керр Юрген, мне кажется, Ева ошибалась, – Катрин отвлеклась от чтения. – Праматерь надеялась, что в ее первенце исполнится обетование Божие и семя Жены сотрет главу змия. Но Каин ведь был зачат не от Святого Духа, а от Адама, и потому изначально нес в себе пороки человеческого рода.

– Не думал, что религия входит в число ваших интересов.

– Случайно слышала толкование от странствующего проповедника. А вы веруете?

– Не то чтобы… Эта вещь была на месте преступления.

– Значит, храните дома важную улику?

– Вроде того.

– Расскажете?..

Юрген замялся. Инструкции запрещали посвящать посторонних в ход расследования, но ведь книга имела к делу косвенное отношение, а значит, у него не было причин отказывать керляйн. Или… Катрин поняла все сама, избавив от сомнений.

– Что это я, право слово? Наверняка после трудного дня вам неприятно вспоминать о работе.

Керляйн заинтересованно вытащила лежащую между страниц Библии фотокарточку. Юрген мысленно выругался на собственную безалаберность. Карточку он обнаружил во время последней уборки – случайно выпала из папки с делом – и сунул в первую попавшуюся книгу.

– Кто такой Гейст?

– Откуда вы узнали про него?

– Вы сейчас пробормотали: надо вернуть Гейста в архив, – пояснила Катрин, вертя в руках фотокарточку. – Это он? Ваш коллега? Кажется, я где-то слышала это имя.

– С ним было одно происшествие… – Юргена не радовал разговор: чужой проступок, подмочивший репутацию первого отдела, воспринимался как личная ответственность. – Да вы и сами наверняка читали в газетах.

Он с раздражением подумал о керляйн Айланд, дотошности и язвительности которой позавидовал бы любой газетчик: угодишь ей в когти, живьем не вырвешься. Разве журналисты упустили бы возможность раздуть знатный скандал?

Хотя до той же столицы слухи не дошли. Неужто керр Дершефу или, скорее, кому-то из его знакомых высоких чинов удалось поприжать стервятникам хвосты и замять эту историю?

– В поместье прессу почти не привозили, – Катрин покачала головой. – Я мало что знаю о городской жизни.

– Разве вы не приезжали в Апперфорт в начале года? – Собеседница недоуменно приподняла бровь, словно спрашивая, с чего он так решил, и Юрген, проклиная косноязычие и забывчивость, оправдался: – На днях мы разговаривали с келер Вермиттерин, это моя домовладелица, и… – Молодой человек осекся, не представляя, как объяснить, кто такая Инджи и, главное, почему он оказался в ее обществе. Решил, что упоминать одну девушку при другой неуместно и проще замять тему. – Неважно. Наверно, я ошибся.

– Наверно, – Катрин взяла с блюда дольку шоколада, повертела в пальцах и положила обратно.

– Простите.

Юрген чувствовал себя неловко: как и в споре про оружие, разговор все больше напоминал езду по ухабам на телеге с квадратными колесами. Взгляд зацепился за бокалы, и Юрген поспешил сменить тему.

– Давайте выпьем, пока вино не выдохлось. У меня есть замечательный тост. За самую прелестную керляйн Гезецлэнда!

– А разве алкоголь не грех? – лукаво прищурилась Катрин, водя пальчиками по обложке Библии. Комплимент ей польстил.

– С вами я всегда готов согрешить.

Юрген испугался, не слишком ли скабрезно это прозвучало, но собеседница кокетливо хихикнула. Они чокнулись. Вино ударило в голову, и скованность, вызванная неожиданным визитом, отпустила стажера. Катрин благосклонно кивнула, предлагая снова наполнить бокалы.

– Раз уж мы выяснили, что среди нас нет ярых поклонников церковных канонов, керр Юрген, почему бы нам не последовать одному забавному языческому обычаю, – предложила Катрин. Когда на тебя смотрит лукавая синева, ей сложно отказать. – Перекрестим руки. Вот так! Правильно! Пейте! А теперь мы должны скрепить нашу дружбу поцелуем.

