– Тогда подождите еще две минутки, я позвоню.

Она сняла трубку висевшего на стене телефона.

– Коля? Это я. Что с Шалиско?.. Давай, я запомню… Так…Так… Это где? На Сретенке?.. Далеко от метро?.. Ага, ладно, спасибо. ТебеКоротков не нужен случайно? А то он здесь рядом стоит… Даю.

Она протянула трубку Короткову.

– На, просись на ночлег, пока Коля себе ничегоромантического не запланировал на вечер.

Юра хмыкнул и подмигнул Насте:

– Дуэнья ты моя! Что бы я без тебя делал.

Все вместе они спустились вниз. Гмыря, размахивая кейсом,помчался к метро, а Настя и Коротков уселись в машину.

– Наш Шалиско живет в Чертаново, а работает в редакциижурнала «Кино», это где-то на Сретенке. По домашнему телефону никто неотвечает, на службе сказали, что непременно должен вот-вот появиться. Поехали?

– Поехали, – вздохнул Коротков. – Толькопоесть бы, а? А то я из дому в седьмом часу выскочил, пустой кофе в себя залил– и все.

– Ладно, – согласилась Настя. – Смотри посторонам, увидишь что-нибудь подходящее – поедим.

Они остановились возле какого-то киоска, взяли по кускугорячей пиццы и снова спрятались от дождя в машину.

– Слушай, – внезапно сказала Настя, – а давайпозвоним Смулову, спросим про этого Шалиско. Вдруг он скажет что-нибудьинтересное?

Коротков с тоской посмотрел в окно. Дождь стал сильнее и ужене моросил, а вовсю прыгал по тротуарам. Ну что за собачья работа, подумал онпривычно и беззлобно, никого не интересует, когда ты последний раз поел,сколько часов ты спал за последний месяц и помогают ли тебе таблетки от головнойболи. И если у тебя язва, а от постоянного напряжения и недосыпа все времяболит голова и не помогают уже никакие из имеющихся в аптеках лекарства, то этопроблемы твои и только твои. Как и дорожающий бензин, и вечно протекающиеботинки, и пропахшая мочой и болезнью конура, которую выспренно именуют«двухкомнатной квартирой в панельном доме», с совмещенным санузлом и без лифта.Это твои проблемы, и никто, ни государство, ни твое собственное начальство, ихрешать не собирается.

Видно, выражение лица у Юры было очень уж красноречивым,потому что Настя добавила:

– Ты посиди здесь, я сама позвоню. Вон автоматрядышком, жетончик у меня есть.

Юра благодарно улыбнулся. Настя пошла звонить и,по-видимому, сумела застать Смулова, потому что разговаривала долго. Коротковдаже успел задремать в тепле, откинувшись на высокую спинку сиденья. Очнулся онтолько тогда, когда Настя хлопнула дверцей.

– Забавно получается, Юрик. Смулов знает этого Шалиско.Он, оказывается, когда-то работал в «Сириусе» помощником осветителя и учился воВГИКе на вечернем. Был безответно влюблен в Алину. Одно время она его дажепривечала, а потом, когда появился Смулов, дала отставку. А бедный Шалисконикак в толк взять не мог, что его отвергли, цветы ей носил, записки писал,подарки какие-то делал. Проходу не давал. Звонил постоянно, даже когда онавыезжала из Москвы. А иногда и приезжал следом за ней. Смулов знает, что Алинавсегда подавала в службу безопасности записку с фамилией Шалиско, чтобы ему недавали номер ее телефона. Называла его назойливым поклонником. Смулов, вовсяком случае, серьезно его не воспринимал, и о ревности тут и речи быть неможет. Кстати, этот безнадежно влюбленный уже года три как ушел работать вредакцию журнала «Кино», но от Алины не отступился. Вот ведь любовь, а?

– Наверное, этот Шалиско – такой смешнойочкарик, – отозвался Коротков, выруливая на Садовое кольцо. – Знаешь,типичный неудачливый влюбленный, худенький, сутулый, некрасивый интеллектуал.Глупо подозревать его в убийстве, ты не находишь?

– Не нахожу, – резко ответила Настя. –Во-первых, не забывай, Алина его поначалу привечала, то есть дала надежду, ивполне обоснованную. Он не неудачливый влюбленный, а отвергнутый возлюбленный,а это уже совсем иной поворот. А во-вторых, именно такие худенькие очкастенькиеинтеллектуалы очень часто оказываются самыми изощренными преступниками. Поворотне пропусти. На Сретенке движение одностороннее, свернуть надо у светофора, адальше переулками проедем.

– Это тебя Селуянов проинструктировал? –усмехнулся Юра, притормаживая у светофора.

Редакцию они нашли легко, Коля Селуянов действительнообъяснил все очень толково и дал точные ориентиры. Внизу сидела бабуська –божий одуванчик, которая пропустила их, не задав ни одного вопроса и не спросивдокументов. На втором этаже они быстро нашли комнату 203, в которой, посведениям того же Селуянова, было рабочее место Павла Шалиско. В комнате былополно народу, стоял гвалт и висел плотный сигаретный туман. Настя тронула залокоть девушку, стоявшую ближе всех к двери.

– Извините, нам нужен Шалиско, – тихо сказала она.

– Паша! – вдруг крикнула девица так громко, чтоНастя вздрогнула. – Павлик! К тебе пришли!

Из тумана вынырнул человек и подошел к ним.

– Вы ко мне?

Коротков поежился от недоброго предчувствия. Похоже, всеразворачивается совсем не так, как они с Настей ожидали. Шалиско оказалсяширокоплечим красавцем с мужественной челюстью и смеющимися глазами. Никакойхудобы. Никакой сутулости. Никаких очков. Если это и есть отвергнутыйвлюбленный, то он вполне мог задушить Алину. Но почему? У таких красавцев редкобывает, чтобы свет сходился клином на одной женщине, они с легкостью находятзамену и утешаются с другой.

– Где бы нам поговорить в спокойной обстановке? –сухо произнес Коротков, представившись.

– Если вы готовы подождать минут десять, то можно будетпоговорить здесь. У нас только что закончилась «летучка», сейчас все покурят иразойдутся по заданиям, здесь никого не останется.

Ни малейших признаков волнения, испуга, напряжения. Все этоКороткову не нравилось. Но Шалиско не обманул, через несколько минут народ изкомнаты стал рассасываться, и вскоре они остались втроем. Павел тут же открылнастежь оба окна.

– Проветрю немножко, а то глаза щиплет, до тогонакурено, – пояснил он. – Так я вас слушаю. Вы по поводу Алины?

Коротков присел за чей-то стол рядом с креслом, в которомустроился Павел. Настя осталась где-то у него за спиной. Он понял, чтоСелуянов, по-видимому, сумел узнать даже такую деталь, как то, какой из восьмиписьменных столов принадлежит Шалиско, и Настя держится к этому столу поближе.Небось глазами шарит, подумал Юра.

– Вы давно видели Алину Вазнис в последний раз?

– Давно.

– А точнее?

– Очень давно. С полгода, наверное.

– А по телефону с ней в последнее время разговаривали?

– Сейчас скажу точно. – Шалиско задумался. –Она уезжала на натуру в середине июля, дня за два до отъезда позвонила мне,сообщила, где и в какой гостинице будет жить.