– Очень приятно, – соврал ведьмак, не отвечая напоклон, в частности, еще и потому, что колено у него дико болело. – Анарод, они-то откуда тут взялись?

– Того-этого… – почесал бортник темечко. –Вишь ты, зима ведь идет… Борти уже полажены, дели заложены, придолжакиприспособлены, завихи, веники, стало быть, подвешены… Сам час уж нам на Стокивозворачиваться. В Ридбрун… Мед отстаивать, перезимовать… Но в лесах опасно…Одному… того-этого…

Староста кашлянул. Бортник глянул на мину Геральта и вродебы немного поуменьшился в размерах.

– Вы, того-этого, на конях и при железе, –пробормотал он. – Ратные и смелые, сразу видать. С такими, как вы, идтитьне страх. Да и вам удобство выходит… Мы кажну тропку, кажну просечку, кажнуболотину и кустарник знаем… И кормить вас будем…

– А друиды, – холодно сказал Кагыр, –перебрались из Каэд Дху. Именно на Стоки. Какое невероятное совпадение.

Геральт медленно подошел к бортнику. Обеими руками ухватилего за одежду на груди. Но после недолгого раздумья отпустил, поправил кафтан.Ничего не сказал. Ни о чем не спросил. Но бортник и без того поспешилразъяснить:

– Я правду говорю! Клянусь! Пусть подо мной землярасступится, ежели соврал! Ушли омельники из Каэд Дху! Нету их тама-то!

– И они теперь на Стоках, да? – проворчалГеральт. – Там, куда вам путь лежит, всему вашему сброду? Куда вывознамерились подыскать себе вооруженный эскорт? Ну, говори, парень. Да гляди,земля и вправду вот-вот расступится!

Бортник опустил глаза и с опаской глянул на грунт подногами. Геральт многозначительно молчал. Мильва, сообразив наконец, в чем дело,крепко выругалась. Кагыр презрительно фыркнул.

– Ну! – поторопил ведьмак. – Так кудаперебрались друиды?

– А кто их, милсдарь, знает, куды, – пробормоталнаконец бортник. – Но на Стоках быть могут… Как и где еще. На Стоках крайнепочатый больших дубрав, а друиды ради дубравы могут…

За бортником уже стояли, кроме старосты Кронина, обегамадриады – мать и дочь. «Хорошо, что дочка пошла в мать, а не в отца, –машинально подумал ведьмак. – Бортник годится жене как шатун кобыле». Загамадриадами стояли еще несколько женщин, вовсе не таких красивых, но с такимиже умоляющими взглядами.

Он глянул на Региса, не зная, то ли смеяться, то лиругаться. Вампир пожал плечами.

– Если по-честному, Геральт, – сказал он, –то бортник прав. В принципе не исключено, что друиды выбрались на Стоки. Этодействительно вполне подходящая для них территория.

– Твое «не исключено», насколько я понимаю, –взгляд ведьмака был очень, ну очень холодным, – достаточно велико, чтобыни с того ни с сего сменить направление и отправиться вслепую вместе с ними?

Регис снова пожал плечами.

– А какая разница? Ну, подумай. Друидов в Каэд Дху нет.Значит, это направление следует исключить. Возвращение на Яругу – тоже.Думается, дебатировать тут нечего. Все направления равно хороши.

– Серьезно? – Температура голоса ведьмакасравнялась с температурой его взгляда. – И которое же из всех остальныхтебе представляется предпочтительным? Совместное с бортниками? Или какое-тосовершенно противоположное? Ты возьмешься установить это с помощью своейбезбрежно безошибочной мудрости?

Вампир медленно повернулся к бортнику, бортничьему старосте,гамадриадам и другим бабам.

– А чего это вы, – спросил он серьезно, – такбоитесь, добрые люди, что пожелали заиметь эскорт? Что именно вызывает у васопасения? Говорите прямо.

– Ох, милсдарь, – простонал Ян Кронин, и в глазахего мелькнул неподдельный ужас. – И вы еще спрашиваете… Нам идтить черезГнилое Урочище! А там, милсдарь мой, страшно! Там, милсдарь мой, бруколаки,листоносы, эндриаги, иноги и прочая мерзопакостность! Тута, две неполных неделитому, схватил леший зятя мово, да так, что зять-то только хрипнуть успел, ивсе, пропал, стало быть. Такое там дивотище обретается, что ужасть как боимсямы туды с бабами и детьми малыми суваться. Ну?

Вампир серьезно взглянул на ведьмака.

– Моя безбрежная мудрость, – сказал он, –безошибочно рекомендует мне считать максимально подходящим и соответствующимцели направлением то направление, которое наиболее подходит и максимальносоответствует ведьмаку. Именно.

И отправились мы на юг, к Стокам, местности, лежащей уподножия гор Амелл. Тронулись большим табором, в котором было все: юные девы,бортники, трапперы, бабы, дети, юные девы, домашний скот, домашний скарб, юныедевы. И чертовски много меда. От этого меда все так и липло к рукам, даже юныедевы.

Табор шел со скоростью пешеходов и телег, однако темп маршаот этого, в общем, не снизился, потому что мы не блуждали, а шли словно пошнурку – бортники знали дорогу, тропки и перетяжки между озерами, и это знаниездорово пригодилось, потому что начало моросить, и неожиданно все чертовоЗаречье утонуло в плотной как сметана мгле. Без бортников мы б наверняказаблудились, а то и увязли где-нибудь в топях. Не приходилось нам также тратитьвремя и силы на поиски и приготовление пищи – кормили нас трижды в день, сытно,хоть и не слишком изысканно. И позволяли после еды несколько минут полежатьпузом кверху.

Короче говоря, все было прелестно. Даже ведьмак, этот старыйугрюмец и нудяга, начал чаще улыбаться и радоваться жизни, так как высчитал,что мы делаем по пятнадцати миль в день, а с момента выхода из Брокилона нам ниразу не удалось совершить такой фокус. Работ у ведьмака не было никаких, потомучто хоть Гнилое Урочище было гнилым настолько, что трудно себе представитьчто-нибудь еще более прогнившее, никаких монстров мы не встретили. Ну, малостьвыли по ночам привидения, подвывали лесные плакальщики и болотные огонькиотплясывали на трясинах. В общем, ничего сенсационного.

Немножко, правда, беспокоило то, что мы снова шли в довольнослучайно выбранном направлении и снова без точно сформулированной цели. Но, каксправедливо выразился вампир Регис, лучше без точно сформулированной целидвигаться вперед, чем без цели стоять на месте, и уж наверняка гораздо лучше,чем без цели пятиться.

– Лютик! Привяжи ты как следует свою тубу. Жаль будет,если полвека поэзии оторвутся и потеряются в папоротниках.

– Не боись! Не потеряются! И отобрать не дам. Каждому,кому придет в голову дурная мысль отобрать тубу, придется переступить через мойтруп. Позволь узнать, Геральт, чем вызван твой жемчужно-утробный смех? Позвольугадать… Врожденным кретинизмом? Э?