– Поцелуем?

– Да!

Катрин чмокнула его в губы. Отстранилась, весело рассмеялась, давая понять, что пошутила. Юрген неестественно хохотнул.

Вино туманило разум. Запах духов – по-восточному пряный и острый, с ноткой цитрусовых – сводил с ума. Касавшееся его ноги бедро обжигало даже сквозь ткань.

Юрген собрал в кулак остатки самообладания, предложил:

– Уже поздно. Я провожу вас до дома, тогда никакие странные женщины вас не испугают.

– А если я не хочу уходить… так быстро?

Губы Катрин неожиданно оказались в опасной близости, а крошечная комната превратилась в западню, из которой не хотелось бежать.

– Это неприлично! Вам не следует…

Юрген предпринял последнюю попытку проявить благоразумие.

– Никто – ни мой отец, ни ваша домовладелица – не знает, что я здесь. – Катрин вытащила из прически шпильку-заколку. Рассыпавшиеся по плечам волосы придавали ей вид дерзкий и невероятно притягательный: в светлые шелковистые пряди так и хотелось зарыться руками, пропустить их ручейками сквозь пальцы. – Надеюсь, вы постараетесь молчать и сохранить мою репутацию благовоспитанной керляйн?

Она положила ладони на его затылок, наклоняя к себе. В этот раз поцелуй затянулся. Ее губы были мягкими, требовательными и умелыми, а язычок – шустрым и шаловливым. Когда, ошалев от ласки, Юрген получил передышку, он едва ли мог связать пару слов.

– Катрин… вы… ты…

Керляйн чуть отстранилась, повела плечами, позволяя ткани соскользнуть. Белья под платьем не оказалось.

– Право слово, керр Фромингкейт, вы совершенно не обладаете чувством момента. Сейчас не могли бы вы помолчать.

«Я никогда не брошу тень на репутацию вашей дочери».

Грудь у нее оказалась небольшая и упругая.

Глава одиннадцатая

– …это позволяет думать, что Куратор располагает средствами обнаружения новых големов керляйн Висеншафт, таким образом узнавая о присутствии сотрудников первого особого отдела.

Юрген закончил речь.

– Кхм, – скептически отреагировал керр Дершеф, подтянул к себе доклад, поморщился, вчитываясь в строчки. – Эхо манакамней-источников, значит? Интересная теория. Я передам исследователям. Благодарю за работу.

Стажер понял, что разговор окончен. Откозырял и отправился к Луцио.

– Откуда кислая мина?

Керр Гробер стоял у приоткрытого окна, дымя самокруткой. В сером свете дня его лицо казалось утомленным и потертым, словно старая кожа на рабочем кресле.

Врывающийся в комнату морозный воздух сыпал на паркет серебристую снежную пыльцу, трепал бумаги на столах, норовил опрокинуть перо в чернильнице и заставлял запотевать стекла у шкафов.

– Все нормально.

Юрген, поежившись от холода, проскользнул на свое рабочее место и сделал вид, что увлечен заполнением отчета по расходу манакамней для служебных надобностей. Луцио обернулся.

– Полчаса назад ты вылетел отсюда с горящими очами и желанием облагодетельствовать весь мир, а приполз словно пес, которого побили палками за то, что он всего лишь хотел поиграть с детьми. Наберись терпения. Хенрик никогда не пропускает мимо ушей важную информацию, но, по его мнению, и я отчасти согласен, спешка хороша только в ловле блох. Лучше подойди, – неожиданно сменил тему детектив.

– Что-то не так?

Юрген не заметил ничего необычного. Низко склонив голову, пробежал мальчишка-посыльный. Проковыляла, сопровождаемая облезлым псом, булочница. На перекрестке, нахохлившись и нетерпеливо поглядывая на часы, кого-то ждали два