пытаясь просушить волосы полотенцем, когда в дверь постучали.

Не спрашивая, кого принесла нелегкая, она распахнула дверь и удивленно воззрилась на визитера… Визитершу. А та уставилась на нее в ответ.

Несмотря на раннее время, Мэйв была уже полностью одета и готова к схватке. Со всем миром, надо полагать, учитывая ее боевой раскрас и воинственный вид.

Соседка прищурила густо обведенный черным правый глаз и выпалила вместо приветствия:

— Вы ночью все-таки ходили на кладбище?

Вот так прямо в лоб, нахрапом.

«Да, мы вскрыли чью-то могилу, разворотили весь погост, а потом чуть не угробились сами. Но ты не переживай, все уже в порядке, мы все исправили»…

Эль еле сдержала нервный смешок при этих мыслях. Нет уж, несмотря на то что Мэйв сама надоумила Тэйта обратиться к ней со своей дурацкой просьбой, подробности ей лучше не знать. А признаваться, когда можно выкрутиться, — последнее дело.

Поэтому Элинор покачала головой.

— Нет, конечно. Я же не чокнутая. Тэйт просил, но я отправила его восвояси и легла спать. А ты…

— У меня была ночная смена, — перебила Мэйв, не сводя с нее придирчивого взгляда. — И я кое-что почувствовала.

Почувствовала, но не видела — уже хорошо.

— Рада за тебя, — буркнула Эль, борясь с желанием прямо сейчас захлопнуть дверь перед носом настырной соседки.

Мэйв что-то прочла в ее взгляде — предупредительно положила ладонь на дверь чуть выше ручки.

— Я, пятерка, из центра города почувствовала изменение магического фона в районе кладбища. А ты, чтоб тебя, восьмерка, была в двух шагах от места энергетического возмущения и в это время спала и в ус не дула?

«Ты или дура, или врешь, и я тебя за это придушу», — так и читалось в выражении ее лица и позе.

Но если бы той наверняка было что-либо известно, она бы не пришла спрашивать, не так ли? А ее уровня силы явно не хватало, чтобы рассмотреть, что у собеседницы знатно потрачен резерв.

— Не надо, — спокойно произнесла Элинор, отчего темные брови соседки взлетели под челку. — Не надо «чтоб меня», — пояснила, все так же твердо отвечая на направленный на нее обвинительный взгляд.

Мэйв возмущенно фыркнула. Эль приподняла подбородок чуть выше.

Знала, что Тэйт собирался на кладбище, что-то почувствовала… Так почему, спрашивается, продолжила патрулировать улицы в центре, а не кинулась на окраину на потревоженный погост? Потому что наверняка знала о том, как обстоят дела на местном кладбище, и понимала, что до утра туда лучше не соваться в одиночку, вот почему. Плевать, что сосед может там сгинуть, своя рубаха ближе к телу — так?

Если Элинор и следовало перед кем-то отчитываться за свои необдуманные действия, то только перед отцом. Каяться перед соседкой, которая не рискнула вмешаться, зная, что бездействие может поставить под удар даже не одного Тэйта, а весь городок, она точно не собиралась.

— Ладно, — первой сдалась Мэйв, резко разорвав контакт взглядов и одновременно убирая руку с двери. — Нет так нет. Просто странное совпадение.

Соседка отступила, явно намереваясь уйти, и тут Эль передумала: дела на кладбище обстоят отвратительно, не время для обид.

— Погоди, — окликнула она. Мэйв обернулась через плечо, прищурилась. — Если хочешь, можем вместе сходить на кладбище и все проверить?

Вдруг они с Тэйтом, уставшие и невыспавшиеся, и правда что-то не заметили? Еще одна проверка лишней в любом случае не будет.

Однако уже закрывшая для себя эту тему Мэйв ее энтузиазма не разделяла; качнула головой, отчего слишком длинная косая челка упала на глаза.

— Не хочу. Я уже доложилась в гильдии. Пусть следующая смена решает вопрос. Я — спать. — После чего отвернулась и, не оглядываясь, направилась к комнате с номером пять.

«Следующая смена пусть решает вопрос, — мысленно передразнила Элинор, с раздражением захлопывая дверь. — Папы тут на вас нет».

Что-то подсказывало ей, что плачевная ситуация на местном кладбище сложилась как раз из-за такой позиции: пусть делает кто-то другой.

«Если не мы, то не мы», — любил шутить дядюшка Петер, опытный военный и старый друг лорда Викандера.

Кажется, только теперь Элинор в полной мере осознала смысл этой шутки.

Глава 31

— Эй, ну, ты чего там? Все самое интересное пропустишь! — Найлз ворвался в морг, подобно урагану, и, естественно, налетел на им самим же оставленное с утра на проходе ведро. — Уй! — Пустая тара противно загрохотала, и напарник, поморщившись, отодвинул ее от себя ногой; понесся дальше. — Ну, чего ты сидишь? Пошли, кому говорят.

Грегори в это время сидел за столом, молча наблюдая за сим непотребством; лишь отклонился от микроскопа и вскинул брови, следя за перемещением по залу этого лохматого чудища.

— Ну же! — Найлз наконец достиг стола и остановился рядом, уперев кулаки в бока и нетерпеливо пританцовывая. — Там… — Выбросил руку в сторону выхода, явно намереваясь уже пояснить, что же «там» такого интересного, но вдруг замер, заметив, чем Грег занимается. Рыжие брови сошлись на переносице. — Ты все-таки это сделал, да? — звонкий прежде голос прозвучал придушенно. — Раскопал эту… как ее?

Грегори скривился. Ну отлично, давайте еще всему миру расскажем, что он натворил, и не забудем повторить еще пару раз на каждом углу.

— Раскопал нашу проблему, — ответил он, четко выделив голосом последнее слово. Нечего тут, пусть даже не привыкает болтать на эту тему.

После чего брови напарника устремились к волосам.

— О-о, ты и правда это сделал…

Округлившиеся глаза вдруг напомнили другие глазища-плошки — Инессы Лоуфорд. Грегори поморщился.

— Сделал, — признался со вздохом. Воспоминания о том, как это происходило и какую мощь и свободу он чувствовал после удара черной магией, нахлынули совершенно некстати. Так что пришлось встряхнуться и дать себе мысленный подзатыльник, чтобы продолжить. — И не зря, кстати говоря.

— Ы-ы, — выдал нечто невнятное напарник, схватившись за край стола, будто во время качки. — Только не говори, что вода…

С радостью бы не говорил. И с еще большей радостью не проверял бы. И уж точно с радостью не допустил бы такого промаха изначально.

— Пресная.

Найлз тяжело сглотнул.

— Но... учитывая степень начавшегося разложения и…

— Пресная, — повторил Грег, жестко пресекая все возражения на корню.

Плечи напарника расстроенно поникли.

— И что