class="p1">Кристина кивнула и дотронулась до руки Франческо:

– Иногда я думаю, что мне очень повезло. – Она засунула пальцы ног под его штанину. – Может, потом… м-м…

Франческо поцеловал жену в шею.

– Кри, может, всё-таки заберем Софию, а? Видеть ребёнка раз в неделю совсем ненормально, ты не думаешь?

Кристина тотчас убрала ногу и фыркнула:

– Вы мне душу с этим ребёнком вынули. Я вообще хотела позже рожать.

«А на самом деле никогда не хотела», – добавила бы Кристина. Но рассказывать собственному мужу, что она child free, было жестоко даже для неё.

Франческо пожал плечами. Когда позже? Они знакомы с колледжа, учились вместе в университете, пятнадцать лет вместе. Сколько можно ждать?

На улице, во внутреннем дворе, куда выходили окна, раздавались детские голоса.

– Я хочу, чтобы мы ужинали вместе, а потом шли гулять, ели мороженое, катались на велосипеде.

Франческо представил, как сажает Софию на свой мотоцикл и они вместе катаются по кварталу. Он скучает. Так дальше продолжаться не может. Пока она маленькая, но потом начнёт произносить слово «папа». Если начнёт. Она же видит его раз в неделю.

– Я не хочу пропустить её детство. – Он нахмурился: – Моя мама всегда работала. Я постоянно был с нянькой. Поверь мне, это невесело.

Кристина молчала. Она боялась. Как София впишется в её идеальную жизнь?

– Посмотрим, – буркнула она.

Франческо обнял жену и поцеловал в щёку.

– А я поговорю с Бруно. Разведаю. Может, ты и права. Может, Аните и правда нужна помощь.

34

Сегодня Милан, несмотря на обычное серое небо, казался Гале ярче. Трамваи желтей, улицы чище, а люди приветливей.

Она ехала забирать Беатриче и прокручивала в голове сегодняшнюю сцену.

– Галя, присядь, – сказал Риккардо после того, как схлынула первая партия рабочих, а вторая, миланских клерков, ещё не пришла на обед.

Он положил перед ней бумагу.

– Тебе надо расписаться здесь, – указал он в нижней части.

– Конечно, если ты согласна, – добавил он.

Галя быстро пробежала глазами.

– Бессрочный? – Она удивлённо посмотрела на Риккардо: – А как же документы, я ведь…

Риккардо гордо улыбнулся:

– Мы сделаем тебе вид на жительство по мотивам работы. Если контракт бессрочный, то, оказывается, всё проще.

Галя ликовала, она хотела подскочить, крепко обнять его и хорошенько расцеловать, но просто сказала:

– Риккардо, ты очень хороший человек, спасибо тебе.

– Конечно, возможно, потом, когда документы уже будут, я могу изменить сумму, ну, ту, что «в белую», ниже сделать… там такие налоги дикие… – Он почесал затылок и быстро добавил: – Но это потом, ты не волнуйся, главное, чтобы сейчас всё уладили.

– Да, конечно. – Галя улыбнулась, еле сдерживая слёзы. – Спасибо, – пробормотала она.

Риккардо похлопал её по плечу:

– Всё будет хорошо.

После школы Галя с Беатриче возвращались домой мимо кондитерской. Обычно дочка грустно поглядывала на ряды пирожных и шоколадок и изо всех сил старалась понять такие слова, как «дорого» и «в другой раз», и, кажется, наконец-то поняла. Поняла, что не видать ей этих красивеньких эклеров и аппетитных пирожных. За пару метров до кондитерской Беатриче уставилась на асфальт. Рассматривала полосы, дорогу, свои ноги, мамины ноги, только бы не попалась на глаза она, кондитерская.

– Давай зайдём? – Галя остановилась.

Беатриче подняла глаза: они стояли ровнёхонько напротив кондитерской. Не веря своему счастью, она осторожно переспросила:

– Зайдём сюда? В эту… пастиччерия? – От волнения Беатриче забыла русское название.

Галя обняла её, поцеловала в макушку.

– Да, сюда, в эту кондитерскую. Ну же, – и она легонько подтолкнула дочку вперёд.

Беатриче встала перед стеклянной витриной, и глаза её забегали вправо-влево. Она растерялась при виде груды засахаренных карамелек, печений в разноцветной глазури и пирожных с яркими ягодами.

– Чего ты хочешь, котик? – Галя смотрела на лицо Беатриче и улыбалась.

Как же мало надо ребёнку для счастья. Как же она хочет баловать дочку чаще.

– Сколько вкусняшек! – Беатриче смешно облизнулась. – Мама, а можно что-то одно или две штуки?

Галя рассмеялась. Беатриче, пока мама не передумала, быстро проговорила:

– Одно маленькое, а одно побольше…

Беатриче ткнула в эклер с шоколадом. Длинный, покрытый кремом снаружи. Как же давно она его хотела!

– И ещё маленькую, малюсенькую карамельку, – она показала на бежевые кусочки. – Это же «му»?

«Му» были чем-то вроде «коровок» из Галиного детства.

Галя взяла два эклера и купила целых шесть «му». На сейчас и на потом. Они уселись за столиком пить чай. Чай в итальянских кафе стоил неслыханных денег. Чашка – целых три евро. В супермаркете за три евро можно было купить пачку чая.

– Повезло нам сегодня, – Беатриче впилась в эклер и закатила глаза. – Вкушна-а-ата какая, – проговорила она с полным ртом.

Домой вернулись в приподнятом настроении. Беатриче отправилась делать уроки, после сладостей учиться – совсем другое дело.

На кухне сидела Ребекка. Она что-то писала в свою обычную тетрадь. Увидев Галю, тетрадь закрыла, поздоровалась и собиралась было уходить.

– Ребекка, – Галя держала в руках контракт, – я хотела сказать… Вот, – она протянула бумажку.

Воспитательница пробежала глазами.

– Контракт? Молодец, а что с документами? – произнесла Ребекка сухо.

Галя быстро добавила:

– Всё уладят, мне дадут вид на жительство по мотивам работы. И ещё, я сейчас! – Галя метнулась в комнату, быстро открыла шкаф, схватила из коробки конверт, успев выкрикнуть Беатриче не идти за ней, а ждать в комнате, торопливо побежала обратно.

– Вот, – Галя вытащила наружу деньги. Она разложила купюры на столе. Пять тысяч, выстраданные месяцами труда.

Ребекка нахмурилась и замельтешила руками:

– Мы не в банке, спрячь эти деньги.

Галя сгребла купюры и засунула обратно в конверт.

– Я всё сделала, вот, теперь у меня есть и деньги, и контракт. Как и договаривались…

Ребекка передёрнула плечами:

– Да, я говорила тебе про 5000, чтобы они были у тебя в копилке, но я не говорила, что это гарантия того, что ты наверняка выйдешь.

Галя почувствовала укол в сердце, будто она вампир, нечисть какая и в её грудь только что всадили кол. Она сжала челюсти и процедила:

– То есть как не гарантия, вы же говорили…

Ребекка фыркнула:

– Ну да, говорила, но знаешь, это же не правило какое-то. Я сама его придумала, я тебя мотивировала, вот ты и молодец, будем теперь анализировать.

На Галю словно вылили ушат холодной воды. Анализировать? Она еле сдерживалась, чтобы не начать кричать.

– Что анализировать? – В горле запершило и стало сухо.

– Способна ли ты прокормить своего ребёнка. Будем надеяться, что суд примет к сведению твои усилия. И что тебе оставят дочку. А то помнишь, что с Зиной стало? – Ребекка развела руками.