– Гюнеш, сукин кот! – громко позвала Марина. –Высунь морду, не трону! Я же знаю, ты где-то здесь!

Помянутый экземпляр без всякого промедления выдвинулся избокового коридора справа – двигаясь медленно-медленно, как лунатик, держа рукиперед собой на уровне плеч, бледный и, без сомнения, успевший уже в полной мереосознать свое незавидное будущее.

– Вынь пушку, – сказала Марина, бросив беглый взгляд наего расстегнутую кобуру. – Двумя пальцами левой руки... нет, большим имизинцем! Ага... Положи на пол и ногой аккуратненько ко мне...

Нагнулась, прикрываясь заложницей, подхватила пистолет,привычно сняла с предохранителя. Приказала:

– Встань вплотную к стене, подонок! Правую руку приложи кстене! Вот так, пальцы чуть раздвинь...

Нимало не примериваясь, нажала на спуск, выстрелоглушительно бабахнул в узком коридоре, меж указательным и средним пальцамиоцепеневшего Гюнеша в стене появилась безобразная черная дырка.

– Вот так, – сказала Марина. – Это для пущейнаглядности. Чтоб знал, как я умею стрелять. – И приложила дуло к шеепленницы под нижней челюстью. – Вздумаете что-нибудь выкинуть, янепременно успею раньше, и, что бы потом со мной ни сделали, с вами со всемивытворят что-нибудь еще почище... Усек?

– Кто ты такая? – тоскливо спросил он.

– Идиот, – сказала Марина спокойно. – Легчестанет, если будешь знать доподлинно? Что-то изменится в твоем печальномположении? Смерть твоя на стройных ножках, и тебе этого должно бытьдостаточно... Ладно. Обговорим ясные и конкретные детали. Всю мою одежду и всемои вещи – сюда, в сумке. Моего спутника сюда же. Джип к крыльцу. В машинеавтомат с полудюжиной, не меньше, полных магазинов. Ключ в замке, моторработает. Как только мы окажемся в машине, я отпущу эту сопливую сучку, адальше уж сам объясняйся с папашей по поводу происшедшего, мне плевать, как тыбудешь выкручиваться... Все ясно?

– Конечно, ты только успокойся...

– Идиот, – повторила Марина. – Кто-кто, а лично ясовершенно спокойна, это вы тут все от страха обмочились и, между прочим, совершенноправильно. Живо! Выполнять!

Шансы на успех, подумала она, имелись нешуточные – водворце, конечно же, уйма холуев, причем среди них сыщется немало умеющихобращаться с оружием. Но, по большому счету, чересчур уж серьезно к нимотноситься не следует. Откуда тут подготовленные спецназовцы, способныеграмотно обезвредить злоумышленника даже в этих условиях и спасти заложницу?Неоткуда им взяться в хозяйстве примитивного восточного хана...

– Что ты стоишь? – завизжала вдруг Айгюль, как кошка,которой прищемили хвост. – Бегом, скот!

Гюнеш кинулся в боковой проход – только пятки засверкали.Настала тишина. Марина бдительно ждала, отодвинувшись к стене, так, чтобы ейникто не зашел за спину. Пленница в ее руках не выдиралась, только тихонькопоскуливала. Окинув ее критическим взором, Марина сообразила, что воздушныйнаряд и туфельки из тончайшей кожи мало подходят для марш-броска по дикимместам вроде Чертова Городища, но ничего не поделаешь, не пробить же для нееодежду попрочнее: моментально сообразят, что к чему, и положение обострится,усложнится... Сойдет и так.

Вскоре из того самого бокового коридора вытолкнули капитанаКаразина, живехонького и целехонького. Вслед за ним показался Гюнеш сраспахнутой сумкой в руке, двинул ее ногой к Марине. Мельком заглянув туда, онарявкнула:

– Телефон мой где?

– Сломали и выкинули, – севшим голосом призналсяГюнеш. – Мало ли что... Если хочешь, мы тебе найдем другой...

– Нет уж, обойдемся, – отрезала Марина. Мало ли какуюкаверзу можно ожидать от чужого мобильника. – Значит, расклад остаетсяпрежним, – сказала она громко, отчеканивая каждое слово. – Машина...

– Уже у крыльца.

– Ну, пока все идет без подвохов... – сказалаМарина. – Чтобы и дальше ничего не выкинули... Как только мы сядем вмашину, я ее отпущу, – кивнула Каразину: – Сумку возьми, –пленительно улыбнулась Гюнешу: – Ну, веди к выходу, сучий потрох, и не вздумайчто-нибудь отмочить или придется отмывать ее мозги со стен и потолка... Марш!

Гюнеш, то и дело оглядываясь чуть ли не через каждый шаг,двигался метрах в десяти впереди. Марина, не отводя пистолета от шейкизаложницы, следовала за ним, со звериной чуткостью фиксируя окружающее. Новремя шло, а на дороге к свободе пока что не случилось ни единого поганогосюрприза – тишина, окружающая роскошь, шепотки в боковых переходах, шорохосторожных шагов тех, кто крался следом на почтительном отдалении... Вот ужеможно разглядеть за высокими окнами деревья и пестрые клумбы...

Она напряглась еще больше – белый джип, и точно, стоял уподножия широкой лестницы, но мало ли сколько снайперов могло таиться задеревьями, в прочих укромных местечках...

Волчком крутясь во все стороны, прикрываясь заложницей,высматривая места, где сама устроила бы засаду в подобной ситуации, Марина вдва счета оказалась возле машины, едва слышно урчавшей мощным мотором.Распахнула дверцу, увидела на заднем сиденье автомат и зеленую сумку, откудаторчали горловины магазинов, удовлетворенно кивнула, затолкнула пленницувнутрь, запрыгнула следом. Каразин что есть мочи припустил следом, опасаясь,очевидно, что его тут и бросят к чертовой матери. Бомбой влетел на заднеесиденье.

Оглянувшись вправо-влево, Марина передвинула рычаг ипритопила газ, машина мягко, но быстро рванула с места, понеслась по широкойаллее, обсаженной красиво подстриженным, ярко-зеленым кустарником.

– Но как же... – недоумевающе вскрикнул за ее спинойкапитан.

– Ты имеешь в виду, что я ее не отпустила? – хмыкнулаМарина. – А зачем?

– Нам конец, если...

– Вот если мы ее сейчас выпустим, тогда нам действительноконец, – сказала Марина, не отрывая взгляда от дороги. – Тут и гадатьнечего. Так что побудет с нами, не сдохнет...

Айгюль, осознав этакий оборот дела, что-то жалобно пискнула,попыталась приоткрыть дверцу. Марина вмиг рубанула ей по горлу ребром ладони,самую чуточку, но и этого хватило, свернула в аллею, которую прекрасно помнила:по ней сюда и ехали. Прибавила газу.

Машина пулей вылетела в распахнутые ажурные ворота, мимо добройполудюжины отпрыгнувших караульных, что-то оравших вслед, махавших руками ивинтовками. Не обратив на них ни малейшего внимания, Марина погнала машину насеверо-восток, по широкой дороге, вившейся среди аккуратненьких рощиц, пологиххолмов.

Время от времени Марина смотрела в зеркало заднего вида,точно зная, чего ожидать. Однако прошло минут десять, не меньше, прежде чемдалеко-далеко позади показались две машины. Погоня строго выдерживаланемаленькую дистанцию, которую сама для себя установила, а следовательно,серьезной проблемой ее считать не стоило. Беспокоило кое-что другое.