– В конце концов, нам повезет, – пообещала она грустно.Многие не доживут до этого счастливого дня. Среди многих теперь находится иона.

– Один раз им уже повезло: ведь они набрели на тебя! –Он смотрел на нее с возрастающим восхищением. Сэм всегда был к нейнеравнодушен, а теперь и подавно. Она воплощала в себе лучшие черты эскулапа ипри этом была приятным человеком, чего нельзя сказать о многих их коллегах. Онподозревал, что причиной происшедшей с ней перемены стала смерть от СПИДа еевозлюбленного, после которой минуло немало лет. Любила ли она кого-нибудь с техпор? Скорее всего нет. Дик Франклин менее других мог претендовать на ее любовь.Сэму очень хотелось с ней сблизиться. Она всегда была открыта и чрезвычайнодружелюбна с ним, но он не ощущал с ее стороны нежного интереса.

Сама она последнее время считала, что не может позволитьсебе никакой близости. Она тщательно соблюдала дистанцию между собой иостальным миром, даже Сэмом, которого знала со студенческих лет. Ей не хотелосьводить за нос ни его, ни кого-либо еще, не хотелось обманывать. Она всем давалапонять, что как врач она доступна, но как женщина – ни в коем случае. Таковабыла единственно правильная линия поведения в ее ситуации. Она даже подумывалао дешевом обручальном колечке, чтобы на нее никто не заглядывался. Но главнаяее забота теперь – стараться не думать о своем одиночестве.

Копаясь вместе с ней в историях, Сэм косился на нее исобирался с духом. В нем крепла решимость пригласить ее в ресторан. Они ещедалеко не все обсудили, и он не торопился домой.

– Может, сходим перекусим, когда закончим? В соседнийитальянский ресторанчик. Хочешь? – Выпалив это, он затаил дыхание. Каким жеглупцом он ощущал себя сейчас! С Другой стороны, иногда чувствовал себя в ееприсутствии мальчишкой и радовался этому чувству. В ней ему нравилось все безисключения. Так было всегда. С годами он стал ею восхищаться.

– Было бы неплохо, – отозвалась она. Ей и невдомекистинный мотив его предложения. Зоя тоже хотела его куда-нибудь пригласить вблагодарность за предоставленную ей возможность взять короткий отпуск. Правда,ее не покидало чувство вины, что она оставляет Джейд, но он обещал приглядеть иза малюткой: каждый день по дороге из больницы домой будет ее навещать.

– Ты не врач, а настоящая палочка-выручалочка! –выпалила она, устраиваясь вместе с Сэмом за уединенным столиком в маленькомитальянском ресторанчике. Она приглядела это место несколько лет назадблагодаря тишине и хорошей кухне. Впервые после совместной учебы им с Сэмомпредставилась возможность просто посидеть и поболтать. Оба не удержались отулыбки, когда речь зашла о том, сколько понадобилось времени, чтобы к этому прийти.На протяжении целых восемнадцати лет их пути регулярно пересекались, но ониникогда не оставались с глазу на глаз – так обоих увлекала работа.

Оба заказали равиоли. Он предложил ей выбрать вино, но онаотказалась. Разговор снова зашел о работе. Где-то к середине ужина она заметилаего мальчишескую улыбку, теплое, дружеское выражение глаз. С ним ей былопоразительно легко, даже легче, чем прежде.

– Ты хоть чем-нибудь занимаешься, кроме работы? –участливо спросил он. Сэм восхищался ею, но при этом жалел. Она так стараетсяради людей, а он знал не понаслышке, сколько это отнимает времени и душевныхсил. Казалось, никто и ничто не в силах ее изменить. Он не мог себепредставить, чтобы ей что-то давала связь с Диком Франклином или с кем-либо ещевроде него.

– В последнее время – нет. Не считая Джейд, конечно.

– Ты когда-нибудь была замужем?

Как он и думал, она отрицательно покачала головой:

– Никогда. – Казалось, ее это нисколько не удручает. Ееустраивает такая жизнь, она счастлива с приемной малышкой. Вроде бы Зоюполностью удовлетворяло ее существование. Но Сэма продолжало разбиратьлюбопытство.

– Почему? – настаивал он. – Если ты, конечно, невозражаешь против допроса.

Она улыбнулась. Какие могут быть возражения? Кромесмертельной болезни, ей нечего от него скрывать.

– В молодости мне не хотелось замуж. Единственныйчеловек, с которым я бы не возражала соединить свою жизнь, умер более десятилет назад, заразившись СПИДом при переливании крови. Благодаря ему я открылаклинику. Он занимался медицинскими исследованиями и многого достиг. В сорок двагода ему сделали коронарное шунтирование, что его и погубило. После переливаниякрови он не прожил и года. Я тоже хотела заняться наукой. Меня всегда влеклинеразгаданные загадки, сложные болезни. Но когда участились случаи СПИДа, яувлеклась уходом за больными.

– Если бы ты пошла другим путем, для многих это сталобы огромной потерей, – искренне заметил он. Как лечащий врач она действительнотворила чудеса. Он знал о гибели ее друга, но от других людей. Пока Зоя рассказывала,он наблюдал за ней. Она выглядела грустной, но не убитой горем, и ончувствовал, что она пережила потерю, хотя с тех пор так и не нашла никого, ктосумел бы ее восполнить.

– До СПИДа меня увлекал диабет у малолетних. По-своемуэто тоже беда, ничуть не меньшая СПИДа, просто на него не так обращаютвнимание.

– Мне это тоже интересно. Только я все равно чтостервятник: люблю наведаться к другим врачам, там и здесь урвать сведения,решить кое-какие проблемы, сделать то, что по силам, и продолжить полет.Наверное, это безответственность, но мне никогда не хотелось иметь собственнуюпрактику. Сплошная писанина и возня, не имеющая отношения к медицине и больным.Мне нравится конкретная работа. Не люблю терять время на контракты, страховки,собственность, политику, в которую вовлечены остальные врачи. Возможно, я так ине повзрослел. Все жду, когда наступит день и я смогу примкнуть к группеврачей, начать с ними работать, но этого почему-то не происходит. Большинствоколлег производит на меня отталкивающее впечатление, и я готов разве что ихподменять, как тебя. В этом случае мне достается только хорошее, а плохогоудается избегать.

Его исповедь вызвала у нее улыбку. Его рассуждения походилина жалобы врачей из отделений неотложной помощи: им тоже хочется лечить, а невозиться с бумажками. Но ей этот путь был заказан: так у нее не появилась бысвоя клиника.

– Ты напоминаешь мне одинокого всадника, прячущего лицопод маской. Мои больные тебя любят, ты отличный врач. Не стану тебя осуждать занежелание заниматься всякой ерундой. Мне самой не хватает партнеров, отсюдатакая загруженность. Но с другой стороны, я тоже не хочу головной боли, споров,мелочной ревности и прочих проблем. Как ни ужасно это звучит, смерть Адамапозволила создать именно такую клинику, какую мне хотелось. Но я до сих пормучаюсь от отсутствия помощи. Она есть, но только от случая к случаю... –поправилась она с улыбкой, имея в виду его.

Сэму не терпелось узнать, что означает для нее связь с ДикомФранклином, но он не решался спросить.

– Ты собиралась за Адама замуж, прежде чем он заболел?– Все, что касалось ее, было ему интересно: она сама, ребенок, которого Зояудочерила, причины, по которым она так поступила, почему ее устраиваетодиночество. Эта женщина его заинтриговала.