Бабушка всю жизнь жила скромно, зарабатывая себе на хлеб с маслом обычными ведьминскими делами. Замужем никогда не была, я так и не узнала, от кого она родила маму, да не очень-то этим и интересовалась. Большинство ведьм поступали так же. Но маму такая жизнь не устраивала. Ей всегда хотелось богатства и роскоши, хотелось блистать в свете. И она нашла отца — того, кто мог всё это ей предложить.

У них, конечно, был договор, правда, совсем иного рода, чем у нас с Рэйнаном. Отец желал получить одарённого наследника и не хотел испытывать судьбу с обычной девушкой. Поначалу для него всё сложилось весьма удачно — уже через год родился мой братец. Примерно тогда, судя по всему, отец передумал разводиться. Маме стоило бы этому обрадоваться, всё же она получала титул, деньги и положение в обществе не на время, а на всю жизнь. Можно сказать, все её мечты сбылись. Бабушка этому очень радовалась: толковой ведьмы из мамы не вышло, а так она была пристроена более чем хорошо.

Но мама, пожалуй, не была бы собой, если бы ещё раз повела себя разумно. Вместо того, чтобы вести достойную жизнь замужней леди, она связалась с каким-то проходимцем. Маг он был так себе, а человек ещё паршивее, но маме было плевать. Подозреваю, она даже не потрудилась хоть немного поинтересоваться подноготной своего возлюбленного, прежде чем завела с ним бурный роман на глазах у всех.

Моя дорогая вторая бабушка быстро взяла дело в свои руки и организовала развод. Это ей удалось запросто, учитывая, что условия брачного договора были почти что выполнены, да и без того имелась веская причина. Не помешало даже то, что мама была тогда беременна мной — нашлись свидетели, рассказавшие, как она сама заявляла, что отец ребёнка вовсе не её муж.

К сожалению, последнее было чистой правдой. Нет, отцом моим тот проходимец на самом деле не был, тут мне повезло, но говорила мама другое. Так она надеялась удержать любовника. Вот только он с самого начала питал тёплые чувства вовсе не к ней, а исключительно к деньгам, которыми она его снабжала. И когда этих денег не стало, весьма закономерно испарился. Тут-то и настало время второй маминой выходки, ещё более чудовищно неразумной, чем первая — едва оправившись после родов, она бросилась его искать. И, к несчастью, нашла.

Вся история до конца всплыла в довольно буквальном смысле, вместе с маминым телом. Её появление очень мешало тому мерзавцу окучивать новую скучающую богатую дамочку, и он решил проблему предельно просто, вот только мешок с камнями не сумел привязать как следует. Отец нашёл негодяя раньше ищеек Ордена, так что суд не состоялся.

Для бабушки потеря дочери стала страшным ударом. Она долго болела, да и просто не хотела никого видеть и ничего делать. Тогда-то нас с ней и забрала к себе леди Соллерн. Я всегда называла её тётушкой, хотя, строго говоря, тёткой она приходилась моему отцу. Собственных детей у неё не было, можно сказать, мне досталась вся её любовь. Она вообще хотела сделать меня своей наследницей, но для этого требовалось, чтобы отец признал меня законной дочерью.

Увы, и он тоже не слишком хорошо пережил всю эту историю. Чем больше я вспоминала, тем больше склонялась к тому, что он любил маму с самого начала и надеялся, что со временем у них получится настоящая семья. Но ничего не вышло, она выбрала свою судьбу, а его оставила с грузом вины за то, что не удержал её, отпустив на гибель. Вину эту он топил в вине, что и свело его в итоге в могилу. Прошение королю о моём признании он в ту ночь так и не дописал.

Брат мой остался с бабушкой по отцу, обожавшей его до умопомрачения и избаловавшей в результате до безобразия. Любые выходки сходили ему с рук её неусыпными стараниями, а отец слишком редко бывал трезв, чтобы хоть как-то на него влиять. В девятнадцать Дерек женился на крайне пронырливой дамочке, тут бабуля не доглядела. Очень скоро у них родился сын, и братец, отмечая это радостное событие, напился вдрызг и отправился на охоту. Во время которой упал с лошади и сломал себе шею.

Сердце бабушки не выдержало потери любимого внука, новость о его смерти она не пережила и на час. Зато вот по сыну, помнится, даже слезинки не проронила, стояла у гроба, поджав губы, вся такая разочарованная. Кажется, она и меня-то недолюбливала в основном за слишком очевидное с ним сходство. Впрочем, боги ей судьи теперь.

Леди Соллерн, похоронив племянника и сестру, очень сдала и тоже вскоре тихо скончалась во сне. Вдова братца быстро прибрала к рукам её владения, единственным законным наследником которых остался её сын, и выставила нас с бабушкой за порог. По счастью, ещё при жизни тётушка позаботилась, чтобы нам было, куда пойти. Целый год мы мирно прожили с бабушкой в нашем небольшом домике, а потом… потом явился Фоук и в очередной раз пустил мою жизнь под откос.

И вот если хорошо подумать, всю цепочку трагических событий запустила именно моя дорогая мамочка своей безумной в худшем смысле этого слова любовью. Удержи она себя тогда в руках, я не стала бы незаконнорожденной бесприданницей, отец мог бы до сих пор быть жив и воспитать моего брата нормальным человеком, а Фоук не добрался бы до нас вовсе. Последнее не факт, конечно, но что лично для меня всё сложилось бы иначе — уж наверняка.

Возможно, я слишком оправдывала отца, больше, чем он того заслуживал. Да, он мог бы иметь более сильный характер и меньше слушать свою не слишком умную матушку. Но он старался сделать для меня и для Дерека хоть что-то, а мать нас попросту бросила.

Бабушка сто раз, наверное, объясняла мне, что тогда произошло. И каждый раз говорила, что вряд ли мама могла поступить иначе, что это бывает сильнее всякого разума. Но я только сердилась, отказываясь верить в подобное наотрез. Что значит сильнее разума? Да, сила ведьмы штука своенравная, но решения в конечном итоге принимает голова. Которая, кстати, и разгребает потом последствия этих самых решений, о чём не стоит забывать.

И вот сейчас я изо всех сил пыталась об этом помнить, чтобы самой не наделать непоправимых ошибок. Только удавалось это плохо, более того, чем дальше, тем всё