– Да о том, кто интересовался моей книжкой.

Мейсон опустил газету и с интересом взглянул на девушку.

– О, – сказал он, – да это вы! Что вы здесь делаете?

– Управляю лифтом.

– Это я вижу. Вы работаете двадцать четыре часа в сутки?

– Восемь часов. Мы меняемся каждые две недели. Сегодня какраз такой день. Я начала работать в пять утра и закончу дежурство в час дня.

– Как вы меня узнали? – удивленно спросил Мейсон.

– По ногам.

Мейсон задумчиво уставился на свои ботинки. Лифт остановилсяна седьмом этаже.

– А что с моими ботинками? – спросил Мейсон.

– Да не ботинки – ноги.

– Я думал, вы читали.

– Да, но я запоминаю ноги и… ну, я запомнила вашегоприятеля. Где он теперь?

– Он у себя в офисе, или он был там, когда я видел его впоследний раз.

– Он женат?

– Да нет.

– Он мне понравился.

– Я скажу ему.

– Нет, нет, не делайте этого! Я не это имела в виду. Я имелав виду…

Мейсон рассмеялся, когда она замолчала.

– Ну ладно, – сказал он. – Так что в моих ногах такого?..

– Манера стоять. У вас такая стойка, будто вы собираетеського-то пристрелить. Большинство людей переносят тяжесть тела на одну ногу илиоблокачиваются на перильца лифта, а вы – нет.

– Спасибо, что вы мне сказали это. Я постараюсь быть каквсе.

– Не делайте этого.

– Почему?

Она улыбнулась:

– Это очень отличает вас от других.

Мейсон задумчиво посмотрел на нее:

– Но вы же расположены к моему другу.

– Кто это сказал?

– Разве не вы?

На мгновение она надулась, затем сказала:

– Ладно, возможно, чуть-чуть. Вы – другой, недосягаемый…неприступный… А ваш друг более… ну более доступный. Но если вы скажете ему обэтом, я исцарапаю вам лицо.

– А можно, я скажу ему, что вы им заинтересовались?

– Нет.

– Где вы провели прошлую ночь? – спросил Мейсон.

– Черт возьми, мало того что я должна была заступить сегодняутром, пришлось еще работать до поздней ночи из-за этой трагедии. Они хотятдопросить других девочек.

– Когда вы говорите «трагедия», вы имеете в виду убийство?

– Ну-у!.. Нам же велели молчать.

В лифте прозвенел звоночек.

– Ладно, спасибо, – сказал Мейсон. – Я скажу моему другу.

Она дерзко посмотрела на него:

– А куда это вы идете?

– Что вы имеете в виду?

– Да на седьмом этаже?

Звоночек прозвенел вновь.

– Вы лучше поезжайте в лифте, – сказал Мейсон.

Она засмеялась:

– Это я и имела в виду, говоря неприступный. Выразговаривали со мной не потому, что заинтересовались мною, а потому, что нехотели, чтобы я знала, в какой номер вы идете. Отвечали все время уклончиво,ожидая, пока я поеду вниз. Ну ладно, пижон, я же сказала, что вы неприступны.Выходите! – Она закрыла дверь лифта и поехала вниз.

Мейсон подошел к комнате 728 и повернул ручку. Дверьоткрылась. На стуле напротив, у стены, сидел мужчина, без туфель, положив ногина кровать, с сигаретой во рту. Он посмотрел на Мейсона и кивнул. Мейсонприкрыл за собой дверь.

– Вы человек Дрейка? – спросил он.

Мужчина произнес бесстрастно, но осторожно:

– Привет, – и встал со стула.

Мейсон оказался напротив вставшего ему навстречу человека:

– Вы меня знаете, а я вас – нет.

Он открыл свой бумажник и показал удостоверение.

– Насколько основательно вы осмотрели здесь все? – спросилМейсон.

– Осмотрел, – сказал Инскип. – Все чисто.

– Давайте еще раз посмотрим. Софит есть?

– Там, в сумке.

Мейсон взял софит, наклонил его и тщательно осмотрел краяковра. Затем так же тщательно – умывальник в ванной.

– Вы что… здесь спите?

– Я не собираюсь спать, пока мне не позвонит Дрейк. Онсказал, что вы собираетесь прийти утром. Я ждал вас раньше и не хотел ложитьсяспать до вашего прихода. Когда вы уйдете, я вывешу за дверью табличку «Немешайте» и засну часов на восемь. Однако если что-нибудь будет нужно, я готов.

– Перед тем как вы вселились, они, естественно, сменилипостель?

– Конечно.

– Хорошо. Давайте осмотрим кровать. Вы с той, а я с этойстороны. Снимите простыню и все стащите на пол. Я хочу осмотреть матрац.

– О’кей, – сказал Инскип. – Вы начальник.

Они стащили с кровати простыни и одеяло. Мейсон тщательноизучил матрац.

– Я не знаю, что вы тут высматриваете, – удивился Инскип, –но слышал, что пуля прошла не насквозь. Смерть была мгновенной, почти не былокрови, только чуть-чуть у места ранения. Все впитал свитер.

– Хорошо. Видимых повреждений не видно, – сказал Мейсон.

– Уж не думаете ли вы, что что-то произошло и в этойкомнате?

– Не знаю.

Адвокат высветил софитом край матраца.

– Помогите мне, – сказал он Инскипу. – Нужно перевернутьего.

– Любое пятно и кровавые пятна проступят, если намочитьпростыни.

– Знаю, – сказал Мейсон. – Я… Смотрите! Что это?

– Да будь я проклят, – изумился Инскип.

Они вдвоем поставили матрац на край и увидели маленькуюкруглую дырочку.

– Похоже, кто-то стрелял сквозь матрац, причем револьвер былнаправлен под углом так, что пуля не могла вылететь.

– Давайте поищем ее, – сказал Мейсон.

– Как мы будем это делать?

Мейсон просунул палец в отверстие.

– Так не получится. Давайте посмотрим, нет ли чего-нибудь,чем ее можно было бы вытащить.

– В туалете есть проволока для белья, – сказал Инскип, – а уменя есть кусачки. Я всегда их с собой таскаю: никогда не знаешь, что можетпонадобиться в нашем деле. Давайте-ка я!