— Это было бы интересное зрелище, — зажмурился огневик.

— Клоун!

Он рассмеялся и отпустил меня к своей сестре. Анис ждала в комнате Марка, раскладывая нижнее бельë на его кровати. Тончайшее кружево, превосходные узоры. Но никакой практичности. Я, даже не надевая бюстик и трусики, могла сказать, что они совершенно ничего не прикроют.

Огневичка поймала мой взгляд и мягко улыбнулась.

— Прости, советоваться с братом по поводу нижнего белья для тебя, я сочла неправильным, — она развела руками. — Так что выбирали мы с мамой. Но ведь сверху будет одежда. Никто никогда не узнает, какая ты бесстыжая под ней.

Я задумалась. Ведь действительно нижнее бельë никто не видит. Какая разница кружевное оно или обычное? Почему бы не надеть красивое хотя бы исключительно для себя?

И я сдалась. Забрала полупрозрачное безобразие и ушла в душ. Водные процедуры меня успокоили до такой степени, что я даже решила, будто смогу вынести общение с младшей Лайонс. В общем-то оказалась права. Анис была гораздо более спокойной и мягкой, чем её мать.

Усадила меня на пол и стала завивать волосы. Наматывала локоны на широкий конус, шептала заклинание и распускала. Получались мягкие блестящие волны. Пусть не очень длинные, благодаря стараниям её брата, но всё равно красивые.

— Ты после ссоры с Марком так и не отрастила косу? — хихикнула Анис.

— Он что, хвастался тем, что поджёг меня?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Итан хвастался, — сдала она самоубийцу, собирая мои волосы в высокую причëску. — “Хайм тебе за это вечно мокрую постель организует, будь уверен!” Мы с мамой так смеялись, когда Марк рассказал, что ты ему конспекты лекций намочила. Он три дня их переписывал, чтобы магистру сдать. А ты…

Сестра моего жениха заразительно расхохоталась, и я не удержалась — поддержала её веселье. Да, было дело. Я честно старалась быть тихой и незаметной, но позволить Лайонсу безнаказанно разгуливать по академии не могла. Шкодничала, да. Исподтишка. Так, что выдвинуть обвинения он не мог бы, даже если бы хотел.

— А как сам Марк отреагировал?

Она поправила пряди у лица и наклонила голову на бок, рассматривая меня. В каких глазах заплясало пламя, и мне вспомнилась совсем другая девушка. У Лотти глаза были зелёные, а волосы рыжие. Но выражение лица… то же ехидство, та же эмоциональность.

— "На такой стерве и жениться не жалко", — процитировала Анис. — Братец был в восторге. Придумал жестокую месть. Чучело соорудил, дурачок. Но ты больше на провокации практически не реагировала.

Вообще-то реагировала. Злилась, придумывала, чем можно отплатить за выходки наглого огневика. И каждый раз откладывала на потом. Хотелось, чтобы никто не понял, откуда Марку прилетело.

— Мазохист, — я вздохнула. — Странная у вас семейка. Один хочет до белого каления довести. Вторая — успокоить магией до неадекватно послушного состояния. Ужас.

— Мама накладывала на тебя "успокоек"?

— Да, постаралась на славу в день помолвки.

— С ума сойти! — Анис отошла на пару шагов и покачала головой. — Мама ненавидит такую магию. Она и использовала ее в последний раз, когда Марку было пятнадцать. Ох, у него был жуткий характер. Даже по сравнению с тем, какой братец сейчас!

— Насчёт характера — верю, — согласилась я. — А вот ваша мама… Леди Леона слишком хочет женить сына. Меня это настораживает. Знаешь, как на рынке? Активнее всех покупателей зазывает продавец с самой тухлой рыбой. А теперь представь, что один торговец вооружён и требует купить его полуразложившегося осëтра под страхом смерти. Вот этот торговец — ваша мама.

Огневичка посмотрела на меня так серьёзно, что неудобно стало. Может, у них в семье не принято так шутить, и теперь Анис смертельно обижена? Но спустя мгновение до неё дошло сравнение.

— Полуразложившимся осëтром моего брата ещё никто не называл, — она рассмеялась.

— Ты даже не представляешь, сколько ещё метафор для твоего брата я могу придумать!

— Вот именно, — закивала пятнадцатилетняя магесса. — Ты нам подходишь, Хайм. Мама хочет женить Марка, но не на ком угодно. Просто он часто о тебе говорил. "Хайм то, Хайм это!" Тут и дураку понятно, что влюбился. А признаться не мог. Ни тебе, ни нам, ни даже себе. Думаешь, он переживал, когда Жасмин с ним порвала? Ага, пришёл домой с бутылкой чего-то мутного, завалился в мою гостиную и говорит: "Мне плохо, потому что должно быть плохо, в на самом деле всё равно. Что делать? Я даже напиться не хочу!" А ты говоришь осëтр.

Я смутилась. Поверить в давнюю влюблённость наглого однокурсника было сложно. Нет, я замечала, что ему нравится меня обнимать, держать за руку. Но это началось после пережитой ломки. Или нет? После ночной прогулки до морга? Боги! Я запуталась!

— Не красней, — улыбнулась Анис. — А то все догадаются, что на тебе бесстыжее бельё!

Ну, Лайонс! Ну и семейка!

Так необычно. Лорд Лайонс, отец Марка и Анис, казался мне человеком серьёзным и даже строгим. Про таких обычно говорили “застёгнут на все пуговицы”. Но вся его семейка производила обратное впечатление. Даже леди Леона выглядела взбалмошной девицей, пусть седина уже и окрасила её волосы. Интересно, мой напарник спустя годы будет похож на неё или на отца?

— Ой, как мы светимся, — улыбнулась будущая золовка. — Только попробуй скажи, что ты в этот момент не о моём брате думала.

— Анис!

— Я за неё, — девчонка показала мне язык и открыла дверь. — Топай к жениху, он там весь извёлся уже.

Я перешагнула порог чужой спальни и уткнулась носом в преграду. Мощная грудь, обтянутая тёмно-синей рубашкой, лёгкий аромат дорогого парфюма. И взгляд. Горячий, пылающий, огненный.

— Хайм, ты меня с ума сведёшь, — шепнул Лайонс, аккуратно обнимая за талию. — Хочешь, чтобы я сжёг всю академию из ревности?

— Всё же закрыто! — возмутилась я.

— А как же плечи? — Марк наклонился и коснулся губами голой кожи. По спине побежали мурашки, а сердце замерло. — Остальное можно дофантазировать. Поверь человеку, который уже придумал шестнадцать вариантов.... Семнадцать!