— Не слишком ли много вопросов, девушка? — вспыхнул Андрей. — Я хотел встретить Новый год в одиночестве и тишине, не подозревая, что это скромное желание в вашем Бабаеве недостижимо! Какой тут покой! Вы все время приходите ко мне (заметьте, сами!) то ругаться, то спросить про мою личную жизнь, то вообще с ружьишком зашли, по-доброму так, по-соседски!

— Я не к вам пришла! — запротестовала Олеся. — Я и не знала, что вы композитор. Я думала, вы беглый зэк.

— Кто? — вытаращился Андрей. — А я похож на беглого зэка?

Олеся пожала плечами.

— Ну, теперь, когда вы знаете, что я не бандит, вы оставите меня, наконец, в покое?

— Чего вы на меня кричите? — возмутилась Олеся. — Мне вообще до вас нет никакого дела!

И вдруг вышло так, что она, не сдержавшись, оглушительно чихнула.

Андрей усмехнулся:

— Хотите сказать, чихать вы на меня хотели? Понял!

— Я, между прочим, не виновата, что простужена! А вам, конечно, хорошо рассуждать! Стоите тут… — Олеся запнулась, но быстро нашлась: — Здоровый, как конь! Можете не беспокоиться — я к вам больше не приду!

И тут судьба во второй раз подложила бедной Олесе персональную банановую кожуру в виде злополучного оледенелого крыльца. На сей раз Олеся оступилась и, смешно замахав руками, полетела с крыльца вниз по ступенькам. Андрей изумленно наблюдал за ее фантастическим кульбитом и эффектным приземлением.

— Вы специально приходите сюда тренироваться в прыжках? — рассмеялся он.

— Вы, вы… Да вы просто хам! — крикнула Олеся, поднимаясь.

— С наступающим! — сказал Андрей. — Заходите, если еще что почудится! Олеся с чувством хлопнула калиткой.

* * *

— И чего мне дома не сиделось! — вздохнула Лиза. — Как бы я хотела сейчас оказаться в своей теплой уютной квартире! Зажечь свечи, подойти к окну с бокалом шампанского и, глядя на башню…

— У меня в багажнике водка есть! — не к месту вставил Макарский. — А шампанского, извини, нет.

Реплика Алексея вернула Лизу к неприятной реальности, и она с раздражением посмотрела на капитана:

— Спасибо, я водку не пью!

— Вот я не понял, — снова подал голос Алексей, — а чего ты к жениху поехала в такую непогоду? Видно же было, что метель, заносы на дорогах… Зачем рисковать? Он — мужчина, пусть бы сам к тебе ехал или бы забрал тебя к себе.

Эта в общем безобидная фраза, произнесенная Лешей без всякого умысла, неожиданно привела Лизу в ярость. В ней вдруг проснулась та стервозная дива, гнева которой боялись не только костюмерши, но и продюсеры.

— Слушай, ты, вояка за веру, царя и Отечество, — хорошо поставленным голосом сказала Лиза, — чего ты лезешь не в свое дело? Тебе-то что — зачем да почему? Или я у тебя на допросе и должна отвечать на твои бестактные вопросы?

— Ну зачем же так? Я просто спросил, обидеть вовсе не хотел.

— А ты никогда не думал, что, прежде чем что-либо спрашивать, надо бы прикинуть, а стоит ли?! И вообще, что за фамильярность? Если мы тут с тобой вынужденно проводим время вместе, то это не значит, что кое-кто может забываться и вести себя так, будто мы старые приятели! Я с тобой на брудершафт не пила и не собираюсь. И давай-ка полегче на поворотах!

— Это ты так изящно напоминаешь, что ты известная всем артистка? Звезда, сошедшая с орбиты Первого канала? — хмыкнул Леша.

— Молодой человек, не забывайся! — высокомерно отрезала Лиза.

— Тоже мне — столичная штучка!

— Грубый мужлан! — прошипела Лиза.

Макарский невозмутимо пожал плечами:

— Хе-хе, на меня эти приемы не действуют! Я тебе не твоя гримерша или личный массажист.

— Почему массажист?

— Ну а кто у тебя в штате имеется? С ними и разговаривай так, а я не твоя челядь.

— Ишь ты, какой гордый! — фыркнула Лиза.

— Да, бывают и такие! — спокойно сказал Макарский и вышел из машины.

Лиза смотрела на огонек Лешиной сигареты, который горел в метели, как маячок. Скажите, пожалуйста, какие мы гордые! Что она такого ему сказала?! Хотя, может, и впрямь переборщила…

Она приоткрыла стекло:

— Эй! Ну ладно, возвращайся! Объявляю перемирие!

— У меня, между прочим, есть имя! — крикнул Макарский.

— Леша, иди сюда! — позвала Лиза. — Поговорим!

Огонек потух. Макарский потопал к машине.

— Извини, — бросила Лиза. — Нервы.

— Я и говорю, что вы в вашей Москве все нервные, — вздохнул Алексей. — Большой город, стрессы… Я в Москве долго не могу быть — устаю. Злые какие-то все, и каждый сам по себе.

— А в Бабаеве все добрые и живут большой дружной общиной? — усмехнулась Лиза.

— По крайней мере, в деревне еще помнят о том, как должно быть и как правильно.

— И как правильно?

— А ты не знаешь? Ну вот, извини, за нескромный вопрос, тебе сколько лет?

Лиза смутилась и соврала, скостив себе четыре года:

— Мне… тридцать пять.

— А ребенок есть?

— Нет! — окончательно смутилась Лиза.

— А чего ждем? — тоном гинеколога районной консультации спросил Макарский. — Когда полтинник стукнет?

— Как ты смеешь?!

— Не обижайся, просто лучше сказать правду, а то потом поздно будет. Похоже, некогда тебе ребенка завести? Главное небось деньги, слава, роли… И что потом?

— Что потом?… — прошептала Лиза.

— Останешься одна на старости лет — вот что! — сказал Макарский с интонацией зловещей Кассандры.

— Ты это… не каркай! — нервно крикнула Лиза. — Да я вообще детей не хочу! Тоже мне счастье — носы сопливые подтирать! А вырастут эгоисты неблагодарные, все равно от них ничего хорошего не дождешься!

Макарский схватился за голову:

— Какая же ты женщина после этого! Вот все вы так, городские, рассуждаете, забывая, что главное предназначение женщины — любить, быть любимой, растить детей! А у вас там, в городе, один разврат! И все очень просто — сегодня один, завтра другой! Романы крутят, как белка колесо! Опять же, в деньги все упирается. Все хотят легких денег, вот так чтобы быстро, и при этом желательно без лишних движений!

Лиза стала закипать: вроде этот принципиальный капитан говорил как бы в общем — «хотят», «крутят», но выходило так, что все это он адресует ей, говорит про нее.

— Капитан, да что ты себе позволяешь? — возмутилась Лиза. — Ты же меня совсем не знаешь! Может, я как раз серьезно отношусь и к профессии, и к отношениям? Думаешь, тоже мне работа — актрисулька! Вышла, перед камерой повертелась и денег загребла?!

Леша молчал, но как-то красноречиво. Было понятно, что именно так он и думает.

— Легко, зарабатываю, да? А сниматься в военном фильме, когда в начале мая я делаю дубли в ледяной воде, легко?! А под палящим