окажется у него на плече. Само собой, тянуть руки к начальству я не стала, а пристроила их на коленях, как самая прилежная сотрудница. Виктор задумчиво посмотрел то ли на мои ладони, то ли на колени, после его взгляд медленно поднялся вверх. Наши глаза встретились, и я пожалела, что не взяла у Стаса пресловутый кофе. Может, сейчас не так сильно бы во рту пересохло!

– О чем вы хотели со мной поговорить? – не выдержала я.

– Как о чем? – Он улыбнулся еще насмешливее. – О работе, конечно.

О работе? Скукотища какая… Вырвался разочарованный вздох, Виктор испытующе осведомился:

– У вас получится совмещать ее с другой вашей деятельностью?

Опаньки. Скуку враз развеяло, но веселья не прибавилось.

– У вас же получается, – нашлась я с ответом. – Почему у меня не должно?

– Есть некоторые сомнения. – Он откинулся на спинку дивана, и формальная обстановка окончательно скончалась. Зато дистанция между нами чуть увеличилась. – Давайте начистоту. Вы ведь толком не знаете, как всё устроено. На прошлой неделе в наследство вступили и понятия не имели, что именно вам оставили.

Упс, спалилась… Немудрено, но обидно. Повелительница тьмы из детского сада, несите присыпку и памперсы. Оба выходных угробила на поиски информации, расспросила и соседа, и дядю, а пробелов все равно столько, словно я наковыряла целую горку со всех клавиатур в офисе. А не сочтет ли господин блюститель магического порядка, что я эдакая обезьяна с гранатой? В смысле дурочка с могущественной поваренной книгой.

– Да, я из начинающих, и никто меня не обучал, – вынуждена была признать. – Но разберусь. Я самообучаемая, стрессоустойчивая и упорная. Так и было написано в моем резюме, между прочим. Трудности – не помеха, а вызов! Мне от Агаты достались и библиотека для изучения, и запасы на продолжительное время. Когда наберусь опыта, то встану на учет. У меня серьезные намерения и ответственный подход, вот. А работу бросать не собираюсь, поскольку не заметила, чтобы в изнанке денежки росли.

– Есть варианты, – улыбка превратилась в полноценную усмешку, – но извлекать материальную выгоду следует с осторожностью и в рамках правил.

– При вступлении в ваш Круг с ними ознакомлюсь, – я постаралась нащупать максимально деловой тон, – а пока моя деятельность на данном поприще не предполагает никакого обогащения. Не продавать же печенье для вечеринок, подобно девочке-скауту…

– Оно действует исключительно в присутствии того, кто его испек.

– Тем более. Видите, пахать мне еще и пахать. Если существует что-то, о чем мне необходимо знать прямо сейчас, то я буду признательна за разъяснения.

Усмехаться Варнавский отчего-то перестал. Снял очки, потер переносицу, но на место их не вернул. Пристроил в карман пиджака и отметил:

– Вижу, вы на меня обижены.

– Вовсе нет, – поджала я губы, – я благодарна за помощь, и неважно, что вам пришлось выбирать из двух зол меньшее.

– О… Нет, на зло вы не тянете.

Не поняла. Это комплимент или обвинение в профнепригодности?!

– Извините, снова заблуждалась.

– Эльвира, – покачал он головой, – я не думал вас задеть. Лишь не хотел, чтобы в будущем вы пользовались моим к вам отношением.

– Каким отношением? – встрепенулась я.

– Моим, – сказал Виктор так, будто дал исчерпывающий ответ. – Давайте договоримся. Я помогаю вам разобраться, а вы балуетесь магией в меру и не погружаете офис в хаос.

– Договорились!

Это я могу. Легко. Вообще запросто! Как минимум потому, что булки хаоса печь не умею. Не для начинающих рецепт.

– А как я буду разбираться под вашим руководством? – капельку засомневалась я, с опозданием вспомнив про его светлый портал в изнанке. – Вы же не… ну…

Не из этих, а из тех! Я прикусила губу и язык заодно, боясь ляпнуть что-нибудь не по этикету, а не только сделать.

– Не повелеваю тьмой? – закончил за меня Виктор. – Тут без разницы на начальном уровне.

– А на продвинутом?

– Своя специфика имеется, но в целом деление на светлых и темных заклинателей условно. Отличается общий подход и намерения, да и всё.

Фух… То есть мы никоим образом не идейные враги? Нет противоборствующих сторон, деления на доброе и злое? Какое облегчение! На работе мне и кофейного автомата хватает в качестве непримиримого противника. А еще Алисы с Дианой. Поролоновых пулек на всех не напасешься.

– Многое зависит от сущности и силы проводника, – продолжился ликбез. – Вам достался могущественный, а они весьма своенравны. Даруют массу возможностей, но требуют от заклинателя немалого опыта. Иное чревато инцидентами, как с вашим проглоченным дядей. Для вас проводник Агаты скорее опасен, чем полезен. Советую призвать нового, попроще.

– Нового?! – Я подпрыгнула на диване, задев коленом журнальный столик. Маятник закачался интенсивнее, стуча шариками друг об друга. – Разве получится держать двух проводников одновременно?

– Первый уйдет. Лучше отпустить его заранее.

Считай, выгнать. Мою маленькую и хорошенькую Шушу. Ни за что!

– Нет, – отрезала я, – менять проводника не могу и не хочу.

– Можете, заклинание призыва легкое, одно из базовых, – заявил Виктор, словно мои желания тут играли последнюю роль. Но все же поинтересовался под нарастающий стук маятника: – Почему не хотите?

– Шуша мне нравится! Вдруг новый проводник улиткой окажется? А я всегда мечтала о собаке.

– Это не настоящий питомец. Была не-собака, будет не-кошка.

– Почему кошка?!

– Чаще всего проводники принимают форму кошки.

Еще один балл в пользу Шуши. И как я без нее?.. Останется кепочка, носочки и резиновая курица, а Шушенька – фьють. От мыслей об этом в носу предательски защипало, на глаза навернулись слезы.

– Эльвира, это всего лишь совет. – Виктор отлепился от спинки дивана, и на мгновение показалось, что я сейчас окажусь в утешительных объятиях. Но он сдвинулся к столику, перехватив шарик от маятника. Его движение остановилось, стук утих. – Я уже понял, что вы не ищете легких путей.

Я шмыгнула носом, Варнавский вопросительно изогнул бровь. Черт! Профессиональной заклинательнице явно противопоказано быть истеричной особой. Нужно срочно сгладить впечатление. Тем более что у меня есть аргументы в пользу Шуши. Веские.

– По условиям завещания Агаты я обязана заботиться о ее проводнике.

– Даже так? – заинтересовался он. – А как долго?

– Десять лет.

Виктор задумчиво кивнул, отпустил маятник. Шарики застучали