Левана задрожала и опустила голову.

Каким же глупым ребенком она была.

– Поначалу я думал, что для тебя это игра, – продолжил Эврет, получив подтверждение своей правоты. – Так любила делать и твоя сестра. Все эти попытки пробудить во мне желание… Я думал, ты устанешь и наконец оставишь меня в покое. – Между его бровями появилась складка. – Но когда ты заговорила о свадьбе, я понял, что уже слишком поздно. Я не знал, что ты сделаешь, если я откажу тебе – действительно откажу. Ты отлично манипулируешь и была хороша в этом уже тогда. Я знал, что не смогу сопротивляться, если ты попытаешься заставить меня. И еще я боялся, что ты… сделаешь что-нибудь безрассудное.

– Что, по-твоему, я могла сделать?

Эврет пожал плечами.

– Я не знаю, Левана. Арестовать меня? Или казнить?

Левана рассмеялась, хотя в его словах не было ничего смешного.

– За что?

Эврет стиснул зубы.

– Сама подумай. Ты могла рассказать кому угодно, что я овладел тобой, или угрожал, или… да все что угодно. Ты могла сказать все что угодно. Мое слово против твоего. Конечно, я бы проиграл. Я не мог рисковать. Ведь у меня была Зима. Я не мог позволить тебе уничтожить все, что у меня осталось.

Левана попятилась, словно ее ударили.

– Я бы никогда так не поступила.

– Откуда мне было знать? – Эврет повысил голос, и Левана возненавидела его за это. Он почти никогда не кричал. – У тебя была такая власть. Ты всегда держала всю власть в своих руках. Было так утомительно постоянно бороться с тобой. И я просто смирился. Брак с тобой гарантировал безопасность Зиме и мне. Не слишком большую, но… – Эврет стиснул зубы, словно сожалея о том, что сказал слишком много, и затем тряхнул головой. Теперь он снова говорил тихо. – Я решил, что однажды ты устанешь от меня, я заберу Зиму, и все будет кончено.

Сердце сжалось у Леваны в груди.

– Прошло почти десять лет.

– Я знаю.

– А теперь? Ты все еще хочешь покончить с этим?

Лицо Эврета смягчилось. На смену гневу пришла его раздражающая доброта, хотя слова прозвучали невероятно жестоко:

– Ты по-прежнему ждешь, что я полюблю тебя?

Левана собралась с силами и кивнула.

– Да, – прошептала она.

На его лбу появились морщины. В его глазах была печаль. Сожаление.

– Мне жаль, Левана. Мне очень жаль.

– Нет. Не говори так. Я знаю, что ты лю… что ты заботишься обо мне. Ты был единственным, кто обо мне заботился. Уже тогда… помнишь, ты единственный подарил мне подарок на мое шестнадцатилетие? – Левана достала подвеску из-под платья. – Я по-прежнему ношу ее и всегда носила. Из-за тебя. Потому что я люблю тебя и знаю… – Она прерывисто вдохнула, безуспешно пытаясь сглотнуть подступающие слезы. – Знаю, что это значит: ты тоже любишь меня. И всегда любил. Пожалуйста.

Глаза Эврета тоже заблестели. Но в его взгляде была не любовь, а раскаяние.

Он произнес дрожащим голосом:

– Это был подарок Сол.

Левана замерла.

– Что?

– Кулон. Это была идея Сол.

Левана медленно осознала его слова.

– Сол?.. Нет. Гаррисон сказал, что это подарок от тебя. Там была открытка. Ее подписал ты.

– Она видела, как тебе понравился гобелен в ее мастерской, – продолжил Эврет. Он говорил нежно, словно с маленьким ребенком, который вот-вот закатит истерику. – Тот гобелен с Землей. Вот почему она решила, что кулон тебе тоже понравится.

Левана сдавила подвеску в руке, но как бы крепко она ее ни сжимала, надежда, словно песок, ускользала сквозь пальцы.

– Но… Почему? Зачем ей?..

– Я рассказал ей, что видел твои чары. Перед коронацией.

Во рту у Леваны пересохло. На нее снова нахлынули чувства стыда и унижения.

– Наверное, ей стало жаль тебя. Она подумала, что ты одинока и нуждаешься в друге. Она попросила меня присматривать за тобой, когда я во дворце. – Эврет сглотнул. – Проявить доброту.

Казалось, он сочувствовал ей, но Левана знала, что он скрывает настоящие эмоции. Жалость. Он ее жалел.

Сол ее жалела.

Больная, никчемная Солстис Хейл.

– Кулон был ее идеей, – повторил Эврет, отведя взгляд в сторону. – Но открытку подписал я. Я хотел стать твоим другом. Я заботился о тебе. И по-прежнему забочусь.

Левана отбросила кулон быстрее, чем если бы это был горячий уголек.

– Я не понимаю. Я не…

Она задохнулась от рыданий. Ей казалось, что она тонет. Ее охватило отчаяние, она пыталась сделать вдох, но в легких не осталось воздуха.

– Почему бы тебе хотя бы не попробовать, Эврет? – наконец проговорила Левана. – Почему бы не попытаться полюбить меня? – Левана пересекла комнату, опустилась на колени перед мужем и взяла его за руки. – Если ты просто позволял мне любить тебя, позволь доказать, что я могу быть женой, о которой ты мечтал, что мы можем…

– Перестань. Пожалуйста, перестань.

Левана сглотнула.

– Ты так отчаянно пытаешься укрепить наш брак, превратить его в то, чем он на самом деле не является. Но ты хоть раз задумывалась, что он собой представляет? Что ты могла упустить из виду, так упорно пытаясь сделать его реальностью? – Эврет сжал ее руки. – Давным-давно я сказал тебе, что, выбрав меня, ты потеряешь шанс обрести свое счастье.

– Ты ошибаешься. Я не могу быть счастлива без тебя.

Его плечи поникли.

– Левана…

– Я говорю правду. Только представь. Мы начнем все с чистого листа. С самого начала. Представь, что я снова принцесса, а ты новый королевский стражник, которого наняли, чтобы защищать меня. Мы будем вести себя так, словно это наша первая встреча. – Воспряв духом, Левана вскочила на ноги. – Конечно, ты должен сперва поклониться, – добавила она. – И представиться.

Эврет потер бровь.

– Я не могу.

– Конечно, можешь. Мы просто попробуем. Попытка не навредит, после всего, что мы пережили.

– Нет, я не могу притворяться, что мы не знакомы, когда ты по-прежнему… – Эврет показал рукой на Левану.

– По-прежнему что?

– Выглядишь как она.

Левана сжала губы.

– Но… теперь я выгляжу так. Это я.

Проведя рукой по своим кудрявым волосам, Эврет остановился. На мгновение Леване показалось, что он согласится подыграть ей. Он поклонится, и они начнут все сначала. Но Эврет обошел ее и откинул одеяло на постели.

– Я устал, Левана. Давай поговорим об этом завтра, хорошо?

Завтра.