– И как ты собираешься его вернуть?

– Никак, – челюсть Бастиана дрогнула. – Без моей прежней силы до Кросса я не доберусь – он в любой момент может спрятаться в тени. А новые плетения я могу собрать только в том случае, если надену кольцо. Поэтому мне нужна твоя помощь.

– Моя? – я нахмурилась. – А я-то чем помогу?

Бастиан поднял взгляд и посмотрел мне в глаза.

– Ты умелая воровка. Достаточно умелая, чтобы выкрасть кольцо сердца.

Так-так, где-то я уже это слышала. Украсть кольцо? Опять?

– Шутишь? – неуверенно пробормотала я. – Ты действительно собираешься украсть кольцо Скай?

Бастиану, кажется, стало неловко. Он виновато потер подбородок и взглянул на меня с опаской.

– Нет, не украсть. Просто позаимствовать. И для этого мне понадобится твоя помощь.

Я горько засмеялась.

– Ах, позаимствовать? Но это все равно будет воровством.

Бастиан вздохнул.

– Называй как хочешь. Но мне нужно кольцо сердца, потому что Викки добровольно мне его никогда не отдаст. Я нуждаюсь в плетениях, которые уже укротили. Только так у нас есть шанс добраться до Кросса и остановить его.

– А мы вообще знаем, где он?

Бастиан кивнул.

– Оуэн сейчас как раз работает над этим. Маргарет-Мод общалась с сообщниками Кросса. Значит, должна знать, где он может находиться.

– А мне казалось, Оуэн злится на меня.

Бастиан закатил глаза.

– Скажем так, он не в восторге от этого, но все равно обо всем позаботится, – взглянув на меня, Бастиан коротко улыбнулся. – Знаешь, Эбби, я думаю, Оуэн тоже обратил внимание, что твои плетения нечто особенное. Вероятно, поэтому он так хочет проникнуть в твои воспоминания. Он просто очарован твоими плетениями. Как и я. Даже Скай не смогла устоять перед искушением.

– Нет уж, пусть держится подальше от меня и от моих плетений. То же самое касается и твоей бывшей.

– Не говори о ней так, – попросил Бастиан, и его взгляд тут же стал серьезным. – Не надо называть ее моей бывшей. Из нас со Скай… не вышло пары в привычном понимании этого слова. Близость была просто невозможна, – на миг он закрыл лицо ладонями. – Мы, хранители колец, не можем позволить себе отношения. Чувства нас просто уничтожат, – Бастиан закрыл глаза и перевел дух, – поэтому и не существует никаких нас. Это единственная причина. Не то чтобы мне не хотелось это повторить, – он снова открыл глаза и обратил на меня взгляд, полный сожаления. – Но когда ты целуешь моего брата, во мне пробуждаются такие же сильные чувства, как если бы я сам тебя целовал. Ревность подобна страсти. И оба эти чувства… могут меня убить.

Бастиан отвернулся и зашагал прочь. Я смотрела ему вслед и чувствовала, что мне не хватает воздуха, так сильно сжалось мое горло. Ревность. Он чувствовал ревность, когда я целовала Тристана? Это не могло оставить меня равнодушной. Совсем наоборот.

– Я не хотела его целовать, – закричала я и бросилась вслед за ним. – Правда, не хотела. Это ничего не значило. Тогда в Уэймуте я была в смятении. В отчаянии. Не знала, что делать дальше. Тристан смог… спасти меня. Только и всего. А тот поцелуй… Я пыталась понять, как у меня получилось проникнуть в твой разум. И в разум Оуэна. И в разум Тристана. Такой эксперимент, чтобы определить, какую роль я вообще играю во всем этом.

Я схватила его за руку и встала прямо перед ним, преграждая путь. Лицо парня будто окаменело, и я поняла, что мои слова его не слишком успокоили.

– Так вы целовались дважды?

Твою ж мать… Он ведь этого не знал. Господи, какая же я идиотка!.. С другой стороны, Тристан вряд ли стал бы держать это в тайне. Так что, может, это и к лучшему.

Я кивнула, не решаясь произнести это вслух.

Бастиан молчал, а потом холодно посмотрел на меня. На лице не отразилось никаких эмоций.

– Ну, ты хотя бы узнала, что хотела? – серьезно спросил он.

– Нет, но я знаю, что это все не случайно. Каким-то образом я могу ими управлять. Частично, не полностью, – я попыталась вспомнить, что именно чувствовала незадолго до того, как Тристан меня поцеловал. – В такие моменты меня словно против воли куда-то затягивает. Вот на что это похоже, – неуклюже описала я свои ощущения. – Мне просто не остается ничего другого, как подчиниться и следовать за своими плетениями. Я не могу сопротивляться, но при этом действую как будто бы вполне осознанно. Да, знаю, это какое-то безумие.

– Знаешь, это немного похоже на то, что чувствую я, когда мне нужны новые плетения, – сказал Бастиан, внимательно глядя на меня. – Этот голод…

– Думаешь, это одно и то же?

– Я не знаю, что думать, Эбби. Знаю только, что ты необычная. Я это чувствую, как и Тристан, Оуэн или Скай. И мы со всем этим разберемся, как только я достаточно окрепну и смогу стоять рядом с тобой… – он указал на темный узор, проступающий на его коже, – не боясь поранить тебя.

Он снова отошел от меня и спрятал руки за спину.

– Значит, ты серьезно насчет кражи кольца?

Он кивнул.

– Под особняком находится бункер. В нем как раз и хранят кольцо. Это не просто подвальное помещение. Это ловушка. Световой купол, который не дает проникнуть внутрь с помощью прыжка сквозь тень.

– Как это сделал бы ты? – я не совсем понимала, почему сестры Каерхей решили, что кто-то из хранителей захочет украсть кольцо сердца. Они же вроде все были заодно, работали вместе…

Бастиан горько засмеялся.

– Как это сделала бы Скай. Она не должна приближаться к кольцу. Викки утверждает, что в этом световом бункере кольцо сердца в безопасности. Однако, если нам удастся его выкрасть, это докажет, что она ошибается. Может быть, после этого она согласится принять нашу помощь, прежде чем кольцо попадет в руки Кросса.

– Был бы Кросс хорошим вором, то не стал бы просить меня выкрасть твое кольцо, – фыркнула я. Бастиан расхохотался.

– Могу заверить, что он не стал бы отвлекать меня поцелуем, – поддразнил он меня. По его улыбке я догадалась, что он вспомнил момент в поезде-призраке, когда мы впервые поцеловались.

– Ты придурок, – буркнула я, чувствуя, как кровь прилила к щекам. Следовало срочно сменить тему, потому что мне вдруг показалось, что я снова чувствую прикосновение его губ. – То есть здесь кольцо не в полной безопасности?

– Думаю, мы не будем ждать, пока Кросс докажет нам обратное. Если кольцо сможешь выкрасть ты, значит, ему это будет раз плюнуть. Викки должна понять, что без нашей помощи ей не обойтись.

Звучало вполне логично. И чувство вины, которое я обычно испытывала, когда думала о кражах, как ни странно, куда-то исчезло. Я нахмурилась. Все еще напрягало, что в последнее время я вообще не чувствую вины. И сейчас чем дольше я думала о предстоящей краже, тем сильнее росло во мне знакомое напряжение. Предвкушение. Эйфория, если угодно. Я тряхнула головой, чтобы темнота не затуманила мой разум окончательно.