что мана — это энергия, основная масса которой пребывает в, так сказать, нематериальном измерении, отражении реальности, её изнанке, но сотканной из маны и населённой всяким потусторонним дерьмом вроде демонов, духов, неупокоенных душ, разумных стихийных сгустков и им подобных. Назвать его можно было хоть астралом, хоть имматериумом из далёких вселенных вечных войн. На суть это, по большей части, не влияло. Есть материальный мир, состоящий из, неожиданно, материи, и есть нематериальный, в котором бал правит мана в разных агрегатных состояниях и окрасах. И миры эти соприкасаются, активно друг на друга воздействуя. Всё остальное — не более, чем мишура.

Соответственно то, что ощущают и чем оперируют одарённые — это пробивающиеся в материальный мир отголоски маны с изнанки. Напрямую взаимодействуя с отголосками, маги добиваются конкретных эффектов, постепенно, год за годом расширяя список доступных им базовых элементов, своего рода компонентов и вариантов компоновок этих компонентов в электрическом приборе. Логика тут была такой же, ибо мана не подчинялась каким-то там рунам, символам древних и прочим приколам для слабоумных. Это была именно энергия, с которой нужно обращаться правильно и с глубоким пониманием. Иначе можно и «током убиться», и сделать много чего ещё.

В общем и целом вирфорты в имеющуюся схему вполне себе вписывались, используя ману по аналогии с артефактами или просто «зачарованными» вещами. Последние вообще подходили почти идеально, ибо, скажем, зачарованный меч банально напитывался маной до уровня, сверх которого начиналось разрушение материала, и использовался в таком, необработанном по своей сути виде. Просто напитанная маной железяка, существование которой дублировалось структурой из этой самой маны, делающей меч прочнее. Он бы стал и острее, да только сколь бы качественной ни была сталь, выдержать столько маны, сколько требовалось для полноценного замещения свойств материального «шаблона» она не могла.

Мана дублировала материальный предмет, в котором находилась, и по мере повышения своей концентрации «перетягивала на себя одеяло», меняясь с материей ролями и делая ту ведомой. Именно момент «кражи одеяла» был переломным, выводящим на передний план ману, которая начинала гнуть реальность под себя, плюя на физические законы и проталкивая в материальный мир правила изнанки.

И — да, сверхостроту меч мог приобрести только в том случае, если бы в рамках этого самого орудия убийства материя уступила лидерство мане.

Как и почему это работало именно так — загадка, над решением которой в этом мире не бился никто. Маги просто установили сий факт, берущий начало с времён даже до появления человечества как вида, и стали искать способы его похитрее использовать. Ну и не протечь крышей, как многие тёмные, чьи врождённые и, куда реже, приобретённые способности банально заставляли их Сердца не только вырабатывать свою ману, но и черпать её с изнанки, даруя мощь и отнимая… что-то.

Благоразумие ли, человечность ли — тоже, что б её, загадка. Разгадать которую придётся, дабы оградить Страйю от пагубного воздействия её же дара. Или помочь его подчинить, что чисто теоретически Виктор считал возможным.

Ибо не было во вселенной чего-то, что нельзя было понять и, соответственно, направить себе на пользу.

Впрочем, сейчас эти размышления не имели смысла, и на повестке дня были вирфорты — «аватары маны». Эти мастера пути тела мастерски удерживали ману не просто в сердце маны, но и разгоняли энергию по всему телу, повышая её концентрацию и формируя чрезвычайно прочную мана-структуру самих себя. И потенциально концентрация могла достигнуть уровня, на котором непосредственно тушка превратится в шаблон для маны, а подчинённая воле человека энергия возьмёт на себя все функции организма. Возможно даже разум, с которым, впрочем, у Виктора не было проблем и без тела, когда он болтался по состоящей из маны изнанке мира в поисках нового вместилища для души.

Там-то он и познакомился с частью описанного, ибо что у практиков его родного мира, что у магов этого, представления об изнанке были весьма размытыми. Первые едва-едва могли прикоснуться к мане, а вторые не знали жизни без неё, и многими основополагающими, по сути, вопросами просто не задавались. Самыми осведомлёнными должны были быть тёмные маги, так как их дар черпал «ничью» ману как раз из мира-отражения, но ни к тёмным, ни к их записям по теме Виктор доступа не имел по понятным причинам.

Так что же, в конечном счёте, давало Виктору обновлённое понимание приблизительного устройства мироздания? А давало оно не то, чтобы очень многое.

Да, теперь проклятый знал, на что стоит подналечь, а чего наоборот лучше до поры избегать. Да, наличие какого-то фундамента из знаний делало его увереннее, избавляя от ощущения плывущего по течению куска пенопласта. Вот только никаких озарений продолжительные размышления не вызывали, а это прямо указывало на то, что свободное время «вычислителя» в лице мозга тренирующегося до умопомрачения парня следовало занять чем-то более полезным практически. Например, пристойным оружием, а не напитанным маной железом. Ведь обладать такими физическими параметрами, какими обладал даже вирфорт второго-третьего ранга, и при этом размахивать-стрелять зубочистками — глупость несусветная!

Естественно, маги будут доминировать над таким противником, ибо они оперировали той же энергией, но проявленной в куда большей степени. Ну и вариативной до кучи, ибо тело-из-маны и колюще-режущее против боевого мага с целым арсеналом котировались только в двух случаях: при неожиданном нападении, когда маг не успевал раскочегариться и перейти в «боевой режим», и в хаосе битвы, где тот же маг мог в силу разных причин просто не заметить атаки вирфорта-противника. Совершившему такую ошибку магу могло смертельно поплохеть даже при колоссальной разнице в силах: пассивная защита прикрывала всё и сразу, а вот активная атака, уж простите за такой словесный конструкт, концентрировалась на сравнительно малой площади.

Ну а перестроить щит, не видя и не ощущая угрозы, естественно, невозможно.

Так или иначе, но Виктора лук как палка с верёвочкой и кипой стрел не устраивал, и даже фиолетовые стрелы Клариссы, способной одним выстрелом сделать дырку в каменной стене какого-нибудь дома, в глазах проклятого выглядели довольно паршиво. Лучше, чем напитанный маной меч или копьё, но хуже, чем аналогичные «стрелы» боевых магов.

Или стрелы, с формированием которых помогал бы артефакт.

Вирфорты сами по себе не могли создать ничего магически-сложного, как не могли и взаимодействовать с рассчитанными на магов артефактами. Виктор так же не мог ни первого, ни второго, но бытие отпрыском графа открывало перед ним ряд бесценных возможностей по эксплуатации чужого труда. Например, он вполне мог нанять мага-артефактора для воплощения своих проектов. И маг этот будет из рода, что