– Тогда спроси у этого, чего оно тут торчит?

– Оно , чего ты тут торчишь? А, тля? – поинтересовался Дрон,обращаясь к Мефодию.

Буслаев заставил себя не кипятиться. «Бесплатно кипят толькочайники», – вспомнил он слова Эди.

– Я хочу попасть в подъезд. Собирался спросить код, –терпеливо пояснил он.

– Что оно пропищало? А, Дрон? У меня уши заложило, – спросилИлья.

– Оно пропищало, что хочет в подъезд, но не может открытьдверь.

– А к кому оно хочет попасть? Дрон, спроси!

– Спрашиваю: оно , ты к кому? – озвучил Дрон.

Лицо его сияло от удовольствия.

«Еще секунд на десять моего терпения хватит!» – подумалМефодий.

– На десятый… – сказал он.

Его ответ неожиданно заинтересовал девушку.

– На десятый? К кому?

Мефодий замялся, соображая, стоит ли отвечать.

– Вторая дверь налево… К Наташе Вихровой, – сказал он.

Девушка почему-то усмехнулась, а ее поклонники засуетились,как два застигнутых среди крошек таракана, когда в кухне внезапно вспыхиваетсвет.

– Это существо мне не нравится. Оно наглое. Дрон, скажиэтому , чтобы оно отвалило! – заявил Илья.

– Легко! Оно , отвали! – сказал Дрон, обращаясь к Мефодию.

Буслаев прищурился, но остался на месте.

– Ты еще здесь? Я, кажется, сказал тебе: вали отсюда! –Усатый Илья встал. Он оказался еще длиннее, чем Мефодий мог предположить. Чтобызасветить ему в глаз, Мефодию пришлось бы забраться на скамейку.

– Оно не понимает! Оно совсем тупое! – сказал Дрон. –Значит, так, оно , мы считаем до трех. На счет «три» тебе будет больно… Раз!..

Мефодий закрыл глаза. Сознание его стало пустым и ясным. Чтоименно сейчас произойдет, он не знал. Понимал только, что спускает охраннуюпружину мрака. Видел, как, искажая реальность, качнулся из небытия темныймаховик, реальный, как лезвие прикованной на цепь черной секиры. Последнеевремя это получалось у него все легче и легче. Эйдос болезненной искрой обжеггрудь.

«Не убивать! Не ранить! Только напугать!» – спохватилсяМефодий. Мрак не знает полумер и нуждается в уточнениях.

– Два! – в предвкушении сжимая и разжимая потные ладошки,сказал писклявый Дрон.

Мефодий ожидал удара на счет «три», но кулак длинногоприлетел гораздо быстрее. Мефодий успел увидеть только начало движения иинстинктивно дернулся в сторону, спасая голову. В результате вместо удара вподбородок он получил скользящий удар в скулу. Его голову отбросило сантиметровна десять. Он едва устоял на ногах. Все-таки разница в весе у них приличная,хотя удар усатого Ильи и далек был от совершенства.

Однако куда сильнее боли была ярость. Сознание Мефодиязахлестнула тьма. Эйдос снова вспыхнул в груди, пытаясь упредить роковуюошибку.

Внезапно на лице усатого появилось бесконечное удивление. Онувидел за спиной Мефодия нечто, что укрылось пока от самого Буслаева.

Стая собак, спокойно отдыхавшая у мусорника, внезапносорвалась с места. Обычно перед нападением дворняги долго лают, накручиваютсебя. Эта же стая неслась беззвучно, сосредоточенно, ясно видя цель. Трикрупные, с подпалом, желтоватые псины мчались впереди, а мелочь сзади. Всегонесколько секунд потребовалось им, чтобы преодолеть расстояние от мусорника доподъезда. Здесь же – все так же безмолвно – они рассыпались полукругом, как призагонной охоте.

– Они не тронут… Это жалкие шавки, тля… Они… – начал Дрон,но самая крупная из собак уже оторвалась от земли. Слюнявая пасть толкнулаДрона в подбородок. Сбив Дрона на асфальт, пес навис над ним, не кусая, но и непозволяя шевельнуться. Еще один пес замер чуть сбоку. Крупные капли его слюныпадали Дрону на лоб. Четыре внимательных, словно и не дворняжьих взгляда,примораживали подростка к асфальту.

– О, тляяяяя-а-а-а!

Дрон тихо заскулил, не смея стереть с лица капавшую на негособачью слюну.

Усатый Илья, атакованный сразу несколькими дворнягами,повисшими у него на брюках, вопя, бестолково кружился на месте, пока еще однакрупная, на базе овчарки изготовленная псина, прыгнув сзади, не толкнула еголапами. Количество лежащих на асфальте тел разом удвоилось.

– Три!.. – досчитал Мефодий. – И я по-прежнему здесь… Ещеесть вопросы по существу проблемы?

Вопросов не оказалось. Парни выглядели подавленными. ЕслиИлья держался, то Дрон был близок к тому, чтобы звать маму. Мефодию, хотя скулаего ныла и тяжелела, предрекая фингал, стало неловко. Ну фингал и фингал. Импосле займется Даф. Будет приятно ощутить прикосновение ее легких рук…

– Ладно, побаловались и хватит… А теперь оно хочет, чтобывас тут не было! Желательно бегом! Озвучь, Дрон! – приказал Мефодий.

Однако Дрон ничего не озвучивал, а лишь закатывал глазки.Ему мерещилось, что он смертельно ранен и истекает кровью, хотя на деле он быллишь основательно обслюнявлен. Приятель потянул его за рукав.

Подчиняясь голосу Мефодия, круг дворняг неохотно разомкнулся.

В сопровождении псов оба поклонника доплелись до угла дома издесь, не сговариваясь, понеслись таким галопом, словно уже сейчас готовилисьна Олимпиаду-2012.

Собаки с лаем погнались было за ними, но внезапно вернулисьи, словно сами удивляясь своей прыти, мирно улеглись у мусорника.

Мефодию неожиданно пришло в голову, что, пока собакипрогоняли приятелей девушки, она вела себя на редкость спокойно. Никакого шока,никакой паники. Похоже, все происходящее забавляло ее – не более.

– Так какой код? – переводя дыхание, спросил Мефодий.

Прежде чем ответить, девушка достала из кармана конфетку,развернула, внимательно осмотрела, будто втайне надеялась увидеть там слово«ЯД», и отправила ее в рот.

– Код тебе не нужен. И десятый этаж тоже, – сказала она.

– Почему это?

– Потому что у Вихровых никого нет дома.

– Откуда ты знаешь?

– Да вот, знаю… Наташа Вихрова – это я.

– ТЫ?

– Угу… Только, боюсь, тебе придется поверить мне на слово.Документов у меня нет, и даже пятка не подписана, – заявила девчонка.