Неожиданная паранойя накрыла волной и затуманила рассудокнастолько, что Маруся стала видеть врагов во всех окружающих. Теперь ясно,почему профессор такой неразговорчивый, почему Алиса такая строгая, почему Ильяпытается ее отвлечь, а бедный Носов, наверное, обо всем знает, и поэтому ему,как единственному честному человеку, плохо… Маруся стала пристально смотреть насвои руки, и ей показалось, что голубые прожилки на коже стали более заметными,чем обычно. Ей даже показалось, что сама она стала более прозрачной.Термокостюм начал давить и мешал дышать.

И, как назло, нет стопадреналинового пластыря!

— Можно мне выйти? — спросила Маруся.

— Нет, — ответил профессор, не поднимая на нееглаз.

Почему он не смотрит на нее?

— Мне плохо.

— Сейчас уже приедем.

— Я на минутку. Просто…

— Маруся! — теперь профессор смотрел на нее, ивзгляд у него был строгий. — Это паника.

— Нет, правда…

— С тобой ведь уже было такое?

Откуда он все про нее знает?

— Я на минутку, просто вздохнуть немного, мне костюмдавит.

— Ты никуда не пойдешь. На вот… — Профессорвытащил из кармашка ингалятор и протянул Марусе. — Вдохни. Это типа твоегопластыря…

Маруся взяла ингалятор.

— В напитке, который ты выпила, была вытяжка женьшеня,они везде ее суют… Вдыхай-вдыхай!

Маруся поднесла ингалятор ко рту и глубоко вдохнуласладковатый газ.

— Женьшень возбуждает нервную систему. Плюс резкиеперепады давления. У тебя зашкалил адреналин…

Маруся вспомнила ту «психологиню», которая разговаривала сней в тюрьме. У той был такой же поучительный тон, и Маруся ей совсем недоверяла. Зря она вдохнула эту штуку. Непонятно еще, что это был за газ.

— Теперь посиди спокойно пять минут. Не команда, адетский сад какой-то, — раздраженно заворчал профессор. — Одногоукачивает, у другой истерика…

— Это не истерика!

— Сиди и молчи, я сказал. Сейчас приедем, купимнормальную свободную одежду, поешь, расслабишься…

«Как рождественского гуся готовят», — пронеслось вголове у Маруси. Но паника отступила. По крайней мере, вырваться из автобусауже не хотелось.

Маруся постаралась расслабиться. Она посмотрела на Илью.Тот, явно заинтригованный, наблюдал за ней. Она ничего ему не сказала, и Ильятоже молчал.

Маленький китаец дотянулся до Маруси рукой и погладил полоктю.

— Не надо кричать. Уже близко.

И закивал, закивал, закивал…

Маруся очнулась от того, что ее тряс профессор.

— Приехали.

— Я что, уснула?

— К счастью, — улыбнулся профессор. —Успокоилась?

Маруся осмотрелась, все вставали с кресел и выходили изавтобуса, только Носов сидел рядом и наблюдал за Марусей.

— Кажется, да, — ответила Маруся и тоже встала скресла.

— Вот и ладненько, — вздохнул профессор ипропустил ее к выходу первой.

Маруся выпрыгнула из автобуса. Рядом уже стояли те двакрепких парня, которые встречали их у подъезда. Алиса и Илья отошли в сторону итихо переругивались между собой.

Старичок китаец, нахмурившись, смотрел в небо — сгущалисьтучи. Когда профессор и Носов вышли из автобуса, старичок сразу же засеменил кближайшему магазину одежды, выкрикивая что-то непереводимое своим помощникамили кем там они были.

Район, в котором они оказались, был весь застроеннебоскребами. Дороги были сделаны из какого-то шероховатого пластика, покоторому блестящими лентами проходили непонятные полосы, видимо, для транспортана магнитной подвеске. Выглядело очень красиво. Вообще все вокруг было оченькрасивое, прозрачное и зеркальное, как будто они вдруг оказались внутри витриныдорогого супермаркета. Людей было немного, машин еще меньше. Зеркальныенебоскребы отражали небо, поэтому меняли свой цвет каждую минуту. Все первыеэтажи были отданы под магазины и вместо стекол у них были тонкие телевизионныепанели, которые крутили рекламные ролики, демонстрирующие, какие именно товарытам продаются. Если смотреть вдоль улицы — казалось, будто это однамногокилометровая телевизионная панель. Сумасшедшее зрелище!

Потом Маруся увидела нечто совсем удивительное — небо сталоразмытым, словно серую акварельную краску развозили по стеклу большимколичеством воды.

— Купол, — объяснил Марусе Носов. — А надкуполом ливень.

Маруся посмотрела на небо еще раз, — какое странноеощущение. С одной стороны, это было очень удобно, с другой стороны — это ведьтак здорово гулять под дождем, а тут, получается, этого никогда не бывает.

— А молнии не пробьют? — осторожно спросила она,представив на секунду, как весь этот купол треснет и обрушится на город.

— Не пробьют, — улыбнулся Носов.

Кажется, он улыбнулся впервые за время их поездки. Значит,оклемался.

— Вы идете? — окликнул их Илья, которого почему-тосовсем не интересовала чудесная конструкция над городом. Хотя, с другойстороны, в школе тоже были такие купола, только поменьше — видимо, для учениковЗеленого города, подобные чудеса были обыденностью…

Маруся взяла Илью за руку, и они побежали догонять своюгруппу.

Внутри магазина было прохладно и пахло едой. Прямо у входастоял молодой парнишка, который варил куриные яйца в соевом соусе до черноты итут же вынимал их шумовкой и складывал в специальный таз. Рядом с ним, наобычной коробке, сидела девочка и жевала пирожок, запивая его ядовитого цветажидкостью.

Маруся задержалась около них и от удивления, и от голода…

— Здесь везде готовят еду — традиция такая, —объяснил Носов.

— Кажется, я хочу остаться здесь жить, —улыбнулась Маруся.

— Возьми-ка, — откуда-то из-за спины появилсяпрофессор и протянул Марусе солнцезащитные очки. — Их ты должна быланадеть в первую очередь, — сказал он и подмигнул.

Маруся взяла очки и повертела их в руках.

— А пирожок можно? — наконец спросила она.

— Обед ждет нас дома, — строго сказал профессор.

— Обед, обед… Я еще даже не завтракала. Причем,по-моему, дня два как…

— Ну, так не тяни время, — сказалпрофессор, — идите, выбирайте себе одежду и приносите на кассу. Нос, —теперь он обратился к Носову, — глаз с нее не спускай.