– А кто встал из-за стола первым? – спросил я.

Он снова издал нервный смешок.

– Я.

Вернувшись домой, мы обнаружили там Джеппа.

– Решил напоследок заглянуть к вам, мсье Пуаро, –жизнерадостно сказал он.

– Отличная идея, мой добрый друг, как дела?

– По чести говоря, плоховато, – сразу сник Джепп. – Может,вы мне поможете?

– У меня есть одна-две идеи, которыми я готов с вамиподелиться.

– Вы и ваши идеи, Пуаро! Чудной вы все-таки человек. Неподумайте только, что я не хочу их выслушать. У вас под куполом кое-что есть!

На этот, с позволения сказать, комплимент Пуаро реагировалдовольно сухо.

– Меня прежде всего интересуют идеи насчет раздвоения еесветлости, если они у вас есть. Что скажете, мсье Пуаро? Кто двойник?

– Именно об этом я и хочу с вами поговорить.

И Пуаро спросил Джеппа, слыхал ли он о Карлотте Адамс.

– Что-то слышал, но точно не помню.

Пуаро объяснил.

– Ах эта! Актриса! Но почему вы взялись за нее?

Пуаро рассказал о шагах, предпринятых нами, и о заключении,к которому мы пришли.

– Чтоб мне провалиться! Похоже, вы правы. Платье, шляпа,перчатки и светлый парик... Да, так оно и было. Ну, Пуаро, вы даете! Чистая работ??!Хотя я не вижу доказательств, что ее убрали. По-моему, тут вы перебарщиваете.Тут я с вами не согласен. Это уже из области фантастики. У меня опыта больше,чем у вас, и я не верю, что всем этим из-за кулис управляет какой-то злодей. Кего светлости приходила Карлотта Адамс – я согласен, но насчет ее смерти у менядве своих идеи. Она к нему приходила сама по себе – скорее всего шантажировать,ведь она намекала, что вот-вот разживется деньгами. Они поискрили в контактах.Он уперся, она уперлась, и она его прикончила, а когда вернулась домой, то тутдо нее дошло, что случилось. Она не собиралась его убивать. И я считаю, что онавыпила веронал осознанно, для нее это был самый легкий выход.

– Вы считаете, что этим можно объяснить все случившееся?

– Ну, конечно, много фактов мы еще не знаем, но это неплохаярабочая гипотеза. А вторая идея – это то, что розыгрыш и убийство между собойне связаны. Произошло хотя и удивительное, но совпадение.

Я знал, что Пуаро с ним не согласен, но он только сказал уклончиво:

– Mais oui, c'est possible[41].

– Или вот еще что: розыгрыш планировался безобидный, нокто-то узнал о нем и решил приспособить к своим планам. Тоже неплохая идея.

Он помолчал и добавил:

– Но мне лично больше нравится идея номер один. А чтосвязывало его светлость с этой актрисой, мы разберемся.

Пуаро рассказал ему о письме, которое горничная отослала вАмерику, и Джепп согласился, что из него много можно будет узнать.

– Я сейчас же этим займусь, – пообещал он, сделав запись вблокноте. – Я так держусь за идею, что убила она, потому что не могу большеникого найти, – объяснил он, кладя блокнот в карман. – Вот капитан Марш,теперешняя его светлость. У него повод – лучше не надо! К тому же плохаярепутация. Еле-еле сводит концы с концами, а по натуре транжир. Но самоеглавное, вчера утром он поругался с дядей, о чем, кстати, сам мне и рассказал,даже обидно. Он вполне подошел бы. Но у него на вчерашний вечер алиби. Ходил вОперу с Дортхаймерами. Богатые евреи. Гроувнер-сквер. Я проверял. Он у нихобедал, потом они поехали в театр, потом ужинали в ресторане.

– А мадемуазель?

– Вы имеете в виду дочь? Ее тоже не было дома. Она обедала слюдьми по фамилии Картью-Вест. Они возили ее в Оперу, а после проводили домой.Вернулась без четверти двенадцать. Так что она тоже отпадает. Есть ещедворецкий. Чем-то он мне не нравится. Уж больно смазлив. Что-то в нем естьподозрительное. И к лорду Эджверу на службу попал непонятно как. Я его сейчаспроверяю. Но повода для убийства не вижу.

– Никаких новых фактов?

– Есть несколько. Трудно сказать, важные они или нет.Например, пропал ключ лорда Эджвера.

– Ключ от входной двери?

– Да.

– Это действительно интересно.

– Как я уже сказал, это может значить очень много, а можетне значить ничего. Но еще интереснее, по-моему, то, что лорд Эджвер получилвчера по чеку деньги – небольшую сумму, кстати, около ста фунтов. Деньги быливо французских банкнотах, потому что сегодня он должен был ехать в Париж. Таквот, эти деньги тоже пропали.

– Кто вам об этом сообщил?

– Мисс Кэррол. В банк ходила она. Она сказала мне об этом, ия обнаружил, что денег нет.

– Где они были вчера вечером?

– Мисс Кэррол не знает. Она принесла их ему в половинечетвертого. Они лежали в банковском конверте. Он в это время сидел вбиблиотеке. Взял конверт и положил рядом с собой на стол.

– Это в самом деле наводит на размышления. Дело осложняется.

– Или упрощается. Кстати, рана...

– Да?

– Врач говорит, что это необычный перочинный нож. Похоже, нолезвие другой формы. И страшно острое.

– Но это не бритва?

– Нет.

Пуаро задумался.

– Новый лорд Эджвер большой шутник, – продолжал Джепп. – Онсчитает, что быть под подозрением очень смешно. Не успокоился, пока не услыхал,что мы его и вправду подозревали. Тоже интересно, кстати.

– Может, это говорит о его уме?

– Или о нечистой совести. Смерть дяди была пределом егомечтаний. Он переехал в дом лорда Эджвера, между прочим.

– А где он жил прежде?

– Мартин-стрит, Сент-Джордж-роуд. Паршивое место.

– Запишите, пожалуйста, Гастингс.

Я удивился, но записал. Мне было непонятно, зачем нуженстарый адрес, если Рональд уже переехал на Риджентгейт.

– Думаю, это дело рук Карлотты Адамс, – сказал Джепп,поднявшись. – Здорово вы насчет нее сообразили, мсье Пуаро! Но, конечно, выведь ходите по театрам, развлекаетесь. Поэтому и идеи у нас разные. Жаль, чтонет явного повода, но мы немного покопаем и что-нибудь найдем, я уверен.