Фиод, на секунду оторвавшись от блюда и пристально посмотрев на собеседников. — Не доверять Хаюрдо у нас нет оснований.

— Если он действительно говорил об этом Михаилу, — вклинился Григор, пожимая плечами. — К сожалению, мы не были свидетелями такого разговора. Вдобавок пока еще не знаем, кто такой Михаил и можно ли ему верить. К тому же очень жаль, что наши попытки познакомиться с художником так и не увенчались успехом. Но возможно, вы, уважаемый Фиод, добыли теперь о Хаюрдо новую информацию. Ее мы с огромным удовольствием выслушаем от вас после трапезы.

— Все не так просто, как нам хотелось бы. — Фиод принял напыщенный вид, чтобы не упасть в глазах собеседников, и снова склонился над едой.

— Легко нам никогда не было. — По щекам Лои чиркнула короткая тень. — И сейчас вряд ли что-то изменится.

— Вы пессимистка, уважаемая Лоя, — тихо заметил Григор. — Вы не должны быть ею. Ведь знаете, что поручение дея мы должны выполнить любой ценой и в самое короткое время.

— Печально это, уважаемый Григор, — вздохнула она и неспешно пригубила бокал с апельсиновым соком.

Вопросительно подняв глаза, Фиод нетерпеливо дождался, когда она отставит бокал в сторону:

— Почему так-то, мадам?

— Вы же знаете, уважаемый Фиод, — ее уверенный тон отвергал всякую возможность спорить с нею, — что бывают поручения, которые трудно исполнить, а иные вовсе невозможно.

Мгновенно напружинившись, он изменился в лице. Губы дрогнули, а следом за ними задергался торчащий вперед клинышек седой бородки. Фиод быстро зыркнул глазами по гостям ресторана, точно опасался, что Лою услышит кто-нибудь еще кроме них, вдруг в этом зале есть глаза и уши дея, затем живо сконфуженно приложил палец к губам:

— Неоправданные страхи, мадам. Совершенно неоправданные! — И, понижая шепот, продолжая озираться, выговаривал слова так, словно произносил их не для Лои, а для кого-то невидимого, но прекрасно слышавшего все, что здесь говорится: — Я отношу вашу боязнь к обыкновенной дамской логике, что все вокруг нас непременно хуже того, что мы видим, и что дамы — это слабые натуры, неспособные ничего изменить. Между тем это не так, уважаемая Лоя, все не так, и вы прекрасно знаете это. Совсем недавно вы вспоминали о рыцарских турнирах. И правильно вспоминали. Как видите, дамы даже одним взглядом всегда были способны воодушевлять не только на победы, но и на смерть. Посему любая дама способна справиться с самым трудным поручением, для этого она обыкновенно должна поверить в себя. Есть пословица: глаза боятся, а руки делают. Кроме того, не забывайте, что рядом с вами всегда находятся два почитающих вас джентльмена. И уж мы постараемся, чтобы поручение дея непременно было исполнено. Я надеюсь, что вы верите нам, уважаемая мадам?

— Разумеется, — едва заметно с короткой грустной полуулыбкой на устах кивнула она.

Видя, что спокойно покушать не получилось и вряд ли уже удастся, Григор отложил в сторону нож и вилку, убрал с колен салфетку, кинул ее на столешницу сбоку от себя и вступил в разговор:

— Уважаемый Фиод, вы не должны сомневаться в Лое, — упрекнул он с явным недовольством в голосе.

— Что вы! — Тот в ответ с живостью подскочил с места. — Я и подумать об этом не смею!

— Лоя просто размышляет. У нее всегда это неплохо получается. Вы разве забыли, как часто после раздумий она подсказывала нам верные решения? — напомнил Григор.

— Да ведь и я размышляю, — ушел от прямого ответа Фиод.

— Тогда, если вы не против, мы хотели бы прямо сейчас дослушать ваш рассказ, — предложил Григор. — Поскольку все откровенно перевозбуждены, кушанья сами собой отходят на последний план. Что вы скажете на то, чтобы прервать трапезу, уважаемый Фиод?

Тот недовольно потускнел, потому что не испытывал желания прерывать трапезу. Но вынужден был уступить:

— Вы правы, уважаемый Григор!

— А вы, уважаемая Лоя, поддерживаете меня, либо вам все-таки хочется докушать свои яства? — перевел на нее глаза Григор.

— Меньше всего сейчас я думаю о кушаньях. — Лоя отодвинула от себя блюдо. Она не лукавила, была совершенно искренна. С доводами Фиода можно было согласиться, но его выводы несколько смущали ее. А призыв Григора к тому, чтобы прервать еду и до конца выслушать Фиода, настораживал Лою, хотя она не стала возражать. Но в глубине души, уловив недовольство Фиода, окончательно поняла, что какой-то особо значимой информации ему на сей раз получить не удалось, что ожидания Григора наверняка завышены. Следовательно, вместо желаемого восхищения может наступить разочарование. А Лое очень не хотелось остаться разочарованной. И она удивлялась, как Григор не замечает вдруг потускневшего лица Фиода. Правда, тот тщательно скрывал свое внутреннее настроение, но женское чутье обмануть сложно.

Между тем Григор не отступался:

— Стало быть, все пришли к одному мнению, — с удовлетворением заключил.

Ничего не оставалось Фиоду, как вновь опуститься на свой стул и потереть руку об руку:

— В таком случае, коль вам так не терпится, я продолжу рассказ. — Минуту подумав, с чего начать, Фиод наклонил голову. — Итак, уважаемые Григор и Лоя, дружба Лилии и Эльвиры началась в школе. Они учились в одном классе. Лилия была более успешной ученицей, всегда помогала менее успешной Эльвире. Той особенно не давались математика, литература, история и иностранный язык. Лишь благодаря Лилии Эльвира с трудом осиливала эти науки. По темпераменту обе близки друг другу — это их сближало прежде и сближает до сих пор. Между тем первенство, как бывало в школе, остается за Лилией. Живут они сейчас автономно. У каждой своя квартира. Два года назад у Лилии появлялся сожитель, однако после полугода совместной жизни она его выгнала вон. Не церемонилась. Выбросила вещи из квартиры и закрыла дверь. Что между ними произошло, неизвестно. Но я подозреваю, уважаемые, что разлад не тлел, как лучина, а произошел неожиданно, как гром над головой. В результате чего Лилия мгновенно приняла решение выдворить сожителя, удалить его из своей жизни. Решительностью Лилия отличается от Эльвиры. Та менее тверда в своих поступках, хотя ее темперамент иногда тоже может бить ключом. Лилия менее влюбчива, более самолюбива, а Эльвира может загореться как спичка при одном только заинтересованном мужском взгляде на нее. Сейчас Лилия живет одна, а у Эльвиры есть сожитель на полном ее содержании. Альфонс. О нем я справки не наводил, он нам неинтересен. Но любопытна другая деталь, уважаемые. Сожителя Эльвиры не выносит Лилия, советует подруге гнать его в шею. Однако Эльвира держится за того зубами и по этому поводу конфликтует с Лилией. Правда, полноценными конфликтами назвать это нельзя, просто короткие перепалки, но они случаются, и