— Не о чем разговаривать где бы то ни было, на крыльцеили в доме. Я поверить не могу, как у вас хватило наглости переступить порогдома моего деда. Неужели для вас нет ничего святого? А вы! — Тут онаперевела пылающий взор на своего предполагаемого партнера. — Не могупредставить, как вы могли допустить столь бесцеремонное поведение. Пожалуйста,сию минуту выпроводите ваших гостей. А потом извольте зайти ко мне в кабинетмоего дедушки.

Джек долгую минуту выдерживал ее взгляд, потом повернулся кУолтеру Крауну и пожал плечами.

— Как я уже говорил, «Шпора» не продается, даже задвойную цену. Но я хотел бы переговорить с вами. Не здесь, разумеется. —Он выразительно поднял бровь в сторону Тринити. — Но со временем, если яприму решение вступить в деловые отношения с мисс Стэндиш, надо будет многоеобсудить. В частности, вопросы о поголовье, о заборе и так далее. Когда придетвремя, мы можем с вами договориться о встрече в городе, если вас это устроит.

— Приезжайте на ранчо, — благодушно и дажерадостно сказал Уолтер. — Добро пожаловать в любое время.

И не спешите отвергать мое предложение. Когда вы разберетеськак следует в здешних делах и обстоятельствах, вы можете прийти к заключению,что это единственный выход.

Тринити подступила совсем близко к ранчеру и помахалапальцем у него перед носом.

— Ты еще смеешь угрожать нам, убийца и трус!

Встревоженный Джек поспешил встать между ними и произнес свиноватой улыбкой:

— Она просто обезумела от горя, утратив единственногородного человека.

— Обезумела от горя? Да она просто бешеная кошка.

Скоро вы сами в этом убедитесь, — пробурчалКраун. — И вам крепко достанется от ее норова. Она его унаследовала отсвоего деда, и будь я проклят, если он не из-за этого разорил ранчо. — Уженаправляясь к выходу, Краун добавил, повернув к Джеку голову:

— Говорят, вы толковый делец. Вероятно, это так и есть.Вы кажетесь мне неглупым малым. Но только глупец вложит хотя бы пенни в эторанчо, поняв, что партнер у него — всего-навсего испорченная девчонка, котораяпредпочтет, чтобы ее собственность перешла к банку, но не примет выгодноеделовое предложение от единственного человека, который в этом заинтересован.

— Ты кое о чем позабыл, па, — с наглой ухмылкойвмешался в разговор Фрэнк. — Райерсона здесь привлекают не только деньги.Он готов терпеть ее не в меру бойкий язычок ради той ночи, когда окажется с нейна брачном ложе.

Джек сгреб верзилу за глотку и так ударил головой о стену,что на секунду подумал, не лишил ли он парня сознания. Но глаза у Фрэнка былиполуоткрыты, и Джек решил, что тот его слышит. Сухим, методичным тоном онпроизнес:

— Отец сказал правду насчет твоих манер. И пока ты ненаучишься вести себя как джентльмен, держи рот закрытым насчет женщин —особенно моих женщин, — иначе я сам заткну его тебе.

На минуту наступило мертвое молчание, потом Уолт началсмеяться.

— Малый заслужил трепку, Райерсон. Клянусь, я бы неповерил, что городской парень вроде вас может ударить его и остаться в живых. Япросто поражен.

— А я не поражен, — проговорил Джек, с брезгливымвыражением на лице отпуская Фрэнка. — Забирайте его и уходите. И если миссСтэндиш выразилась недостаточно ясно, позвольте напомнить вам, что вы и вашисыновья нежеланные гости в «Шпоре».

— Сказано вполне ясно. — Краун хлопнул сына поспине. — Идем, парень. Отыщем твоего брата, и прочь отсюда.

Глаза у Фрэнка все еще были мутными; он бросил на Джекакосой взгляд и, пошатываясь, заковылял к двери впереди отца. На крыльце они обав один голос громко окликнули Рэнди, и Джек, стоя в дверях, видел, как младшийсын быстро прибежал к ним.

Джек был недоволен собой — зачем он позволил незнакомомуюнцу ухаживать за Луизой? — и почувствовал облегчение, когда увидел, чтоона вышла из-за угла дома и помахала Рэнди на прощание с приветливой улыбкой.Тот, в свою очередь, вскочив в седло, широко улыбнулся и приподнял шляпу,прощаясь с девушкой. Потом, без дальнейших церемоний, трое Краунов унеслисьгалопом прочь.

Джек взглянул через плечо на Тринити:

— Я скоро присоединюсь к вам. Сначала мне нужно кое-чтосказать Луизе.

Тринити в ответ только прикусила нижнюю губу, кивнула и,повернувшись, ушла в кабинет.

Джек понимал, что она злится, но не знал, имеет ли онапредставление, что и он порядком рассержен. Он проехал тысячи миль не за тем,чтобы его прилюдно отчитывали. И, само собой, не намерен был допускать, чтобынервные взрывы и мстительная предубежденность мешали ему изучать все способыспасения «Сломанной шпоры». Продажа собственности Краунам, разумеется, не выходиз положения, но есть ведь и другие возможности.

Но она права в своих суждениях об их сущности, во всякомслучае, в суждениях об этом ублюдке Фрэнке, отметил он про себя, дожидаясь,когда к нему подойдет Луиза.

Глаза у девушки перестали сиять, точно звезды, едва Рэндискрылся вдали. Испустив медленный мелодраматический вздох, Луиза наконецзаметила двоюродного брата и бросилась к нему на шею.

— О, Джек, как я счастлива, что ты привез меня сюда!

Джек прижал ее к себе и внимательно посмотрел на лицо Луизы.

— Он не позволил себе никаких вольностей по отношению ктебе?

— Вольностей? — Луиза рассмеяласьвосторженно. — Он такой застенчивый, дальше некуда. И самый милый мальчикиз всех, кого я знала. Он помогал мне складывать белье и, когда наши пальцысоприкасались, вздрагивал, извинялся и пятился так поспешно, что даже упал накорзину.

Джек усмехнулся, представив себе эту картину.

— Что ж, приятно слышать. Его братец — грубаядеревенщина, да и отец, как мне кажется, недалеко от него ушел.

— Рэнди вел себя как настоящий джентльмен. А ты обратилвнимание, какие у него чудесные голубые глаза?

Я просто таяла от каждого его взгляда. — Луиза взялаДжека за руку и спросила ласково:

— Можно пригласить Рэнди в воскресенье к нам на обед? Язнаю, что Тринити терпеть не может его отца…

— Она считает, что это он убил ее дедушку, так чтоскорее всего Рэнди не состоит в ее списке возможных гостей за обедом. Я уверен,что поблизости найдутся и другие голубоглазые юноши, которых ты вполне можешьпригласить на обед. На твоем месте я постарался бы забыть о Рэнди. Сомневаюсь,что тебе доведется еще раз с ним встретиться.

Луиза вроде бы намеревалась спорить, но только покачалаголовой со словами:

— Я не позволю тебе портить такой хороший день своимипредсказаниями, Джек Райерсон. Тебе надо куда-то идти?