой жизнью. То, что многиегибнут, других не останавливает. Есть иные планеты, варвары внизу… – Она счисто женской непоследовательностью призналась вдруг: – Каюсь, я сама иногдалюблю выкинуть что-нибудь шальное. К сожалению, мне никогда нельзя остаться безприсмотра и охраны, стоит мне показаться за пределы обитаемых небес… Но ястараюсь. Мне простительно, потому что все смирились с неким неизбежным этапом,и повсеместно известно, что я взбалмошная, своенравная и капризная.

– А на самом деле?

Яна глянула на него укоризненно:

– Граф! Я, конечно, весьма юная особа, без опытаопределенного рода, но уж вам-то следовало бы знать, какое это пустое ибестактное занятие – доискиваться касаемо женщины, какая она на самом деле…

– Как бы там ни было, я вижу, что вы умны…

– То есть – отнюдь не дура? Комплимент принят. Откроювам страшную правду, граф, – я и в самом деле жутко капризна. Что выхотите, столько поколений предков – самодержцев, а то и вульгарных тиранов…

– И я должен считать себя вашим очередным капризом?

– Ну, не дуйтесь. Вы все-таки не безделушка и несобачка. Считайте, что вы мне очень интересны. Между прочим, это чистая правда.У меня хватает и льстивых интриганов, и влюбленно пялящихся повес… Вы – совсемдругой, вы пришли из такого страшного далека… И хотите, чтобы мне былонеинтересно? Нет, в самом деле?

Она говорила серьезно, ничуть не ломалась, и Сварог вглубине души соглашался с ее доводами. Императрицам тоже бывает скучно иодиноко, особенно таким вот очаровательным девочкам без опыта определенногорода.

– Итак, я нежданно-негаданно получил шанс попасть вфавориты? – спросил он.

Яна поморщилась:

– Не будьте вульгарным. Фавориты – это из древнейистории. Любовники, казнокрады… Любовников у меня пока что нет, а казнокрады унас немыслимы, потом сами узнаете почему. У меня есть круг друзей, которых явыбираю сама. Считается, что они смогут благотворно влиять на капризную девицу,иные и в самом деле так полагают в невежестве своем… Хотите попасть в этот тесныйкруг?

– Хочу, – сказал Сварог.

– Основные правила: не опускаться до фамильярности, нелгать, не выпрашивать почестей и наград, не пожирать влюбленными взглядами.Почестями я вас одарю сама – не щедро и не скупо, ровно настолько, чтобы всоответствии с придворным этикетом получили доступ во дворец. Но предупреждаюсразу: если будете ввязываться во все эти старинные глупости с дуэлями –обижусь и рассержусь всерьез. Дуэлянтов изгоняю беспощадно. Ну посудите сами:какой смысл забираться в глухие уголки парка и драться из-за меня на мечах,если я сама не собираюсь давать никаких шансов ни проигравшему, ни победителю?Хорошо еще, вы не читали всех этих старых романов – звон клинков, серенады подокнами, оброненные платки…

– Увы, у нас таких романов тоже было множество, –признался Сварог. – И не скажу, что я ими пренебрегал.

– Час от часу не легче, – вздохнула Яна. –Ну, тем более. Учтите, дуэлей терпеть не могу.