— Вот только дурака не валяй. Баба в ресторане посылаетодного придурка куда подальше. Положим, он совсем придурок, при этом вообразилсебя крутым и решает наказать нахалку. Но вместо того, чтобы немногопозабавиться, сам получает по роже, да еще в компании таких же придурков.Допускаю, это больно ранило его самолюбие и подхлестнуло на дальнейшиедействия: девку надо отловить и непременно наказать. Прождав целый деньпонапрасну, ребята идут в номер к девице и застают там ее любовника, которыйтоже считает себя крутым. Предположим, они повздорили, и любовник налетелвиском на угол тумбочки. Какими бы идиотами они ни были, это должно-такипроизвести на них впечатление. Незаметно вынести труп из гостиницы они немогут, потому просто запихивают его в ванную и смываются. До этого момента всеболее-менее ясно и понятно. А дальше идиотизм чистой воды. Вместо того чтобысидеть тихо и не высовываться — что было бы очень кстати, раз убитый имилюбовник имел кое-какой вес в конкурирующей фирме и у них есть твердый шансполучить по шее за самодеятельность, а может, и не просто по шее, потому чторебятки обычные «шестерки», их как грязи и поэтому никогда не жалеют, так вот,вместо того, чтобы сидеть тихо и не высовываться, они, выследив нас, устраиваютстрельбу в кафе: белым днем, почти в центре города, где полно ментов и ещебольше гражданских лиц. И это все для того, чтобы малость потешить своесамолюбие? Кстати, среди стрелявших ни одного из ранее виденных мною не было.

— Ну и что? — хмыкнула я. — Может, это бандапсихов и им просто нравится палить в кафе? Что ты ко мне привязался?

— Я просто хочу знать, почему тебя хотят убить?

— Меня? — Я скривилась, всем своим видомдемонстрируя нежелание продолжать этот разговор.

— Конечно, тебя. У меня на сегодняшний день такихврагов нет.

— Ага, — покивала я головушкой. — Поэтому тыи ходишь с пушкой. В общем, так, если кто и желает моей смерти, так тебе обэтом известно больше, чем мне. У меня нет идей и вообще нет никаких мыслей наэтот счет, а если бы и были, делиться ими с тобой я не стану. На этом изакончим. Кстати, куда мы едем? — спохватилась я, заметив впереди мостчерез реку, как раз на выезде из города.

— Подальше отсюда, например, в село Литвинове, там умоего друга дача…

— Стоп, — сурово перебила я. — Подальше мненикак нельзя. Проблема в том, что мне как раз надо поближе.

Теперь он разозлился по-настоящему, остановил машину,приткнув ее возле какого-то ветхого строения, и посмотрел на меня, мягкоговоря, не по-доброму.

— Ну и чего ты вылупился? — проявила я интерес,намереваясь как можно быстрее покинуть машину. Глаза его смотрели серьезно идаже зло, и сейчас он был не особенно похож на простого честного парня из тех,что обычно спасают Америку и весь мир, но все равно выглядел неплохо, то естьмне нравилось, как он выглядит: ну, злится немного, ну, слегка физиономиюперекосило, и зубы сжал так, что, должно быть, в висках ломит, но как-тоугадывается, что в душе он хороший парень, а главное — герой и готов заженщину, которую совсем не знает, хоть в огонь, хоть в воду, хоть вканализационную трубу. — Мне нравится твое лицо, — честно сказала я.

— А мне твое нет. Тут я не поверила.

— Серьезно? А чего ж тогда я до сих пор сижу в твоеймашине? — Я засмеялась и добавила:

— Ладно, герой, сматывайся на дачу, а я потопала.Приятно было познакомиться.

— Куда ты пойдешь? — насторожился он и даже,перегнувшись, ухватился за ручку двери, боясь, что я выпорхну из машины.

— Понятия не имею, — ответила я.

— У тебя есть друзья, знакомые, кто-нибудь, у кого тымогла бы укрыться?

— У меня был любовник, но он сейчас лежит в ванной.

— Ясно, тогда едем со мной.

— Мы не понимаем друг друга, — опечалилась я.

— Хорошо, — кивнул он, едва сдерживаясь. —Тогда я поеду с тобой.

— Здорово, — хохотнула я. — И ты ещеговоришь, что мы встретились случайно? Черт с тобой, герой, едем, — и яназвала Надькин адрес.

Хозяйка сидела на скамейке и, по обыкновению, лузгаласемечки. Я подошла, сунула ей деньги и заявила, кивнув на Сашу:

— За одно рыло. — Тот нахмурился, а я пояснила:

— У нас с ней уговор: начну мужиков водить — плачуотдельно, порыльно то есть.

Надька хмыкнула, лениво почесалась и посоветовала:

— Тачку лучше во двор загони, чтоб глаза не мозолила,да и от греха подальше: разуют, прости господи.

Машину Саша поставил во дворе, и мы втроем вошли в дом.

— Жрать нечего, — сразу же предупредила хозяйка.

— Сходи в магазин, — попросила я. — Денегдам.

— Водку брать? — прихватив сумку, спросила Надька.

— Возьми.

— Сколько?

— Бутылку.

— А этот что, не будет? — нахмурилась она, а ямахнула рукой:

— Возьми две, только топай быстрее. Саша к этомумоменту устроился за столом и хмуро осматривал жилище.

— Не очень? — сморщила я нос.

— Это у тебя что, тайное логово?

— Любишь ты фантазировать, просто это моя подруга.

— Я как ее увидел, так сразу и понял.

— Правильно, парень ты вообще понятливый, я заметила.

— Забыл аккумулятор отключить, — сказал он,поднимаясь. — И так еле дышит.

Аккумулятор он отключал минут пять, вернувшись, пояснил, чтона всякий случай посмотрел, нет ли где еще калитки.

— Есть, — кивнула я. — В огороде.

— Видел.

Сел за стол, вытянул руки и стал смотреть на меня, а я нанего.

— Кровать одна, — сообщила я, хоть меня никто и неспрашивал. — Придется тебе на полу спать, если ты, конечно, не передумал…Может, все-таки поедешь к другу?

— Язык у тебя… — покачал он головой. — Вот ужточно без костей.

— Просто парень ты больно занятный.

— Я уже объяснял: мы вместе вляпались в неприятнуюисторию. Хоть ты и врешь, что ни черта не знаешь, а я тебе ни на грош не верю,вс;е равно считаю, что нам лучше держаться вместе.

— Ага-ага, — радостно закивала я. — Ты ужеобъяснял, я все помню.