Здесь возникли некоторые сложности: часть старых домов наэтой улице была снесена, на освобожденных участках полным ходом шлостроительство новых зданий, поэтому разобраться с номерами было непросто.

Леня заметил на огороде возле одного из уцелевшихбревенчатых домиков явно довоенной постройки повязанную цветастым платкомженщину лет шестидесяти, вооруженную штыковой лопатой и ведущую безжалостнуюборьбу с сорняками. Затормозив возле забора, он окликнул ее и спросил, гденаходится двадцать седьмой дом.

Женщина распрямилась, воткнула лопату в землю, поправилаплаточек и только тогда проговорила:

— И не ходите вы к нему. Все равно он не продаст. Кнему уж сколько приезжало, и из Москвы, и из Сибири. Даже с самой Воркуты!Страшные деньги предлагали, а он ни в какую! Такой уж он человек — уперся и низа что не согласится!

— Это вы про кого же? — поинтересовался Маркиз.

— Как про кого? Вы же двадцать седьмой дом ищете, сталобыть, его, Станислава! Вы ведь дом у него хотите покупать? Только все одно непродаст! — Разговорчивая огородница приблизилась к забору и доверительнопонизила голос: — Вот я бы давно продала! Моя бы воля — хоть сейчас! Продала быда купила себе хорошую квартиру…

— Так что же вас останавливает? — полюбопытствовалМаркиз. Это было его ошибкой. Женщина оперлась на забор и приступила кразвернутому ответу:

— Не что, а кто! Она, Ритка, невестка моя! Зараза бескультурная,жадоба неугомонная! Чтоб у нее глаза повылазили, чтоб ее ветром перевернуло икверху ногами шлепнуло! Ни в какую не соглашается, боится, как бы я через то неразбогатела! А поскольку у нас дом с братом на двоих записан, мне без нее никакне продать! А он, Станислав-то, один живет, сам себе хозяин. Когда с женойразводился, она себе квартиру забрала, а его в эту сараюшку загнала. Тактеперь-то, вишь, как эти дома подорожали! Она в своей хрущобе кукует, а онможет сараюшку свою за страшные деньги продать и купить себе обалдительныехоромы!..

— Так все же, где двадцать седьмой дом? — прервалее рассуждения Маркиз.

— Везет же некоторым! — вздохнула женщина. —Только все одно он не продаст, и не надейтесь… В общем, вон тот домнедостроенный видите? Хозяина посадили, так стройка-то и встала. Как раз за ними будет двадцать седьмой!

Леня поблагодарил ее, проехал мимо недостроенного особняка иостановил машину возле покосившегося забора, за которым виднелась невзрачная,серая от непогоды избушка с торчащей над крышей кирпичной трубой. В огородекопошился сутулый мужчина неопределенного возраста с большим шишковатым носом иторчащими из-под мятой кепки рыжими волосами.

— Станислав? — окликнул его Маркиз.

Домовладелец бросил на него мрачный взгляд из-под козырька ипроговорил:

— Проезжай! Проезжай по-хорошему, а то собаку спущу!

Никакой собаки поблизости не было, Леня выбрался из машины иподошел к калитке.

— Станислав, мне бы с вами поговорить надо.

— Сказано — проезжай! — Хозяин угрожающенабычился. — Я своего дома не продам!

— Да я вовсе не по поводу дома! — Маркиз понизилголос. — Я вам хотел кое-какие марки показать…

— Марки? — Станислав оживился. — Так чего жты мне сразу-то не сказал?

— Не хотел на всю улицу кричать. Так мы что, здесьбудем разговаривать, или вы меня в дом пустите?

— Ну ладно, так и быть, заходи! — смилостивилсяхозяин и открыл калитку.

Они поднялись по рассохшемуся, давно не крашенному крыльцу ивошли в тесные сени. Хозяин сбросил с ног огромные галоши, перелез вразношенные войлочные тапки и прошел в комнату, пригласив Леню за собой.

Маркиз ожидал увидеть беспорядок и запустение, однако в этойкомнате, к его удивлению, было чисто и прибрано. Дощатый пол был застеленчистыми домоткаными половиками, на круглом столе белела крахмальная скатерть,старенький комод застелен кружевной салфеткой. Казалось, Леня попал в дом неодинокого холостяка, а помешанной на чистоте старой девы.

— Ну, что за марки? — спросил хозяин, нетерпеливопотянувшись к Лениному портфелю.

Прежде чем отправиться к Станиславу, Леня заехал вфилателистический магазин и купил там с десяток марок, чтобы было с чего начатьразговор. Он открыл портфель и положил на стол конверт со своими покупками.

Станислава словно подменили. Он перестал суетиться,неторопливо выдвинул верхний ящик комода, достал оттуда пинцет и увеличительноестекло, точнее, старинную лупу на бронзовой ручке. Затем уселся за стол,вытряхнул на скатерть содержимое конверта и принялся разглядывать марки.

Это занятие заняло у него минут пять. Закончив, он сложил маркиобратно в конверт и повернулся к Маркизу:

— Ну, «Ньяса» в хорошем состоянии, я за нее рублейпятьсот дам, а все остальное — полное барахло! Оберточную бумагу нарежь — и тодороже получится!

Леня только что заплатил за «Ньясу», желтоватую африканскуюмарку девятьсот десятого года, две тысячи. Все остальные действительно стоилидешевле.

— Можете взять все эти марки себе, — проговорилон, придвигаясь вместе со стулом к хозяину, — и «Ньясу» тоже. Мневообще-то ваша консультация нужна…

— Тебя что, эти прислали? Из клуба? — На лицеСтанислава появилось подозрительное и неприязненное выражение. — Никак нехотят в покое меня оставить? Проваливай, пока цел! И передай дружкам своим, чтоя жив-здоров и еще их всех похороню!

— Никто меня к вам не посылал! — заверил Маркизхозяина. — Я к вам как к лучшему специалисту обратился… думал, вы меняпросветите, советом поможете…

— Советом! — передразнил его Станислав. — Этораньше у нас была страна советов, а теперь каждый за себя!

— Да я готов оплатить вашу консультацию! —поспешил Маркиз. — Заплачу, сколько скажете…

— Тоже, нашел советчика!.. — проворчал Станислав.

Леня понял, что слухи о его отвратительном, неуживчивомхарактере вполне соответствуют действительности.

Он хотел еще что-то сказать скандальному хозяину, но тотвдруг повернулся к окну.

Маркиз проследил за его взглядом и увидел возле калиткивысокого, сутулого мужчину в куртке с капюшоном.

Хотя капюшон закрывал его голову и даже часть лица, Ленясразу узнал в нем бритоголового типа из медицинского центра «Авиценна», тогосамого, который убил брюнетку в лифте «Райского сада».

— Проваливай! — Станислав неожиданно вскочил изаметался по комнате. — Вот, не хотел тебя впускать… надо же, какаянезадача… не хотел, чтобы он с кем-то встречался… выходи отсюда… — Ихозяин принялся подталкивать Леню к маленькой дверке в глубине комнаты.

— Открывай, хозяин! — донесся с улицы хриплыйголос. — Я знаю, что ты дома!